Иренеус Эйбль-Эйбесфельдт - В царстве тысячи атоллов Страница 23

Поэтому многие хищные рыбы, облюбовав жертву, прежде всего стараются отбить ее от стаи. Мне никогда не забыть зрелища, которое я наблюдал на атолле Адду. В тот день мы погружались в месте, где много лет назад потерпел крушение какой-то танкер. Над обломками затонувшего судна охотился большой косяк серебристых, величиной с сельдь цезио. Вдруг откуда-то появилась стая каранксов - штук двадцать проворных, длиною с метр рыбин. Несколько хищников расположилось между обломками корабля и цезио, отрезая последним путь к отступлению. Остальные начали описывать круги вокруг добычи, постепенно сужая кольцо и сбивая стаю все плотнее и плотнее. При этом хищники постепенно оттесняли стаю ближе к поверхности воды. Казалось, в действие пришла какая-то страшная мельница, которая вот-вот все перемелет. Окруженные рыбы начали метаться, и было видно, как их беспокойство усиливалось с каждой минутой. Когда наконец каранксы прижали стаю почти вплотную к поверхности воды, то цезио в отчаянии друг за другом пытались прорвать смертельное кольцо. Хищники только того и ждали. Играючи, без всяких усилий, ловили они всякого, кто покидал стаю. Было больно смотреть, как беззащитные рыбы, вырвавшись из окружения и проплыв несколько метров, тотчас повертывали обратно, тщетно пытаясь вернуться под защиту стаи.

Каранкс (Caranx melampygos)

Несколько иной способ охоты я наблюдал на рифах Галапагосских островов в 1960 году, мое первое знакомство с которыми состоялось за шесть лет до этого. Здесь я провел под водой немало чудесных часов. Однажды мне повстречалась большая стая цезио Xenocys jessiae*, рыскавшая вдоль крутой стенки рифа в поисках планктона. Между ними и стенкой рифа стояли два крупных каменных окуня Mycteroperca olfax. Медленно, почти незаметно они начали приближаться к стае, пока не оказались прямо среди нее. Сначала цезио держались на известном расстоянии от хищников, образуя вокруг них нечто вроде вакуума. Но постепенно привыкли к присутствию пришельцев и перестали обращать на них внимание. Цезио стали приближаться к хищникам,а затем произошло то, что и следовало ожидать: то одна, то другая рыбешка оказывалась совсем рядом с каменным окунем и тому оставалось только открывать и закрывать пасть. Через мгновение лишь несколько серебристых чешуек, медленно кружившихся в воде, напоминали о только что разыгравшейся здесь драме. Когда каменный окунь хватал жертву, вся стая вздрагивала, будто от электрического тока, и тесно сбивалась в кучу, однако вскоре напряжение спадало и все повторялось сначала. Правда, не каждая попытка нападения оканчивалась для хищников успешно, и тогда окуням приходилось снова затрачивать усилия и время.

* ( Семейство цезионовых (Caesionidae).)

В стае рыба, безусловно, чувствует себя в большей безопасности, чем когда плавает в одиночку в открытом море, еще и по такой простой причине: много глаз видит лучше и поэтому скорее обнаруживает грозящую опасность. В остальном стая - это союз совершенно анонимных особей, где каждый "лично" не знаком с другими. Такой союз возникает из потребности присоединиться к сородичам и быть вместе с ними, причем одиночка всегда следует за большинством или за более быстрым пловцом. Особые, специфические сигналы (пятна, крапинки, точки и т. п.) обеспечивают распознавание и содружество однотипных животных.

Завоевание и освоение открытых районов моря в качестве жизненного пространства, без сомнения, происходило одновременно с образованием стаи как сообщества родственных особей. Рыбы, имеющие врагов, вряд ли могут, за очень редким исключением, выжить в одиночку в открытой воде. Таким исключением являются летучие рыбы, они живут или в одиночку или очень небольшими стаями. У этого вида выработалась характерная способность при приближении опасности выпрыгивать из воды и парить, зачастую несколько сотен метров, по воздуху. Благодаря этому они избавляются на довольно продолжительное время от преследования хищника.

Кроме летучих рыб лишь стайные рыбы имеют шанс выжить в открытой воде, где нет надежных укрытий.

Развитие веретенообразной формы тела у стайных рыб: вверху золотополосый луциан (Lutianus kasmira), в центре: Lutianus biguttatus, внизу: цезио (Caesio caeruleus)

Даже те из рыб, которые постоянно держатся у рифа, но которым иногда приходится посещать незнакомые районы и проплывать значительные расстояния, объединяются, как правило, в стаи. В компании сородичей такие рыбы чувствуют себя в большей безопасности. В качестве примера можно привести многих представителей рода луцианов: Lutianus kasmira, Lutianus biguttatus*. Эти "бродяги" даже внешне отличаются от своих сородичей, ведущих оседлый образ жизни; у них более прогонистая форма тела.

* ( Большое семейство луциановых рыб (Lutijanidae) распространено в теплых водах всех океанов. Иногда этих рыб называют рифовыми окунями.)

По-видимому, от этой разновидности луцианов ведут свое происхождение родственные им цезио, которые, объединившись в стаи, освоили открытые участки моря и в ходе эволюции и приспособляемости к новой среде претерпели определенные изменения во внешнем облике: форма их тела сблизилась с веретенообразной формой тела сельди, а пестрая окраска поблекла, став однотонно-серебристой.

Между стаями рыб можно провести известную параллель со стаями некоторых видов птиц. Так, когда хищная птица охотится за скворцом или уткой, находящимися в стае, то она испытывает те же трудности при "прицеливании", что и хищная рыба, нападающая на стайных рыб. Как и морской хищник, воздушный пират, прежде чем схватить жертву, пытается отбить ее от стаи.

Так, не утихая ни на минуту, происходит ожесточенная борьба между хищниками и их жертвами, где одни стремятся перехитрить других, изобретая все новые формы защиты соответственно новым способам нападения, и эта борьба всегда приводит к неожиданным, порою совершенно поразительным результатам.

Мы прикармливаем акул

"Мы прикармливаем акул"

Снова и снова бросали мы якорь, медленно перемещаясь вдоль цепи Мальдивских атоллов к северу. Уже позади Сувадива, Ари, Разду, Мале, Фадиффолу, Миладуммадулу. Все шире становились атолловые кольца, в обширных лагунах которых росли коралловые грибы и мелкие атоллы. Проходил не один час, прежде чем такой атолловый гигант оставался у нас за кормой. Нескончаемой чередой тянулись крохотные островки, пустынные и таинственные.

Все новые тайны открывало нам море, все лучше узнавали мы его обитателей и все внушительнее становились рифы с зияющими в них темными провалами.