Аким Некрасов - Енот, нутрията и другие зверята Страница 10

— Он уже мёртвый, застыл.

— Вряд ли мёртвый, — усомнился я. — Ну-ка положи его на подстилку. Пусть полежит в тепле.

Через некоторое время полчок зашевелился, открыл глаза, встал на ноги, пошатываясь. Он был вял, заспан. Равнодушно позволил взять себя на руки, не огрызался и не ворчал, как летом. Костя с удивлением наблюдал возвращение к жизни зверька.

— Отнеси в клетку, — сказал я, — пусть спит.

Весной полчок проснулся и принялся жадно уничтожать пищу. Костя отнёс его в дубовую рощу и выпустил на волю.

В грозу

Дон потемнел, нахмурился. Тёмно-сизая туча зловеще подползла к солнцу и уже закрыла полнеба. Глухие раскаты грома следовали один за другим. Солнце скрылось, потянуло холодом. Хлестнула фиолетовая молния, и разразился ливень.

Гроза застала Костю с дружком Сашей Ногиным на рыбалке, и они, сжавшись, сидели в углублении под высоким песчаным яром. В нём с трудом умещались только головы и плечи, ноги же были снаружи.

Сквозь шум дождя Косте послышался слабый звук колокольчика. Он выглянул. Короткое удилище его крайней удочки судорожно сгибалось, шлёпало по воде, колокольчик отчаянно болтался. Костя выскочил, будто подброшенный пружиной. Холодные струи ливня ринулись на него, залили с головы до ног, но он не обращал на это внимания. Схватив лесу, он потянул её на себя, но то, что сидело на ней, не поддавалось, леса туго натянулась. Костя намотал её на руку. Миллиметровая жилка[1] врезалась в руку. Костя почувствовал резкую боль.

— Платок, тряпку! — не своим голосом закричал он Саше.

Саша, выскочивший вслед за Костей, растерянно забегал по берегу, ничего не понимая. Ни платка, ни тряпки у него, конечно, не было. Наконец он сообразил, что Косте надо обмотать руку, скинул с себя мокрую куртку и подал. Костя обвернул ею свободную руку и перехватил лесу.

Рыба тянула в воду, он упирался. Теперь леса не резала руку, и он то поддавал немного, подходя к воде, то тянул на себя, отходя от берега. Впрочем, отойти ему удалось только два раза. После этого рыбина стала на месте, и Костя не мог её сдвинуть. Дождь хлестал, в небе грохотало. Костя стоял и не знал, что делать. Из правой руки, разрезанной жилкой, сочилась кровь и, размытая дождём, розовой водой капала на песок. Саша, в одной рубашке, дрожал и отстукивал зубами.

Костя понял, что вытащить рыбину им не удастся до тех пор, пока она не утомится, но для этого надо «задать ей работу». «Если бы у меня был хороший запас лесы или лодка, я заставил бы её поработать», — подумал Костя. Но не было ни того, ни другого. Он оглянулся. В пяти шагах на песчаном яру рос широкий куст тала. Косте пришла в голову хорошая мысль, но для её осуществления надо отвоевать у рыбины пять-шесть метров лесы. Он попробовал потянуть, но леска не подавалась. Потом её повело в сторону — рыба пошла против течения, и Косте удалось отойти немного от берега.

— Саша, выдерни удилище! — крикнул он. — Полезай на яр. Я брошу конец, завяжи крепче на самую толстую талину повыше.

Тот рад был действовать: выхватил удилище и через минуту был на яру. К этому времени Костя успел подойти к самому яру и подал Саше удилище. Тот выбрал высокую талину почти в руку толщиной, нагнул и привязал конец лесы под развилину вершины. Костя осторожно освободил руку от лески. Рыба рванула, талина со свистом нагнулась и задрожала, повиснув над яром, потом постепенно стала выпрямляться. Она пружинила и «задавала рыбине работу». Это-то и нужно было друзьям. Теперь оставалось только ждать. Если крючок выдержит и леса не подведёт, рано или поздно рыба утомится, и тогда не составит труда взять её.

Дождь прекратился так же внезапно, как и начался.

— Сашка, прыгай сюда! — весело крикнул Костя. — Разведём костёр, греться будем!

Всё было мокро от дождя.

Под обрывом ребята набрали сухих корней тала и через пять минут сидели у жаркого костра и посматривали на талину, которая то нагибалась, принимая одно направление с натянутой леской, то поднималась, согнутая в дугу.

Саша ужасно волновался: выдержит ли леска? Что за рыбина попалась: белуга, сом, севрюга? И сколько в ней весу, если она тянула так, что леса врезалась в руку? Костя притворялся спокойным и уверял, что теперь добыча не уйдёт, но про себя боялся, и больше всего за крючок. Крючки у него были сазаньи, а попался, конечно, не сазан, а какая-то громадная рыбина.

Два друга не находили места от нетерпения: то присаживались у костра, то подходили к леске и гадали, чем кончится состязание сильной рыбы с прочностью лесы, усиленной упругостью талины. Уже и солнце пригрело, стало жарко, одежда на них давно высохла, а талина всё так же нагибалась, вздрагивала, распрямлялась.

Наконец рыбаки увидели, как леска ослабла и её стало сносить течением к берегу. Они взглянули по её направлению и на поверхности воды увидели белое брюхо рыбы — какой, ещё трудно было определить. Костя схватился за леску, потянул. Рыба вспенила хвостом воду и ушла вглубь, снова натянув струной лесу.

Ребята ждали ещё не менее получаса, когда наконец обессилевшая рыба всплыла вверх брюхом. Костя, задыхаясь от волнения, подтащил её к берегу на отмель, вошёл в воду, через рот и жабры протолкнул прочную палку подготовленного кукана и тогда отрезал поводок с крючком, который застрял где-то глубоко в горле рыбины.

Это был великолепный сом. Сомов до пуда — полутора пудов местные рыболовы пренебрежительно называют сомятами. В этом же не менее трёх пудов. У него была усатая голова с огромной пастью, толстая спина и веретенообразный, несоразмерно узкий хвост в тёмных пятнах и полосах, брюхо светло-серое.

Едва рыбаки закрепили конец бечевы за толстый корень дерева, как сом ожил. Мощным ударом хвоста он обдал ребят брызгами, смутил воду и ринулся вглубь. Но рыбаки только засмеялись: бечева кукана была толщиною едва ли не в палец.

И тут началось то, что обычно бывает с ребятами в подобных случаях. Костя от охватившего его восторга лихо отбил чечётку, Сашка встал на руки и, дрыгая ногами, прошёлся по песчаному берегу…

Сашка встал на руки и, дрыгая ногами, прошёлся по песчаному берегу.

Нести такую махину домой на руках нечего было и думать. Костя отрядил Сашу в станицу за тележкой, а сам стал сматывать удочки. Он был в блаженном состоянии от счастливой случайности, давшей такую богатую добычу. Надо же было чудаку сому подойти и клюнуть в такой неподходящий момент: в грозу и дождь, когда, говорят, рыба залегает на дно, кровь у неё густеет, она делается полусонной и ни на какую приманку не смотрит…

Саша вернулся с двумя соседскими мальчиками. Вчетвером с трудом взвалили добычу на тележку, кое-как привязали, чтобы она не сползала. Двое ребят впряглись в оглобли, Саша подталкивал, Костя держал хвост, чтобы он не волочился по земле, и все торжественно двинулись в станицу.