Лев Скрягин - Последний SOS «Вольтурно» Страница 70

Прошло всего каких-нибудь двадцать минут, как огромный корпус тяжело загруженного транспорта разломился на две части. Команде парохода ничего не оставалось делать, как перебраться на подошедшие из Рамсгита спасательные вельботы.

На следующий день, когда ветер унес туман, прибыли водолазы. Они должны были обследовать состояние двух половин корпуса и найти наивыгоднейший способ спасения ценного груза. Оказалось, что пароход наскочил на затонувшую подводную лодку. Он подмял ее под днище до половины длины своего корпуса. Носовая часть парохода как бы повисла в воде. Раскачиваемый крупной зыбью, корпус судна не выдержал.

Что за лодка и как она здесь оказалась — было загадкой. Ее предстояло решить водолазам. Все выяснилось, когда они проникли в рубку субмарины и произвели осмотр ее внутренних помещений. Через несколько часов история этой неудачливой лодки стала достоянием английских газетчиков. Вот их версия, которую подтвердили позже военные историки ФРГ.

Это была U-48 — германская средняя подводная лодка кайзеровского военно-морского флота. 21 ноября 1917 года она под командованием капитан-лейтенанта Эделинга вышла на боевое задание из базы германского флота в Бремерхафене. Это происходило в дни, когда Германия начала свою «неограниченную подводную войну» — топить торговые суда противника без предупреждения.

Эделинг получил задание «выйти на охоту» в западную часть Ла-Манша. На второй день после выхода из базы командир U-48 из-за плохой погоды принял решение отстояться на перескопной глубине на рейде Даунс, то есть к западу от мелей Гудвина. Но произошло непредвиденное: вышел из строя гирокомпас, и лодка, маневрируя по магнитному компасу, потеряла ориентировку и попала в английские противолодочные сети. Выбираясь из них, Эделинг посадил лодку на Гудвинские пески. Немецкие подводники откачали шестьдесят тонн топлива, почти всю пресную воду и выпустили весь запас торпед. Но все было напрасно — попытка облегчить подводный корабль и освободиться из плена зыбучих песков не увенчалась успехом. Во время отлива корпус U-48 обнажился над водой. Этого не могли не заметить английские военные корабли. Прибывший на рейд Даунс британский миноносец начал расстреливать лодку из орудий. Эделинг приказал команде покинуть корабль и взорвал пост управления. Из 43 человек экипажа U-48 англичане взяли в плен одного офицера и 21 матроса. Судьба остальных неизвестна.

Вскоре Гудвинские пески скрыли корпус лодки от людского взора. О ней забыли и, возможно, никогда бы не вспомнили, если бы не история с «Норт-Истерн Виктори».

Англичане мне рассказывали, что еще во время первой мировой войны командиры немецких субмарин, промышляя в Ла-Манше, нередко брали на борт из числа пленных английских лоцманов и штурманов, которые хорошо знали местные условия плавания. Но тем не менее в империалистическую войну на Гудвинских песках немцы потеряли десяток лодок.

Две немецкие субмарины нашли свой бесславный конец на Гудвине во время второй мировой войны. Единственная лодка Германии, которая смогла сама выбраться из плена «Пожирателя кораблей», называлась U-94.

7. Годовое «меню» Гудвина — 12 пароходов

Окончилась вторая мировая война. В Ла-Манше отгремели последние залпы орудий, взрывы мин и торпед. Снова зажглись огни плавучих маяков Гудвина и его десяти буев, оборудованных мощными туманными ревунами и подводными колоколами. Казалось, что в мирное время миролюбиво проявит себя и «Пожиратель кораблей». Но тщетны остались надежды… Аппетит «Песчаного хамелеона» после войны разыгрался не на шутку. За один лишь 1946 год он проглотил дюжину судов. Причем не каких-нибудь рыбацких суденышек, а новых океанских пароходов водоизмещением более десяти тысяч тонн каждый.

Первой жертвой Гудвина в 1946 году стал американский военный транспорт «Ларей Виктори». Он направлялся с грузом пшеницы из Балтиморы в Бремен. В Английском Канале судно оказалось застигнутым густым туманом и продолжало свой курс по счислению, то есть руководствуясь гирокомпасом, лагом и картой. Как очутился пароход близ мелей, должно быть, известно капитану. Факт тот, что «Ларей Виктори» сел на мель чуть ли не в самой середине песков и через несколько часов переломился пополам. Экипажу парохода удалось спастись.

Более драматичной была вторая катастрофа того злополучного года — в пасть «Пожирателя» попал пароход «Гелена Моджеска» с ценным грузом, который оценивался в три миллиона долларов. 12 сентября 1946 года это судно прочно выскочило на пески у южной оконечности Гудвина. В течение четырех дней восемь мощных спасательных буксиров стаскивали его с мели. Но вырвать 10-тысячетонное судно они не могли, так как, вероятно, время было упущено и течение уже сделало свое дело. «Гелена Моджеска» переломилась пополам на пятый день, и ее груз уже спасти стало невозможно. 17 сентября того же года английские газеты сообщили, что капитан «Гелены Моджески» застрелился в номере гостиницы в Диле.

Нет необходимости перечислять оставшиеся десять судов, погибших на Гудвинских песках. Заметим лишь, что из этой дюжины десять переломились пополам.

Почему случилось, что Гудвин проглотил двенадцать современных транспортов? Отчасти в этом было повинно как Британское Адмиралтейство, так и капитаны торгового флота, особенно США (из 12 погибших судов 6 были американскими).

Оказалось, что еще во время войны Адмиралтейство обязало капитанов всех английских торговых судов и судов союзников, направлявшихся со стороны Атлантики в Северное море, заходить на рейд Даунас. Здесь, на рейде, капитанам судов под личную расписку вручались пакеты с секретными инструкциями для прохождения минных полей Северного моря. Этот порядок, известный под названием «Правила получения маршрутной информации для плавания в водах Северо-Восточной Европы», действовал и в 1946 году. Таким образом, все суда, проходящие Ла-Манш с запада, вынуждены были почти вплотную подходить к «Пожирателю кораблей», хотя их курс был проложен вдалеке от этого морского кладбища. Правило это отменили после того, как были уничтожены многочисленные минные заграждения Северного моря.

Часть вины в имевших место кораблекрушениях на Гудвинских песках можно смело отнести на счет капитанов погибших судов. Они, ведя свои корабли из Атлантики, стремились не упустить время прилива и сразу же войти в Лондонские доки. Поэтому они прокладывали курс проходом Галл-Стрим, что сокращало время прибытия в устье Темзы на два часа по сравнению с более безопасным курсом вокруг восточной оконечности Гудвинов. При этом они не брали лоцмана и шли на свой риск этим опасным путем ночью и во время тумана.