Эрл Гарднер - Дело о золотых рыбках

Эрл Стенли ГАРДНЕР

ДЕЛО О ЗОЛОТЫХ РЫБКАХ

1

Перри Мейсон, сидевший за столиком в ресторане, вгляделся в напряженное лицо человека, который ради разговора с ним оставил свою очаровательную спутницу.

– Вы сказали, что хотели бы поговорить со мной о золотых рыбках? переспросил Мейсон безучастно, со слегка скептической улыбкой на губах.

– Да.

Мейсон покачал головой:

– Боюсь, мой гонорар покажется вам чересчур высоким...

– Меня не интересует ваш гонорар. Я могу позволить себе заплатить любую сумму в разумных пределах.

– Простите, – спокойно, но твердо произнес Мейсон, – я только что закончил трудное дело, и у меня нет ни времени, ни желания заниматься рыбками. Я...

Высокий мужчина с важным видом подошел к столику и сурово обратился к собеседнику Мейсона, на лице которого застыло выражение полного недоумения:

– Харрингтон Фолкнер?

– Да, – коротко ответил тот голосом человека, привыкшего повелевать. – Я сейчас занят, как вы сами можете догадаться. Я...

Подошедший к столику мужчина быстро сунул руку в нагрудный карман пиджака, и через мгновение в руках у Фолкнера оказался продолговатый пакет.

– Копии повестки и жалобы, дело Карсона против Фолкнера. Дискредитация, сто тысяч долларов. Здесь – оригинал повестки. Обратите внимание на подпись судебного исполнителя и печать Суда. Расстраиваться нет необходимости. Это – моя работа. Если я не вызову вас в Суд, это сделает кто-нибудь другой. Обратитесь к своему адвокату. На ответ вам дается десять дней. Если истец ни на что не имеет прав, он ничего не получит. Если имеет, вам не повезло. Я просто разношу повестки. Нет смысла сердиться. Благодарю вас. Доброй ночи.

Слова вылетали с такой скоростью, что походили на дробь града по металлической крыше.

Судебный курьер быстро и изящно повернулся и исчез, смешавшись с группой выходивших из ресторана посетителей.

Фолкнер, с видом человека, не способного очнуться от продолжительного кошмара, в котором он является лишь беспомощным статистом, сунул бумагу в боковой карман, молча повернулся и прошел к своему столу.

Мейсон проводил его задумчивым взглядом.

Над столиком склонился официант. Мейсон ободряюще улыбнулся своей секретарше Делле Стрит. Потом повернулся к Полу Дрейку, частному детективу, присоединившемуся к ним всего несколько минут назад.

– Пол, поужинаешь с нами?

– Большой чашки кофе и ломтика пирога с мясом будет вполне достаточно.

Мейсон сообщил заказ официанту.

– Что можешь сказать о девушке? – обратился он к Делле Стрит, когда официант ушел.

– Ты имеешь в виду спутницу Фолкнера?

– Да.

– Если он решил завести с ней интрижку, его вызовут в Суд совсем по другому делу, – рассмеялась Делла.

Дрейк наклонился и выглянул из кабинки.

– Я должен сам посмотреть на нее, – заявил детектив и через несколько минут добавил: – Ого! Девочка – пальчики оближешь!

Мейсон задумчиво изучал пару.

– Достаточно вульгарна, – заметил он.

– А как выглядит, – продолжал Дрейк. – Обтягивающее платье, длинные, длинные ресницы, красные ногти. Он забыл о повестках в кармане, как только заглянул в эти глаза. Готов поспорить, он не станет их читать, пока... Перри, кажется, он возвращается к нам.

Мужчина резко отодвинулся от стола, встал и, не сказав ни слова своей спутнице, решительной походкой прошагал к столику Мейсона.

– Мистер Мейсон, – произнес он неспешно и отчетливо, как человек, привыкший отстаивать свою точку зрения, – мне казалось, что у вас сложилось полностью ошибочное мнение относительно дела, по поводу которого я хотел с вами поговорить. Я полагаю, что при первом же упоминании рыбок, вы посчитали дело незначительным. Это не так. Рыбки, о которых идет речь, являются превосходными экземплярами вуалехвостого мавританского телескопа. Дело также касается нечестного партнера, секретного лекарства от болезни жабр и вымогательницы.

Мейсон разглядывал взволнованное лицо стоявшего у столика мужчины и с трудом сдерживал улыбку.

– Золотые рыбки и вымогательница, – наконец сказал он. – Вероятно, вас стоит выслушать. Почему бы вам не придвинуть стул и не рассказать нам обо всем.

Лицо мужчины выражало полное удовлетворение.

– Значит, вы возьметесь за мое дело и...

– Пока я согласился только выслушать вас, не более, – возразил Мейсон. – Позвольте представить Деллу Стрит, мою секретаршу, и Пола Дрейка, владельца «Детективного Агентства Дрейка», очень часто оказывающего мне помощь в сборе информации. Быть может, вы пригласите к нашему столику вашу спутницу и мы все вместе...

– С ней все в порядке. Пусть остается там.

– Она не будет против? – спросил Мейсон.

Фолкнер покачал головой.

– Кто она?

– Вымогательница, – ответил Фолкнер все тем же тоном.

– Когда вы вернетесь за свой столик, ваше место, возможно, будет занято, – предупредил Дрейк.

– С удовольствием заплачу тысячу долларов мужчине, который избавит меня от ее общества, – с жаром произнес Фолкнер.

– Согласен на пятьсот, – с улыбкой ответил Дрейк. – Неплохое приобретение за полцены.

Фолкнер наградил его серьезным оценивающим взглядом и придвинул стул.

Его молодая спутница, его взглянув на него, открыла сумочку, достала зеркальце и принялась оценивающе, как купец, выставивший товар на продажу, рассматривать свое лицо.

2

Вы даже не удосужились взглянуть на бумаги, переданные вам судебным курьером, – сказал Мейсон.

Фолкнер равнодушно махнул рукой.

– Нет необходимости. Они просто часть кампании, развязанной против меня.

– Какова сумма иска?

– Сто тысяч долларов, если верить словам человека, доставившего документы.

– И вам неинтересно хотя бы ознакомиться с ними?

– Мне неинтересно все, что предпринимает Элмер Карсон, чтобы доставить мне неприятности.

– Расскажите мне о золотых рыбках.

– Вуалехвостый телескоп – очень ценная рыбка. Непосвященному она вряд ли покажется золотой. Она черная.

– Вся?

– Даже глаза.

– Что за рыбка телескоп?

– Один из видов золотой рыбки, выведенный путем селекции. Название получили за то, что их глаза выступают из глазниц, иногда на четверть дюйма.

– А это не придает им несколько отталкивающий вид? – спросила Делла Стрит.

– Придает, для непосвященных. Некоторые называют вуалехвостых мавританских телескопов «рыбками смерти». Чистейший предрассудок. Люди всегда относятся так к черному цвету.

– Думаю, мне бы они не понравились, – сказала Делла.

– Как и многим людям, – согласился Фолкнер, как будто предмет разговора не интересовал его. – Официант, принесите мой заказ на этот столик.