Джеймс Купер - Приключения Мильса Веллингфорда Страница 9

— Земля! Земля! — закричал я.

Тогда сам Мрамор вскочил на скамейку и на этот раз сдался.

Без сомнения, перед нами был остров Бурбон. Мы с новой энергией приналегли на весла. К десяти часам нам оставалась всего миля до берега; но мы не могли выбрать места, к которому можно было бы пристать.

Как назло, поднялся сильный ветер; и только к утру мы нашли удобную бухточку.

Никогда в жизни я не испытывал такой радости, как в эту минуту, когда после всех треволнений ступил, наконец, на твердую землю.

На острове мы пробыли неделю, в надежде дождаться баркаса с нашими товарищами. Но они не появлялись.

Тогда мы направились к Иль-де-Франсу. В то время там еще не было американского консула; и Мрамор, не имея кредита, не мог достать судна, чтобы возвратиться к «Джону», потерпевшему крушение. У нас тоже ни у кого не было денег. Одно из судов, отправлявшееся в Филадельфию, согласилось принять нас к себе на борт.

Так как нам нечем было заплатить за проезд, Мрамор взялся исполнять обязанности офицера, а мы должны были работать на баке. Этот корабль назывался «Тигрис» и считался одним из лучших американских судов. Капитан его слыл за человека дельного и знающего. Он был небольшого роста, лет тридцати, не более, звали его Диггс. Он сказал нам, что, хотя его экипаж и в полном составе, он берет нас только потому, что мы его соотечественники. На самом же деле ему нужны были многие люди; он взял к себе сверх комплекта пять человек из Калькутты для борьбы с пиратами, которые начинали тогда грабить американские суда.

Все это меня мало интересовало, Я думал об одном — возвратиться во-свояси, и совсем не беспокоился о новых опасностях, предстоящих нам.

Мы двинулись в путь.

Прошли приблизительно сто миль. Мы с Рупертом стояли на вахте. Я уже собирался итти на покой, как вдруг увидел в океане белый парус; приглядевшись, я распознал, что это был баркас «Джона». Меня это так поразило, что, ухватившись за фардун, я в один миг очутился на палубе и начал неистово махать. Мрамор, командовавший в это время вахтой, несколько раз дернул меня, чтобы заставить сказать, в чем дело.

Когда я, наконец, сказал ему, что это были наши, он немедленно доложил о том капитану. Диггс был человек добрый; он отнесся с большим участием к нашей истории. Из баркаса нас тоже увидели, и через каких-нибудь два часа он совсем приблизился к нам.

Вид баркаса произвел на нас всех удручающее впечатление. На дне его лежал почти мертвый негр. Капитан Роббинс и Кайт, эти два колосса, походили теперь на призраки; глаза их, казалось, выступали из орбит; когда мы заговорили с ними, они не в состоянии были вымолвить ни слова: более семидесяти часов у них во рту не было ни капли воды, а что может быть мучительнее неутоленной жажды?

Во время урагана они вынуждены были для облегчения баркаса вылить почти всю воду из бочонков.

Капитан Роббинс, думая, что он находился около острова Бурбона, надеялся сделать там новый запас воды. Но они напрасно проблуждали десять дней и вконец выбились из сил.

Когда я помогал Роббинсу взобраться на борт, в его глазах промелькнуло сознание. Почувствовав себя в безопасности, он пошел, шатаясь, тяжело опершись на мою руку. Он направился к резервуару с пресной водой и молча указал мне на стоявший тут же стакан. Я дал ему напиться; тогда он сделал еще несколько шагов.

Капитан Диггс счел нужным дать подобающие предписания относительно больных; им дозволялось пить воду в маленьком количестве и не иначе глотать, как подержав ее сначала во рту, что значительно облегчило их страдания; затем, когда был готов завтрак, им дали немного кофе и по морскому сухарю, смоченному вином. Благодаря этим предосторожностям все были спасены. Роббинс и Кайт настолько оправились к концу недели, что могли приступить к исполнению служебных обязанностей. Хотя с них ничего не спрашивалось, они всячески старались быть полезными своими услугами.

Глава VI

Бедный капитан Роббинс! Окрепнув от физических страданий, он стал испытывать нравственные: мысль о покинутом судне на давала ему покоя. Мрамор говорил мне, что Роббинс пробовал уговорить капитана Диггса отправиться на место крушения; но капитан и слышать об этом не хотел. «Джон» остался брошенным на произвол судьбы.

«Тигрис» было прекрасное судно; хотя оно незначительно превышало «Джона» своею величиною, но зато имело двенадцать новых пушек. Экипаж его состоял из пятидесяти человек. Диггс, будучи воинственным и опытным в борьбе с пиратами, заставлял нас для практики ежедневно упражняться в стрельбе. К тому же он получил сведения о враждебных отношениях между Францией и Соединенными Штатами, и когда мы прибыли на остров святой Елены, его судно было вполне готово для военных действий.

На острове капитан сделал запас съестных припасов, но новостей никаких не узнал.

Жители острова святой Елены были невежественны. Все, что они знали — это названия судов, побывавших в Индии, да цены на мясо и овощи.

Отчалив от острова святой Елены, мы ехали долгое время совершенно спокойно. Проходя мимо французского острова Гваделупы, капитан Диггс приблизился к нему более, чем это было необходимо.

Заметив бриг подозрительного вида, капитан направил на него подзорную трубу и объявил, что это французский капер, даже, может быть, крейсер.

Повидимому, бриг старался догнать нас. После долгих совещаний решено было убавить ходу и выжидать неприятеля.

— Эти негодяи идут иногда прямо на абордаж, не дав нам даже времени сообразить, в чем дело. Но меня-то они не застигнут врасплох. Мильс, пойдите-ка к повару и скажите ему, чтобы он наполнил водою все котлы и скорее кипятил бы ее, а ко мне пошлите Мрамора.

Вслед за тем я увидел, что Неб вытаскивает из шлюпки пожарную трубу и ставит около кухни. Мрамор приказал матросам наполнить трубу водою. Неб хлопотал изо всех сил.

— Ну-ка, черномазый, — сказал Диггс, — прицелься-ка вот сюда, в самую середину; пойдемте, господа, к трубе, пусть нам Неб покажет свою ловкость.

Капитан пришел в восторг: Неб попал фонтаном воды прямо в намеченную точку. Ему велено было не отходить от трубы ни на шаг. Вскоре последовал сигнал — опустить койки вниз.

Так как мы убавили ходу, то бриг пока удерживался от стрельбы. Казалось, он платил нам вежливостью.

— На места! — раздалась команда.

Я встал на грот-марсель, а Руперт на фок-марсель[21]. Мы должны были делать вид, будто работаем над починкой судна. Затем капитан роздал нам ружья.

Как только все было готово, велено было молчать.

Уже совсем маленькое расстояние отделяло нас от брига. На нем было десять пушек меньшего калибра, чем наши.