Томас Тимайер - Медуза Страница 10

Она показала на существа, которых лишь с большой натяжкой можно было отнести к роду людскому. Безрукие, безногие — одна лишь огромная голова с отходящими от нее змеевидными отростками и единственным глазом на лбу.

— Что за животное или божество изображают они? Замечу, что я и сама затрудняюсь дать какой-либо вразумительный ответ. Одно не внушает сомнений. Эти изображения старше, чем каменные гравюры, изображающие животных. Согласно полученным в результате исследований данным, наскальная живопись Сахары возникла внезапно одиннадцать тысяч лет назад. Не существовало никаких начальных стадий, и нет никаких указаний на то, что первобытные художники у кого-нибудь заимствовали свое ремесло, на то, как осваивали соответствующие материалы или стили. Ничего подобного мы не обнаруживаем. Изображения возникают совершенно внезапно. Вчера о них и слыхом никто не слыхал, а сегодня — пожалуйста, сплошные шедевры. Причем на самом деле шедевры. Пропорции, динамика — все отличается совершенством. И вдобавок сила выразительности, какой сам Пикассо позавидовал бы. — Ханна на мгновение сделала паузу, чтобы задать вопрос, который наверняка мучил каждого из присутствующих: — Каким же образом подобное могло произойти? Откуда такой колоссальный революционный скачок в творчестве? — Ханна уперлась руками в бедра. — Непонятно? Гм… Ну так я вам скажу. Существуют два пути. Первое — это великое переселение народов, вернее, великое переселение художников, явившихся сюда откуда-то с юга. Откуда именно — неизвестно, поскольку тому нет никаких свидетельств. И второе… — тут Ханна сделала риторическую паузу, — первобытный человек враз превратился в творца. В художника.

Дерзкие гипотезы Ханны вызвали смущенное покашливание и недоверчивые взгляды. Первой отважилась высказаться Ирэн.

— Божественная искра? — не скрывая скепсиса, спросила руководительница группы прибывших. — Весьма сожалею, но как довод принять никак не могу. Здорово попахивает суеверием. — Ирэн, ткнув пальцем в бороздку на скале, продолжила: — Вопрос ведь звучит так: откуда это совершенство? Честно говоря, версия с великим переселением художников звучит куда убедительнее.

— Вовсе не всегда дело бывает в божественной искре, — бесстрашно возразила Ханна. — Иногда вполне достаточно значительного события, и человек враз меняется. В том числе и как художник. Вероятно, произошло нечто такое, что переменило этих людей. Но я не хочу гадать на кофейной гуще.

— И все-таки что это должно быть за событие? — допытывался Крис. — Уж не космический ли корабль, спустившийся с небес?

— Может, ответ на него дадут Медузы которых мы встречаем во всех без исключения эпохах, — ответила Ханна, пропустив мимо ушей иронию климатолога. — Весьма вероятно, что они лишь маски.

Крис уставился на фигуры. От вида этих уродцев ему становилось не по себе.

— Похожие на змей отростки могут быть и перьями, и рогами. В любом случае они — продукт фантазии, и не более.

— Ты уверен? — Ханна посмотрела на него так, будто ждала ответа именно в таком духе. — До сих пор считалось, что рисунков старше эпохи Буйвола вообще не существует. А я вам сейчас покажу нечто, от чего с ума сойдут все без исключения авторитеты в данной области. Так вот, рисунки старше этой эпохи существуют, мало того, они находятся здесь. Прошу всех к третьей группе, она в глубине ущелья.

Вот она, вот самая великая тайна, о которой и говорил Стромберг. За которой он и отправил его сюда, осенила Криса шальная догадка.

Они вошли в узкий проход. Здесь едва брезжил свет — стены почти сходились над головами. Первой мыслью Криса было достать карманный фонарик, с которым он не расставался, но вскоре глаза привыкли к полумраку. Скалы нависали все ниже, и вскоре пришлось нагнуться, чтобы пройти. К счастью, проход вновь расширился. Стены расступились, и то, что предстало их глазам, превосходило все виденное до сих пор. Группа, не в силах вымолвить ни слова, уставилась на совершенно немыслимый в таком месте предмет. Это была скульптура. Скульптура из черного твердого базальта. Что за тайну скрывала она? Спору нет, первобытные люди как художники могли обладать самыми что ни на есть сверхъестественными талантами и необъяснимыми дарованиями, но что касалось ваяния, здесь они были абсолютными профанами. И все же взору присутствующих представало изваяние, переданное настолько достоверно, что невольно хотелось усомниться в его подлинности. Сейчас Криса занимал лишь один вопрос.

— Это подлинная вещь? — не выдержал он.

— О да! — ответила Ханна. — Пробы камня были отправлены мной в исследовательские центры в Юлих и Карлсруэ. Там методом радиоактивного распада изотопов свинца был установлен их возраст. Результаты обеих экспертиз незначительно отличаются друг от друга, но с большой долей вероятности можно утверждать, что скульптура, которую вы сейчас видите, была высечена из камня около тринадцати тысяч лет назад. То есть за тысячу лет до эпохи круглоголовых, когда Европу еще покрывала толстенная ледяная корка. Когда кроманьонцы в звериных шкурах охотились на мамонтов и волосатых носорогов на заснеженных просторах Европы. Отсюда следует, что она древнейший из памятников творчества во всей Сахаре.

Крис наморщил лоб. Скульптура и вправду выглядела необычно. Что это? Насекомое? Осьминог? Или же просто никогда не существовавшая в природе химера? Из мешкообразного тулова торчали семь похожих на змей отростков. Поперечник их составлял сантиметров пять, длина — метр, не больше. И высечены из камня они были настолько искусно, что казались живыми. По всей длине их покрывали кольца, а на концах имелись надрезы. Там, где отростки соединялись с туловищем, или, если угодно, с головой, наблюдались утолщения. Сама же голова, за исключением единственного глаза, выглядела аморфной. Никаких структур, никаких составных частей, никаких симметричных элементов. Правда, приглядевшись, можно было разобрать орнамент из тончайшей сетки. Но центром был, несомненно, глаз. Он не походил на глаз животного — веки располагались вертикально, а зрачок представлял собой трехлучевую звезду. Жуткое око, окаймленное наползающими друг на друга складками кожи, отталкивало. Создавалось впечатление, что это создание только что отделилось от скалы. Кем бы ни был автор, его изваявший, он был гениальный скульптор. Еще более странным казалось то, что скульптура высечена из черного базальта, материала, который не встречался в песчаных горах Тассили-Анджер. Крис невольно отступил на шаг, а вслед за ним и остальные члены группы. Все подсознательно избегали приближаться к доисторическому твердокаменному чудищу.