Робер Стенюи - Сокровища непобедимой Армады Страница 34

«Во время следствия (цитирую постскриптум доклада лорд-наместника от 10 января 1589 года. – Р. С. ) я узнал, что дон Алонсо Мартинес де Лейва написал здесь два письма, которые отправил в Испанию с нарочными. В каком направлении отбыли эти последние, не установлено». Два письма? Одно предназначалось королю; другое, возможно, было адресовано семье.

Письмо королю так и не дошло, я не обнаружил даже его следов. Быть может, оно лежит затерянное в пыльной кипе неразобранных документов, сложенных на стеллажах в Национальном архиве в Симанкасе, или Академии истории в Мадриде, или бог весть где.

А письмо семье? Я не имел доступа к семейным архивам Мартинесов де Лейва, чья кастильская ветвь жива до сих пор, но я отдал бы месяц своей жизни, чтобы подержать его в руках.

Пока же я склонен считать (основываясь на показаниях уцелевших после третьего крушения), что на борту «Хироны» ранним утром 26 октября 1588 года бухту Киллибегс покинули тысяча триста человек.

Дон Алонсо, конечно, перегрузил галеас сверх всякой меры. Но был ли у него иной выход? «Перед отплытием он отдал Максуини дюжину бочонков хереса, а некому Маккэрроу – четыре бочонка». «Максуини и их вассалы получили от испанцев много мушкетов и мушкетонов» (чиновник Генри Дъюк ). «Как только галеас отошел от берега, Максуини убил сорок человек из оставшихся» (донесение Ричарду Бингэму от 2 ноября ). Надо думать, из экономии – не кормить же столько ртов до бесконечности! Вот что писал его сосед, некто Джон О'Догерти, жалуясь лорд-наместнику 3 ноября: «Максуини кормил у себя три тысячи испанцев (!), а теперь, когда они уплыли, он направил оставшихся на меня, и они грабят мои земли, потому что Максуини меня ненавидит».

Шли дни. Минула неделя, потом десять дней. Куда подевался галеас? Из Шотландии никаких вестей; в Дублине, в Лондоне, в Испании теряются в догадках.

Лишь 5 ноября в субботу поздно ночью в замок лорд-наместника доставили первые сведения. Милорда подняли с постели. Генри Дьюк писал: его «лазутчик, посланный на север», сообщил, что «26 октября означенная галера, вышедшая из известного порта со всеми испанцами, которых могла взять, направилась к Шетландским островам, но наскочила на скалы Бонбойс, где корабль затонул, а все люди погибли, за исключением пятерых, которые добрались до земли, и из них трое явились сегодня, 27-го числа сего месяца, в дом Сорли Боя Макдоннела, где и рассказали о крушении. Скала Бонбойс находится рядом с домом Сорли Боя».

Сорли Бой Макдоннел владел землями на северо-востоке Ольстера. Его предки-викинги бороздили побережье Ирландии, Шотландии и Норвегии. Сам Сорли Бой был известен как ярый враг англичан. И не без причины. Тринадцатью годами раньше во время карательного похода граф Эссекс с челядью убил жену Макдоннела и его младших детей. Дом, о котором писал Генри Дьюк, на самом деле был замком Дунлус, в котором жил старший сын Сорли Боя – Джеймс Макдоннел.

Не успел лорд-наместник снова лечь, как прибыло подтверждение: «Испанский корабль, стоявший у Максуини, был замечен на траверзе Дунлуса и погиб в бурю. На берег было вынесено 260 мертвых тел и несколько бочонков вина, которые Сорли Бой взял себе» (капитан Мерримен, 5 ноября ). А де Лейва? О нем речи не было. Но ведь уцелело же пять человек, может, де Лейва среди них? Никакого подтверждения. Королевский Совет обеспокоен: если дон Алонсо жив, вся Ирландия в опасности.

Минул еще месяц, принося разноречивые слухи. Де Лейву «видели» то в одном, то в другом месте. В январе 1589 года в письме, доставленном из Франции в Эскориал, промелькнул лучик надежды. Посол Мендоса сообщал Филиппу: «Из Шотландии донесли, что дон Алонсо де Лейва высадился с 2000 человек в Ирландии, в провинции Макуин, и население встретило его ликованием» (27 декабря 1588 года ). Так хотелось верить в это, но сообщение было двухмесячной давности… К тому же Филипп хорошо знал цену достоверным сведениям дона Бернардино де Мендосы. Тем не менее на полях этого послания он нацарапал: «Разыскать, что за провинция, и доложить».

По воле судьбы вечером того же дня 27 декабря, едва Мендоса отправил королю донесение, к нему явился флаг-штурман Армады Маролин де Хуан, оставленный в Кале. Он сказал, что накануне в Гавр вошли шотландские суда с тридцатью двумя испанскими солдатами и несколькими матросами Армады, потерпевшими крушение у берегов Ирландии.

Эти матросы были с венецианского корабля «Валенсера». Дон Алонсо де Лейва, сообщили они, на галеасе «Хирона» попал в сильную бурю, которая сломала руль и бросила судно в полночь на скалы… Из 1300 человек на борту лишь девятерым удалось спастись. Они и рассказали эту историю прибывшим сюда матросам. Матросы с «Валенсера» уже жили у Джеймса Макдоннела в замке Дунлус, когда случилась беда, и были первыми слушателями рассказа о третьем и последнем крушении «Хироны».

Печаль охватила старого, почти слепого посла, которого с презрением третировал французский двор с тех пор, как флот его повелителя был разбит. Он умолял Филиппа принять его отставку. И вот теперь именно ему пришлось сообщать трагическую весть королю: «Матрос, находившийся в замке, подле которого погиб дон Алонсо и 1300 его людей, узнал многих вынесенных мертвыми на берег. Из пояса одного из них он взял 300 дукатов».

Испания погрузилась в траур по дону Алонсо. Говорят также, что «Король оплакивал его смерть горше, чем потерю всего остального флота».

ЧАСТЬ ВТОРАЯ. ЗОЛОТО ПОД ВОДОЙ

Я видел сотни кораблей погибших!

И потонувших тысячи людей,

Которых жадно пожирали рыбы;

И будто по всему морскому дну

Разбросаны и золотые слитки,

И груды жемчуга, и якоря,

Бесценные каменья и брильянты;

Засели камни в черепах, глазницах, -

Сверкают, издеваясь над глазами,

Что некогда здесь жили, обольщают

Морское тинистое дно, смеются

Над развалившимися костяками.

Останки под двумя звездочками

Году, кажется, в 1952-м мне в руки попали книги Ризберга. Этот американский автор весьма лихо нагнетал страсти, описывая немыслимые битвы с единорогами, спрутами и акулами, сторожившими «поглощенные морской пучиной сокровища». В конце произведения отважные герои неизменно привозили из экспедиций «в Южные моря» сундуки с дукатами и дублонами. Книги читались взахлеб. В последующих изданиях их иллюстрировали цветными фото (снятыми в океанариумах) «золотых слитков» из гипса и «доколумбовых золотых идолов» из папье-маше.