Феликс Родригес де ла Фуэнте - Африканский рай Страница 28

Наш водитель Диксон был для нас настоящей находкой. Он принадлежал к народу кикуйю, который доставил столько неприятностей англичанам в последние годы их колониального господства. Эти африканцы умны, смелы, в минуты опасности являют собой пример необычайного мужества. Диксон получил образование, свободно владел английским языком и прекрасно водил машину по любой местности. Во время нашего двухнедельного сафари он каждое утро являлся свежий, бодрый, в отутюженном костюме и в новом галстуке.

При встречах со слонами Диксон был совершенно незаменим. Он спокойно вел машину в самую гущу стада, не испытывая при этом сомнений, колебаний или боязни. Подобное поведение необычно для африканца: «тембо» — слон — внушает величайшее почтение коренным жителям Восточной Африки. Объездчики, сопровождавшие меня в других экспедициях, вели себя совсем иначе. Когда мы оказывались метрах в пятидесяти от слонов, мне стоило больших усилий — уговоров, просьб, посулов — заставить их подвести машину поближе, чтобы сфотографировать великанов.

Личные качества Диксона, столь ценные для Хаиме Пато, заядлого фотографа, и для такого страстного натуралиста, как автор этих строк, причинили бы немало беспокойства более осторожным путешественникам, чем мы. Не каждый день представляется возможность запечатлеть на пленке семейство слонов, и мы стали торопить Диксона, когда увидели, что семь слонов собираются перейти узкую, извилистую дорогу, по которой мы пересекли горы Восточного Цаво. Впереди шла старая слониха с большими бивнями, замыкала шествие тоже самка, но поменьше. В середине шагали пятеро слонят разного возраста — от комичного круглого слоненка нескольких дней от роду до молодого самца, почти такого же огромного, как мать.

Мы приближались на полном ходу к маленькому стаду, чтобы успеть заснять его раньше, чем ему удастся перебраться через дорогу и исчезнуть в густых зарослях. На расстоянии тридцати метров Диксон осторожно притормозил. Слоны тоже остановились в нескольких метрах от дороги. Слониха-вожак насторожила уши и подняла хобот. Младшая стала рядом с ней, угрожающе покачивая головой. Хаиме Нато отложил в сторону телекамеру и взял фотокамеру с обыкновенным объективом, чтобы не упустить ни одной детали.

Кикуйю испытующе смотрел на меня и улыбался. Я сделал ему знак, и машина медленно поползла по направлению к семейству великанов. Когда расстояние между нами сократилось до пятнадцати метров, нам пришлось запрокинуть головы, чтобы видеть морды слонов (Хаиме Нато и я, встав на сиденье, наблюдали за животными через специальные люки в крыше автомобиля). Неожиданно забеспокоилось и подало голос младшее поколение. Слониха поменьше резко повернула голову и издала трубный звук, от которого у меня кровь застыла в жилах. В эту минуту я увидел другой автомобиль, приближавшийся к слонам с противоположной стороны. Животные, которые нервничали из-за присутствия малышей, оказались осажденными с двух сторон. Тогда большая слониха подняла голову, подобрала хобот и, угрожающе выставив огромные бивни, ринулась на нас. Я пригнулся, чтобы не мешать съемкам, и закричал: «Назад! Назад!»

Диксон дал задний ход, и Пато, увешанный фотокамерами, со страшным грохотом свалился на дно машины. Это охладило несколько мой пыл и заставило отказаться от надежды продолжать съемки. Тем не менее еще несколько мгновений я любовался величественным зрелищем самки локсодонта африкана, нападающей на врага. Затем машина со страшной силой ударилась о ствол акации, и я тоже упал со своего наблюдательного пункта прямо на Диксона, который уже давно не улыбался. Мне показалось, что его кожа из черной стала пепельно-серой.

К счастью, слоны, напуганные, очевидно, внезапной остановкой автомобиля, по инерции кинулись вниз по склону. Мы же пытались перевести дух и по-рыцарски не упрекать друг друга в том, что произошло, ибо мы упустили уникальную возможность сделать редчайший снимок слонов, идущих в атаку.

Позднее нам удалось сделать несколько снимков одиноких слонов, оказавшихся перед нашим автомобилем. Некоторые при встрече с нами занимали живописную оборонительную позу: распускали огромные ушные раковины, опускали концы бивней к земле и угрожающе мотали головой. Эта поза вовсе не означает, что слон готовится к нападению. Обычно в таких случаях животное неожиданно сворачивает с дороги и скрывается в ближайших зарослях. Не верьте подписям под фотографиями, уверяющим, что слон с опущенными бивнями готовится к атаке! При нападении слон выставляет бивни вперед, параллельно земле, подбирает хобот и расправляет уши во всю ширь.

Натуралистам и фотографам известна одна деталь, которой не найдешь в книгах, написанных охотниками. В девяноста случаев из ста нападение африканских слонов не что иное, как фанфаронство, театральное представление с целью запугать зрителей. Слоны начинают атаку с тридцати или пятидесяти метров, но, когда до трепещущей жертвы остается несколько шагов, останавливаются, бьют ногами землю, фыркают, поднимают хобот и гордо удаляются. Вооруженному человеку трудно досмотреть этот спектакль до конца и увидеть неожиданную развязку: нужно обладать железными нервами, чтобы не выстрелить в решительный момент. Если пуля только ранит слона, животное разъяряется и тогда действительно охотнику угрожает смертельная опасность.

Общественная организация стада африканских слонов — матриархат. Слониха и ее дети составляют единую, поистине неразлучную семью. Взрослые самцы живут отдельно — в одиночку или с несколькими товарищами. Часто старый слон объединяется с молодым, который помогает ему и защищает в случае опасности. Зато старый слон обучает своего «оруженосца», как называют его охотники, и делится с ним опытом. Чем старее и беспомощнее становится «господин», тем с большей заботой и терпением ухаживает за ним верный «оруженосец», не покидающий его до последней минуты. Даже после смерти старца он несколько дней не оставляет тело товарища, пытается поднять его бивнями и отгоняет пожирателей падали. Часто, прежде чем уйти навсегда, он покрывает труп листвой и ветками.

Взрослые самцы присоединяются к семьям, когда у одной из самок наступает брачный период, — а это может случиться в любое время года. После продолжительного ухаживания самца его избранница разлучается с семьей и уходит с ним в уединенное место. Свадебные игры слонов очень трогательны. Чета медленно шествует, сцепившись хоботами, подобно обнявшимся влюбленным. Самец собирает хоботом сочные травы и плоды и кладет их в рот своей подруге. Подолгу стоят слоны друг против друга с переплетенными хоботами и перекрещенными бивнями, сблизив рты как бы для поцелуя.