Вадим Новосадов - Маска Гермеса Страница 10

Однако же разочарование и здесь не заставило себя ждать. После года рутинной бумажной работы, подозрительности и замкнутости сослуживцев, где и намёка не было на шанс удовлетворять своё тщеславие, вместо чего приходилось отбиваться от домогательств мелких начальников, она утеряла было насовсем чувство перспективы. Только на третьем году её перевели из аналитической службы в оперативно следственную, где ей доверяли вербовку информаторов вне криминальной сферы, среди обычных граждан, доносивших на соседей, коллег, партнёров и тому подобное. Затем она возглавила отдел, собиравший финансовые сведения о бизнесе, с целью выяснения лазеек в уходе от налогов и других злоупотреблений. Долгожданный успех стал благоволить ей, и дело состояло отнюдь не в скромном повышении. Куда важнее было то, что её впустили в круг неформального общения, более широкий, чем положено было по служебным обязанностям. Она участвовала в вечеринках, пикниках, полуофициальных раутах, встречаясь с начальством высоким и не очень, бизнесменами, даже политиками, словом, с персонами, имевших в этом полусвете влияние.

Всё это сопровождалось тем, чем и должно. К Рите стали относиться как к фаворитке, но первые же слухи о продвижении через постель болезненно и надолго уязвили её самолюбие. Но может быть это даже и к лучшему, оправдывалась она про себя, - разве солидные мужчины всерьёз интересуются дурами, какими бы соблазнительными они ни были, и каких на улицах целые табуны.

В какой то момент, она решила доказать, что знает себе цену, и стала вдруг неприступной, что едва ли ослабило злорадство, которое ровно также упивалось и противоположностью, распуская языки, что возгордившись, она уж точно высоко не подымится. Но не тут то было. Рита познакомилась со Спириным, лицом, не последним в их организации, мужчиной хотя и в возрасте, но притягательным и интересным. Она не сопротивлялась их роману, и со временем злые языки стали побаиваться её как подругу высокого начальника. Но вскоре она поняла, что попала в зависимость к циничному интригану, ревнивому и властолюбивому.

Когда Спирин сообщил о гибели Сотника с дьявольским хладнокровием, она испытала к нему уже необратимую неприязнь. И очень боялась признаться самой себе, что именно он причастен к этому.

- Этот Визант в своих показаниях тебя не упоминал. Его, скорее всего, освободят. А в ближайшее время перевезут из лагеря сюда, в Москву. И отдадут в лапы спецам из управления собственной безопасности. Там у меня своих ушей нет, - неторопливо говорил Спирин в своём обычном духе, будто сплетая из своих слов липкую паутину.

- Визант мой бывший коллега, с ним я давно не имею отношений.

Рита выскользнула из-под одеяла, накинув пеньюар, чтобы его жадный взгляд не смущал её. У Спирина была обычная тактика ловкача – ублажить, усыпить бдительность, напугать, и в секунду расстеренности вонзить свою ядовитую фразу.

Но у Риты имелись свои многочисленные уловки. Сейчас она демонстрировала гладкие белесые ноги, обнажённые чуть выше колена. Когда в утренней мужской истоме зарождается свежий прилив желания, вид ног, самой неотразимой части тела, лишённой резкости натурализма, рассеивает самые важные мысли.

Перед зеркалом трюмо она как бы критически рассматривала свою внешность. Но Спирин не отвлёкся от своих мыслей.

- Поскольку новый суд ему не светит, то нет смысла что-то утаивать.

-И кому тогда грозит суд на этот раз? - как бы легкомысленно поинтересовалась Рита.

- Вот этого я пока не могу знать, - рассудил Спирин.

- Я всего-навсего клерк, с привлекательной внешностью, - тонким сладким голосом прощебетала Рита, присев снова на кровать с протянутым бокалом вина для него.

- Известно, что ты была причастна к той операции, который проводил Визант. Они узнают, что ты передавала ему сведения от Сотника. Под их напором ты точно не устоишь, - более мерзких слов она от него не слыхала.

- Предположим… Но тебе то чего бояться? Ты осуществлял общее руководство, и подробностей знать не обязан, - всё тем же легкомысленным голосом произносила она, сгорая внутри от ненависти к нему.

- Я и действительно не знал, - он пристально заглянул ей в глаза. - Хотя и несу ответственность за промахи своих людей.

- Не обязательно мне напоминать, что с начальством шутки плохи, - серьёзно резюмировала она, и сейчас её внутренний и внешний голоса совпали.

Рита превосходно управляла эмоциями, какие то из них таила в архивах своего сознания, и по здравому смыслу могла легко возобновить и обдумать их целесообразность.

- Твоя ошибка только в том, что ты делишь со мной постель, - хладнокровно пошутил Спирин, потому что по настоящему вряд ли мог чему-нибудь радоваться. По крайней мере, за ним это не замечалось. - Директор терпит меня из-за того, что у меня самая солидная агентурная сеть. Но и по этой же причине мне не доверяет.

- Я бы предпочла, как можно меньше знать обо всём, учитывая сложившиеся обстоятельства, - она по детски прикрыла уши.

- У меня сильные враги в ведомстве. И за мои недочёты меня съедят в мгновение ока. Сваливать нужно всё на Византа и Сотника.

- Ну, а я то как на это повлияю? - с наивностью воскликнула она.

- Отрицай с ними связь. Играй роль, будто тебя оговаривают. Первый тебя не сдаст, из чувства гордости, а второй – просто мёртв.

- Ты меня утешил. Я даже понижения не переживу, придётся уходить из конторы, - со смирением проговорила она.

- Не торопись. Дело найдётся. Был бы надёжный человек.

Если бы он только знал, как она хотела избавиться от него, когда его крепнущие притязания превращали его в настоящего паука. Она спит с душегубом и одновременно вспоминает Сотника, с жалостью и угрызениями совести.

Но ведь её могло унести как щепку в бурной реке, и во власть ей уже никогда не вернуться. А власть это рулетка, где честолюбивые устремления не обязательно притягивают расположение судьбы. Поэтому, именно властолюбие единило её со Спириным, вопреки остальным противоречивым чувствам.

ГЛАВА 4. ЕЩЁ ОДНА НЕОЖИДАННАЯ ТАЙНА.

Один из соседей передал Византу просьбу тюремного православного настоятеля встретиться с ним, разумеется, если он того пожелает. Александр был равнодушен к религии, даже провальная операция с жертвами и последующий срок не заставили его искать утешения в вере. Но гибель Сотника и ультиматум «Арнольда», казалось, загнали его в безвыходную ловушку, его гордость сникла, и в этой просьбе он увидел надежду на поддержку, которой всегда здесь не хватало, а сейчас в особенности.

Отец Сергий, бывший заключённый, принял сан и стал отправлять культ в лагере, не пожелавший по каким то причинам возвращаться в европейскую часть страны. На территории лагеря была выстроена часовня с достаточным пространством для богослужения. Сам святой отец жил в десятке верст в деревеньке из нескольких дворов. Хотя поговаривали, что преимущественно он ведёт образ жизни скитника, скрываясь от озлобленных нравов в охотничьих избах. Из транспорта он предпочитал мотоцикл летом, а зимой – лыжный скутер.