И Ряпасов - Неведомый город Страница 10

Инженер, в полной уверенности, что за ним наблюдают, лишь безмолвно поклонился.

— Но мне надо знать, кто вы и зачем сюда явились, — продолжал голос. — Допустите на минуту, что вы находитесь в независимом государстве, у которого есть свой повелитель. Надеюсь, он имеет право спросить у чужестранцев, зачем, с какими намерениями они явились в его царство, хотя бы для того, чтобы знать, как с ними поступить?

— С такой постановкой вопроса я согласен, — ответил Николай Андреевич. — Мы все — русские. Сопутствовали промышленную экспедицию в Туркестан и тянь-шаньские отроги. Жажда приключений и любовь к природе загнала нас за Памир, где мы блуждали много недель, а в конце концов попали сюда…

— Взявши силой мой паровоз?

— Да, если хотите. Нас заинтриговало его появление в таких непоказанных местах. Согласитесь сами, что паровоз на рельсах в Гималаях — явление не будничного порядка.

— Вы, к сожалению, правы. А ваши профессии?

— Это — доктор, а это — студент естественных наук, я же — инженер.

— Инженер и врач… Вы инженер — по горному делу или металлургии?

— Я — инженер-электромеханик.

— Электромеханик. Хорошо. Если вы так же знаете свое дело, как умеете отвечать, то вам нетрудно будет найти в Бломгоузе подходящее занятие.

— Но мы вовсе не имеем желания здесь оставаться.

— Вас и не спрашивают об этом. Если вы дадите мне честное слово не делать попыток к бегству, вы будете свободны в пределах города. Если же нет, вас будут держать, как пленников.

— Мы даем слово, — заявил доктор, молчавший до сих пор, — но не более, как на три месяца, — добавил он.

— Так завтра вас представят доктору Блому.

— Кто такой доктор Блом?

Ответа не последовало. Вопросов тоже более не задавалось.

Дверь сзади русских отворилась. Вошел уже знакомый англичанин. Допрос окончился.

IX. Блом

Возвратившись к себе, друзья решили выяснить свое положение. Прежде всего установили тот факт, что они имеют дело с просвещенными людьми и что им не грозит непосредственная опасность. Далее, пришли к заключению о необходимости полного повиновения владельцу Бломгоуза, как представителю силы. И все единогласно сошлись в том, что они не сделают попытки к бегству из города до тех пор, пока не ознакомятся со всеми особенностями загадочного города. А инженер еще заметил, что они добились своего: стоят на пороге раскрытия тайны беспроволочного телеграфа, а также убедились и в том, что частые колебания почвы Средней Азии — дело рук обитателей Бломгоуза.

— Одним словом, — поставил Руберг свое резюме, — мы увидим немало интересного.

— Да, — подтвердил Березин. — Нам суждено видеть не только интересные вещи, а прямо чудеса, чудеса технических работ этого города, где все так необыкновенно.

— Итак, будем выжидать событий.

События последовали гораздо скорее, чем предполагали пленники. Вечером зашел Сигма и знаками показал, чтобы пленники шли за ним. Он их провел в комнату и указал целый магазин разнообразнейших костюмов, начиная с европейских и кончая пестроцветными одеяниями Индии. Доктор выбрал себе пару черного сукна, инженер — смокинг, а студент удовлетворился пиджачным костюмом светло-серого цвета.

На другой день утром к пленникам явился знакомый им джентльмен. Его лицо вовсе не казалось ни строгим, ни озабоченным. Он как будто потерял долю официальности и замкнутости, которая так отличает англичан от прочих наций.

На этот раз он подошел к друзьям и, протянув руку, отрекомендовался:

— Инженер Вилькинс.

— Очень рад видеть коллегу, — ответил Березин, пожимал руку собрата по профессии.

То же самое сделали и доктор со студентом.

— Будьте любезны, господа, ехать к м-ру Блому. Вас проводит ваш знакомец Кортэр.

Из дома двинулись налево, к озеру. Коттеджи казались вымершими, лишь кое-где изредка колебалась белая занавеска и за ней мелькало женское лицо. Зато на озере, в отдалении, шла созидательная работа. Взору русских представились огромнейшие краны на противоположном берегу озера, казавшиеся отсюда гигантскими руками. Эти руки поворачивались с суши на воду и обратно, таская тяжести. Люди около них казались пигмеями.

Ближе к середине озера стояло на воде большое сооружение, отчасти напоминавшее черепаху. При ближайшем рассмотрении черепахи она оказалась похожей на броненосец. Только этот броненосец был вдвое больше любого дредноута британского флота, а отсутствие труб и мелких сооружений делало громаду похожей на средневековую крепость со срезанными башнями.

Доктор и его товарищи долго ломали голову, спрашивая себя, что могла представлять из себя эта громада, но ответа не нашли. Если это и был броненосец, то ему было совсем не место в замкнутом горном озере.

Но рассуждать было некогда, так как путники достигли станции отправления, если так можно назвать крытую платформу. Около нее, на рельсах, стоял вагон, напоминавший вагон трамвая без одной стороны. Внутри вагона протянулся ряд скамей. В будке с толстыми стеклами, положа руку на вентиль, стоял сухопарый, высокий вожатый. Он обернулся, и все узнали механика, атакованного ими на паровозе.

Увидя трех друзей, Кортэр улыбнулся насколько мог приветливее. Он указал им на скамьи и посоветовал крепче держаться.

В тот же момент вагон дрогнул, колеса завизжали и друзья с удивлением увидели, как платформа, англичанин и коттеджи стали исчезать с глаз быстрее, чем в кинематографе. Хотя вагон не трясло, а лишь качало, стоять на ногах не было возможности: скорость движения валила путешественников с ног.

Новые и новые ландшафты так быстро появлялись и исчезали из глаз, что друзья не отдавали себе полного отчета в виденном. Они лишь заметили, что сады сменялись каменными домиками, долины — скалистыми холмами. Иногда с грохотом пролетали ущелья.

Через пять минут вагон остановился у новой платформы. Но через минуту началась та же бешеная езда. Русские, не привыкшие к такому способу передвижения, казалось, не могли придти в себя от изумления, англичанин стоял хладнокровно в своей будке, не спуская рук с различных рычагов и вентилей.

Три минуты спустя вагон снова остановился. Механик указал путешественникам многоэтажный корпус, находившийся за платформой у склона горы.

Ярким красочным пятном выделялся он из серого однотонного фона горной местности. Справа и слева к главному корпусу жалось несколько мелких зданий.