Майн Рид - Золотой браслет, вождь индейцев Страница 13

— Там написано: «Вскрыть только в случае, если я буду убит или взят в плен индейцами». Всегдашняя манера этих молокососов… Когда он вернется, ему будет ужасно стыдно за эти строки…

— Да, когда он вернется… Но вернется ли? И, во всяком случае, когда он может вернуться?

— Трудно определить. Цель экспедиции — узнать, есть ли индейцы в окрестностях, и в каком числе. Но Армстронг в хорошей компании, он в отряде со своим другом лейтенантом Ван Диком, да с ними человек тридцать драгун и превосходные проводники-индейцы. Ван Дик уже года три служит в равнинах и знает свое дело.

— Гм! Если бы только с Ван Диком, я не была бы очень спокойна, — возразила мисс Нетти. — Ведь он не из школы. Вы знаете?

Капитан Джим рассмеялся.

— Так же, как я, дорогое дитя, и как три четверти наших лучших офицеров.

— А я думала, что школа необходима, чтобы сделаться хорошим солдатом, — сказала необдуманно девушка, — или, по крайней мере… Ради Бога простите, капитан. Я не хотела… я совсем не то хотела сказать…

— Не извиняйтесь. Ведь это вообще очень распространенное мнение. Но тем не менее оно несправедливо. Вест-Пойнт никогда еще не воспитывал солдата. Воспитание в этой школе дает все средства сделаться хорошим солдатом, — это правда. Пожалуйста, не подумайте, что я отзываюсь так о школе из зависти. Мой брат — воспитанник этой школы, и лучшего офицера я не знаю. Но можно быть отличным офицером и не окончив школы.

— А к какой категории офицеров вы причисляете Ван Дика? — спросила вдруг девушка.

Капитан тотчас умолк. В семье Сент-Ор был обычай никогда не говорить дурного о товарище.

— Мисс Брэнтон, кажется, начинает петь; мы лучше сделаем, если помолчим, — сказал он, обрадованный возможностью не отвечать на предложенный ему вопрос.

Жюльета пропела романс, пропела верно, чистым голосом, но без надлежащего выражения; ее благодарили, хотя пение, видимо, никого не тронуло. Вслед за романсом миссис Сент-Ор заиграла прелестный вальс Шуберта.

В ту же минуту поручик Гевит пригласил на тур вальса Нетти Дашвуд, и капитан был избавлен от произнесения приговора над Ван Диком.

Вальс сменила полька, затем кадриль; одни танцы следовали за другими; танцевали даже виргинский «риль».

Комендант, полковник Сент-Ор, в парадном мундире, с эполетами и золотыми кистями на груди, был не из последних танцоров. Он пользовался возможностью развлечься и забыться от ежедневных забот, и в этом увлечении поспорил бы с любым из своих безбородых подпоручиков.

Этот юношеский пыл полковника возбуждал нелестную критику в устах старых ворчунов, капитанов Штрикера, Грюнтея и других, в качестве завзятых холостяков презиравших танцы.

— Нечего сказать, хорош комендант! — ворчали они главным образом из-за того, что этот бал лишил их возможности просидеть в своей холостяцкой компании за трубкой и пуншем.

Полковник не обращал внимания на их ворчание и не пропускал ни одного вальса.

Уже было за полночь; котильон был в полном разгаре, как вдруг блеснула молния и раздался оглушительный удар грома. Все бросились к окнам. Но в ту же минуту в открытое окно ворвался порыв ветра с крупными каплями дождя; окна и двери были поспешно закрыты. Затем танцы возобновились среди гула и шума непогоды.

Нетти Дашвуд была бледна; ее кавалер Гевит как мог старался успокоить Нетти.

— Ведь это скоропроходящая гроза, — сказал он. — Конечно, в такое время лучше быть на балу, чем в поле. По счастью, мы только что получили подкрепление, и, конечно, на них сейчас же обрушилась служба потяжелее; без их прибытия, пожалуй, мне как раз пришлось бы теперь быть в разведке.

— А эти бури опасны на равнинах? — спросила девушка. — Не бывает ли смертельных случаев от ударов молнии?

— Мне не случалось этого видеть. Там страшен только дождь. Случается так, что люди расположатся лагерем в долине или в ложе высохшего ручья; начинается ливень, вода прибывает и сносит палатки. Один из наших отрядов месяца два-три тому назад попал как раз в такую передрягу, и несколько лошадей погибло. Но на этот раз в отряде есть Красная Стрела, один из самых искусных и сведущих проводников.

— В самом деле? Как я рада слышать, что они с хорошими проводниками.

— Как вы добры, мисс Нетти, что интересуетесь нашими молодцами. А они, уверяю вас, очень мало обращают внимания на такой дождь. Однако, позвольте, какой же я недогадливый… Вы, вероятно, знаете кого-нибудь из наших офицеров, ушедших в разведку?

— Да, там мой двоюродный брат, — ответила девушка, краснея до самых корней своих белокурых волос. — Итак, вы уверены, что им не угрожает никакая опасность?

— Решительно никакая, — произнес он, немного задетый за живое тем чересчур сильным участием, которое его дама принимала в отсутствующих.

В это время раздался оглушительный удар грома. Котильон приостановился; дам развели по местам, и бальная зала обратилась в залу ожидания. Разговаривали вполголоса. Никто не смеялся, все стали серьезны, все чувствовали невольно какой-то гнет.

По счастью, это продолжалось недолго. Гроза пронеслась, и, когда отворили окна, в чистом небе светила луна.

Подпоручик Гевит, решительно разобиженный тем, что не сумел произвести желаемого впечатления на мисс Нетти Дашвуд, воспользовался первой возможностью оставить бал и пошел по дорожке, ведущей к офицерским квартирам.

«Должно быть, этот пьяница Ван Дик ее сильно интересует. Удивительно, что она в нем нашла…»

Эти размышления помешали молодому офицеру заметить черную фигуру, которая, отделившись от стены и тихо, крадучись как кошка, скользила за ним. Это был полуголый индеец; в руках у него был натянутый лук.

Вдруг в темноте ночи раздался крик:

— Берегитесь, Гевит!

Инстинктивно молодой человек бросился в сторону. В ту же минуту послышалось дрожание натянутой струны, свист стрелы и вслед за этим крик боли.

Капитан Джим, стоявший на крыльце комендантского дома и так вовремя предупредивший подпоручика, бросился на крик. Черная фигура уже исчезла.

— Вы ранены?.. — спросил он молодого человека. — А, вижу, по счастью — в руку. Не пугайте дам, бегите к себе и пошлите за доктором. Я попробую поймать мерзавца.

Не разбирая дороги, капитан бросился к караульному помещению.

— Сержант, выведите всех солдат! — закричал он. — Кто-то ранил стрелой подпоручика Гевита. Хватайте всех краснокожих, какие вам попадутся, и приведите их в крепость. Ну, слышали вы, что я сказал?..

— Извините меня, господин капитан, но без дежурного по караулам я…

— Я всю ответственность беру на себя. Идите!

Без дальнейших рассуждений люди взяли ружья, и весь караул направился к тому месту, где еще вечером на заходе солнца видели шалаши индейцев.