Карл Май - Завещание Инки Страница 25

— Очень, очень приятно! А я — доктор Моргенштерн из Германии. Моего слугу зовут Фриц Кизеветтер.

— Прекрасные имена — хорошо звучат и легко запоминаются. А мое полное имя такое длинное потому, что я, как вы, наверное, уже догадались, сеньоры — потомок древнего кастильского рода. Скажите, пожалуйста, — продолжил он без всякой связи с предыдущей фразой, — а что вы думаете по поводу ампутации ноги способом, при котором удаляются сначала мягкие ткани, а потом головка бедренной кости из ямки тазобедренного сустава?

— Головка бедренной кости… — стал рыться в своей бездонной памяти Моргенштерн и через минуту обрадованно воскликнул: — «Ос феморис» вы имеете в виду, не так ли? А таз по-латыни будет «пельвис»! Но я все же не совсем понимаю вас, коллега… Что случилось с этим человеком, которому вы хотите ампутировать ногу? Он что, тяжело ранен или травмирован? Или у него уже началась гангрена?

— С человеком все в порядке, и обе ноги у него вполне здоровы.

— Тогда позвольте мне еще раз спросить вас: а зачем, собственно, нужно отнимать у него ногу, в таком случае? — продолжал недоумевать совершенно ничего не понимавший доктор Моргенштерн.

— Что за вопрос, коллега! Да я же имею в виду вовсе не какого-то конкретного человека, а некий, так сказать, абстрактный индивидуум. С абстрактным человеком может произойти все, что угодно, и, кстати, случай, который я подразумевал, вполне вероятен. Так как вы думаете: я обладаю для проведения этой операции необходимым мастерством?

— Я даже уверен в этом, сеньор, несмотря на то, что еще не видел вас в деле. Но я, честно говоря, вздохнул с большим облегчением, когда узнал, что вы имеете в виду абстрактного, а не конкретного человека, потому что сначала мне показалось, что вы хотите, чтобы я ассистировал вам в процессе ампутации ноги у несчастного.

— В этом нет никакой необходимости. Я умею ампутировать любые конечности так быстро, что пациенты не успевают даже опомниться.

Произнося последние слова, он начал так активно жестикулировать, имитируя технику ампутации, что доктор Моргенштерн невольно в испуге отшатнулся и пробормотал не совсем уверенно:

— Я здоров… У меня ничего не болит… Мне не требуется ампутация ни ног, ни рук.

— Жаль, жаль. Очень жаль, что вы не ранены и у вас нет ни единого перелома. Вы. без сомнения, получили бы большое удовольствие от знакомства с искусством, с которым я умею освобождать человека от любой части его тела, когда она становится непригодной для дальнейшей эксплуатации. Инструменты всегда при мне. Значит, по поводу моего метода ампутации ноги вы ничего не можете сказать? Ну ладно. Но может быть, у вас есть какие-то мысли по поводу методов удаления плечевого сустава? Вам приходилось когда-нибудь присутствовать при подобной операции?

Приват-доцент почувствовал, что ему становится дурно, но через силу все-таки ответил:

— Нет. И я хочу заверить вас, что оба моих плеча, так же как и я сам, не нуждаются в хирургическом вмешательстве.

— Я разочарован и огорчен, коллега. Хотя вы и ученый, но, оказывается, не способны пожертвовать собой во имя науки.

— Сеньор, я нисколько не сомневаюсь, что вам блестяще удаются любые операции, но, к сожалению, я не располагаю временем для продолжения беседы на эту интереснейшую медицинскую тему. Мне еще требуется найти сильных и выносливых лошадей для длительного и трудного путешествия в горах, и если я не подберу их из тех животных, что предлагает нам хозяин этой гостиницы, вынужден буду немедленно отправиться на поиски лошадей куда-нибудь еще…

— Вам очень повезло, — перебил его хирург, — что вы встретили здесь меня. Я помогу вам найти отличных лошадей. Мне и самому сейчас тоже нужна крепкая лошадка, так что наши интересы на сегодня все-таки совпадают, хотя, к сожалению, и не во взглядах на хирургию.

— И у кого же в Санта-Фе вы собираетесь купить лошадей?

— Не в самом Санта-Фе, здесь хороших лошадей, или, скажем так, настолько хороших, чтобы устроили вас, нет. Но совсем недалеко от города, примерно в получасе ходьбы, есть одна небольшая эстансия [27], на которой водятся отличные лошадки.

Доктор Моргенштерн опустил глаза на свои специфические «сапоги» и сказал:

— Нет, так далеко идти пешком нам будет очень тяжело. А как еще можно туда попасть?

— А мы поедем верхом. Возьмем у хозяина гостиницы четырех лошадей на время и еще попросим, чтобы он предоставил нам в сопровождение одного своего слугу, который потом и приведет лошадей обратно.

— Так поехали сейчас же в это поместье.

— Подождите! К чему такая спешка? Покупкой лошадей мы вполне можем заняться завтра с утра. Дело в том, что самого эстансьеро сейчас нет в поместье, он отъехал ненадолго по делам и вернется домой, как мне известно, только сегодня к вечеру.

— Ну тогда я поищу лошадей в другом месте.

— Но скелеты ваших любимых мастодонтов и мегатериев никуда не сбегут за один день, раз уж до сих пор преспокойно пролежали непотревоженными в земле.

— Дело не в этом. Мне нужно поскорее добраться до лагуны Поронгос, где в данный момент находится одна экспедиция, в которой я тоже хочу участвовать.

Хирург насторожился.

— Это какую же, интересно знать, экспедицию вы имеете в виду? Постойте, постойте… Уж не экспедицию ли Отца-Ягуара с его спутниками?

— Его, — удивился в свою очередь доктор Моргенштерн. — А вы знаете этого замечательного человека?

— Еще бы! Как самого себя! И вхожу в ту компанию, которую он собрал на этот раз. Мы все должны были встретиться здесь, в Санта-Фе, но мне пришлось немного задержаться в Пуэрто-Антонио, и я, к сожалению, опоздал — они уже уехали отсюда.

Доктор Моргенштерн, начавший уже немного побаиваться не в меру экспансивного врача, теперь обрадовался такому совпадению и спросил:

— Вы надеетесь догнать экспедицию Отца-Ягуара?

— А что тут сложного? Я же хорошо знаю маршрут, которым они собираются следовать.

— О! В таком случае, не возьмете ли вы и нас с моим слугой в компанию?

— Присоединяйтесь, пожалуйста, сеньор. Вы, кажется, только что посетовали на то, что никогда еще не видели меня в деле? Я рад за вас: теперь такая возможность у вас будет. Наш путь пройдет по диким и глухим местам, где хозяйничают воинственные индейцы, которые любят нападать исподтишка, и уж тогда наверняка не обойдется без того, чтобы кому-нибудь не пришлось бы ампутировать руку или ногу.

Приват-доцент снова внутренне непроизвольно содрогнулся при этих словах, которые, несомненно, расценил бы как циничные, не будь они произнесены столь простодушно-хвастливым тоном.

— Хорошо, я тоже очень этому рад, — ответил он хирургу. — Мы, пожалуй, подождем с покупкой лошадей до завтра. Но что мы будем делать до этого? И где остановимся?