Вячеслав Перекальский - Солнце в кармане Страница 10

Так вот: основная масса это просекла и занята тем, что качает права, это мало приносит пользы реальной. Так, придурки, принялись в обгонку с СПС доказывать свою полезность, — качать нефть и газ, — за мало чем обеспеченные доллары. На них закупать ихнее дерьмовое мясо и птицу, губя свой агропром, или вкладывать в их же экономику. Но ведь ничего стоящего, контрольно-пакетного, купить не дадут: по мелочам раскидают, а и на счетах заморозят, когда надо будет. Происходит, по сути, выплата контрибуции оккупационным войскам… Придурки.

— Как говорили у нас во дворе: "Кольке — "Французу" — папиросы не давай, а то у него за обязаловку станет: чтоб ты его папиросами снабжал. Да еще и в рыло получишь, если не будет".

Так и с сытыми европейцами: мы грабим свои будущие поколения. А им думается, что всё, как положено. Они считают, что мы платим авансы, за право подносить и поджигать им папироски. В светлом совместном будущем.

— Да, да! Ведь в час "Х" у нас нефть, газ, металлы исчезнут как в сказке, — по мановению руки. Конечно: всё останется, где и было, — только тут всё станет вдруг чужой частной собственностью. Чужой собственностью! Ведь по закрытым документам Сибирь, и что иже с ней по окраинам, у нас отобрали и уже поделили, нарезали на частные уделы, а на производственные мощности зарегистрировали акции и распределили меж собой, пока номинально.

Вот к чему ведет такая политика — бездумно наращивать товарно-сырьевую мощь, лишь бы было, что продавать. Когда прейдет пора очередного для нас предательства нашего населения, продать побольше, что б нам самим присвоили статус повыше. А если так, то мы уже не будем Элитой, а станем людьми Статуса, только теперь уже мирового государства… А я предлагаю другое! Не надо шакалиться, таская их огрызки, от своей же коровы.

А спокойно наработать ценностную базу. Вывести свои соотношения стоимости невосполняемых ресурсов против продуктов высоких технологий. И найти — обосновать Новый Эквивалент — Стандарт для всеобщих расчетов. Мы — Будем Диктовать Условия и цену. Цену всей ихней цивилизации, когда вдруг ты понимаешь, что как не выеживайся, как не экономь, какие "гибриды" не придумывай — Взрывную мощь на солнечных батарейках не накопишь. Ту, что пробивает туннели в скалах, перевозит миллионы тонн грузов по морям и землям, чудовищными температурами и давлением создает невиданные сплавы, ту, что толкает к звездам, наконец! Они должны не просто уяснить, а впитать на века, до изменений генетического кода, что без Энергии — сдохнешь! А Россия её хранитель! Неприкасаемая страна!

Перед взором Егора реяли кумачевые знамена, а в ушах ревели ракетные двигатели. Стройные неисчислимые ряды шли в гору, коловшую густо-синее небо. И его душа уже почти оторвалась от тела, спеша занять свое место в том строю.

— Вот за этим я и позвал тебя. Ты, я смотрю, проникся. И мыслишь живо, в унисон: образно, ёмко. Я в тебе не ошибся. Недаром дед твой, что теперь скрывать, говорил за тебя…

— Да? Дедушка мне сделал протекцию?

— Говорил, что б ни трогали. "Не трогайте, суки, пацаненка, — рычал таки. Мол, — догадлив слишком. Загремит ещё, с вашими тайнами, по лагерям котелками". Но видишь, как обернулось: ты сам полез в энергетические закрытые пределы.

А у меня нынче ресурсы хоть и есть, но в приказном порядке многого — уже нет.

Я людей имею в виду, не деньги.

Сейчас в приближении пикового момента противостояния, каждый талант на счету, как вовремя не уничтоженная ракета СС-20.

И с этими словами достал из-под столика папку старого, еще довоенного, кажется, образца, и пододвинул к Егору:

— Возьмите, почитайте. Товарищ Колобов, Георгий Юрьевич. Не терять, не распространять — вернуть в целости и сохранности, мне лично… Тут и про вашего дедушку есть.

Задача, вкратце, такова: найти, разобраться и описать следы одного уникального изобретения. Изобретения способного стать всеобщим эквивалентом стоимости. Стандартом для определения Ценности, как эталонные Метр и Килограмм, те, что в Париже. Это, предположительно, нечто типа компактной батареи неимоверной ёмкости и регулируемого выхода мощности и напряжения.

Да, вот так. Это точно, — ваша тема, конкретней не куда.

Просто: "Солнце в Кармане".

Егор весь подался вперед — он уже был на ногах, не помня, когда встал с дивана.

— Всё, приём окончен — сказал Михаил Фёдорович, официальным тоном, построжев лицом. — И поезжайте-ка в Сибирь. Проветритесь, отдохните.

Егор еще пытался пошутить напоследок:

— Почему в Сибирь, а не в Сочи? В это время года я предпочитаю…

— Нет, — жестко прервал его "кремлевский старец". — Все дороги ведут в Рим. У нас — в Москву. А из Москвы — в Сибирь.

………………

Егор ехал домой. Он вышел из машины, приданной Михаилом Фёдоровичем его доставить, посередине пути. Сел в пустой дребезжащий на подгулявших рельсах трамвай, и бездумно пялился в окно.

Егора взяла и скрутила тоска. Тягучая фантомная боль по всему телу, будто выдернули его из несказанно родного мира, оторвали от могучего и трепетного продолжения себя. И вот он один. Жалкий обрубок себя — Великого. Всевременного и Всесильного. Он трясется в старом вагоне. А где-то рядом, в двух атомах водорода, от него, — Другой Мир.

Мир, с иным числом измерений и иными константами. Мир более справедливый и свободный. Где Ушедшие, далеко и невозвратно — на расстоянии мысли. А Близкие, так необъятны и отчетливы, что каждая милая складочка видна и осязаемо бесконечна.

"Там все живы, кто любил меня…" — пробралась восходящей мелодией в мозг строка из песни. И появился металлический привкус на пересохших губах.

Тщетно вглядываться в заоконную рябь попритихшей окраины самовлюбленного города, мнящего себя вечным.

Усталость брала свое. Егор прикрыл глаза. А в полудрёму лезли, рожденные сплетением уличных отголосков дурацкие лозунги. Выкрики, типа: " Я — Свободный Человек!". Или: "Я — Журналист Независимой Прессы!". Или, длинное: "Нет приказным статьям! Руки прочь от Свободы Творчества!". И всё это вперемешку с бурными овациями и хоровыми выкриками "Ура!".

А в ответ этому бедламу выползали из глумливой, бурлящей с голодухи утробы, ехидные — утробные смешки.

Придя домой, Егор, который уж раз, не раздеваясь, рухнул спать. Папку, врученную Михаил Федоровичем, он так и не открыл.

…………………………..

Наутро его разбудил звонок. Открыв дверь, он увидел на пороге улыбающегося полного оптимистической энергии… Мальцева:

— Я от Михаила Федоровича.

Сказал он, как ничто не бывало, протягивая руку. Егор попытался изобразить на лице неприступную пасмурность. Но после недавней круговерти событий вместе со способностью наивно удивляться, от него шелухой отвалилась сама способность становится в какую-либо позу. Он стал проще. И вот, результат: к нему потянулись люди.