Уилбур Смит - В джунглях черной Африки Страница 11

Он вожделенно посмотрел, как уносили бивни, как укладывали среди сотен других внутри склада.

— Занятный тип, — заметил Дэниел после того, как зарегистрировали последний бивень, закрыли склад на замок, а они с Джонни поднимались к бунгало обедать. — Каким же образом сын резчика стал дипломатом?

— Если отец Нинг Чжэн Гона и вышел из низших слоев общества, то давно уже к ним не относится. Насколько я знаю, он еще держит магазины, собирает свою коллекцию, но все это не больше чем хобби. Он считается одним из самых богатых людей на Тайване — если не самым богатым. А это, как ты и сам понимаешь, означает очень большое состояние. По слухам, он располагает долей во всех выгодных предприятиях по всему побережью Тихого океана, а также здесь, в Африке. У него большая семья, много сыновей, а Чжэн самый младший и самый способный. Мне он нравится. А тебе?

— Да, приятный человек, ничего не скажешь. Но… есть в нем что-то странное. Ты обратил внимание на его лицо, когда он гладил бивень? Тебе не показалось это… — Дэниел не сразу подыскал слово, — противоестественным?

— Узнаю вашего брата писателя! — Джонни даже замотал головой. — Когда нет сенсационных разоблачений, вы их просто выдумываете.

Не сговариваясь, они рассмеялись.

Нинг Чжэн Гон, оставшись вместе с одним из егерей африканцев у подножия холма, наблюдал, как Джонни и Дэниел скрылись за деревьями мсасы.

— Не нравится мне, что здесь торчит этот белый, — кивнул Гомо, старший егерь Джонни Нзоу. — Может, лучше подождать до следующего раза?

— Белый уезжает сегодня после обеда, — холодно возразил Чжэн. — Кроме того, вам уже заплачено. И неплохо. Есть план, изменить его невозможно. Другие участники операции уже в пути. Остановить их тоже нельзя.

— Вы заплатили только половину оговоренной суммы, — не соглашался Гомо.

— Вторую половину получите, когда выполните работу, не раньше, — негромко ответил Чжэн, выдерживая взгляд Гомо, гипнотизирующий, как глаза змеи, и добавил: — Вы знаете, что вам надо сделать.

Гомо молчал. Китаец действительно заплатил ему тысячу американских долларов — половину его годового жалованья, пообещав заплатить в два раза больше после того, как все будет закончено.

— Так что, вы сделаете это? — настойчиво переспросил Чжэн.

— Да, сделаю, — откликнулся Гомо.

Чжэн облегченно кивнул.

— Итак, сегодня или завтра ночью. Не позже. Готовьтесь. Оба.

— Будем готовы, — пообещал Гомо.

Уехал он на «лендровере» вместе со вторым егерем-африканцем.

Чжэн направился обратно к своему рондавеле. Его коттедж не отличался от остальных тридцати, где во время сухого прохладного сезона останавливались многочисленные туристы. Он достал из холодильника прохладительный напиток и уселся на веранде, чтобы скоротать время до того, как спадет полуденный зной.

Он нервничал. В глубине души он разделял опасения Гомо. Хотя они, казалось, предусмотрели любую неожиданность, а также все возможные изменения первоначального плана, все равно всегда оставалось что-то, чего нельзя было ни предвидеть, ни предусмотреть — например, присутствие этого Армстронга.

Операцию такого масштаба он предпринимал впервые и действовал по собственной инициативе. Конечно, отец был в курсе того, как попадала к нему слоновая кость, и одобрял его деятельность. Но таких больших партий еще не бывало. Риск, так сказать, возрастал пропорционально прибыли. Если удача улыбнется, добавится уважение отца, а это для него, Чжэна, куда важнее материальных выгод. Младшему сыну, чтобы отвоевать кусочек сердца отца, приходилось немало трудиться. Только из-за этого нельзя было допустить неудачи.

За годы, проведенные в посольстве Тайваня в Хараре, он прочно утвердился в незаконной торговле слоновой костью и носорожьим рогом. Все началось с обманчиво невинной фразы, сказанной во время официального обеда государственным чиновником средней руки, — что-то об удобствах, присущих привилегированному положению дипломата, например доступ к дипломатической почте. Благодаря чутью бизнесмена, выработанному отцом, Чжэн сразу же все понял и бросил в ответ незначащую фразу, которая тем не менее предусматривала продолжение разговора.

Переговоры весьма деликатного свойства продолжались в течение недели, а затем Чжэна пригласили сыграть в гольф с другим чиновником, рангом повыше. Шофер Чжэна оставил посольский «мерседес» на стоянке за столичным гольф-клубом и, следуя указаниям Чжэна, надолго удалился. Чжэн был сильным игроком; при игре с гандикапом он официально имел право только на десять лишних ударов, но, стоило ему захотеть, он мог играть значительно хуже. В тот раз он позволил сопернику выиграть у него три тысячи американских долларов и расплатился наличными на глазах у свидетелей, вернувшись в здание клуба. В своей резиденции он велел шоферу поставить «мерседес» в гараж и отпустил его домой. В багажнике он нашел шесть крупных рогов носорога, упакованных в мешковину.

С ближайшей дипломатической почтой он отправил их в Тайбэй. Затем их продали в магазине отца в Гонконге за шестьдесят тысяч американских долларов. Отец был в восторге от сделки и написал Чжэну письмо, в котором поблагодарил сына и напомнил о своем глубоком интересе и любви к слоновой кости.

Чжэн пустил слух о том, что он истинный знаток слоновой кости и носорожьего рога, в результате ему стали предлагать незарегистрированную кость по низким ценам. В закрытом мирке браконьеров весть о том, что появился новый покупатель, распространилась быстро.

Через несколько месяцев к нему обратился один бизнесмен из Малави, по национальности сикх, который искал инвестора — желательно с Тайваня — для создания рыболовецкого предприятия на озере Малави. Первая их встреча прошла очень удачно. Цифры, представленные Четти Сингхом — так звали нового знакомого, — показались Чжэну весьма заманчивыми, и он сообщил об этом предложении отцу в Тайбэй. Тот одобрил предварительные расчеты и согласился на создание совместного предприятия с Четти Сингхом. В посольстве после подписания всех необходимых документов Чжэн пригласил компаньона на обед, во время которого последний заметил: — Я слышал, ваш отец, известный во всем мире, ко всему прочему еще и тонкий ценитель прекрасной слоновой кости. В знак моего безграничного уважения я мог бы организовать постоянные поставки. Не сомневаюсь, что через вас нам удастся отправлять товар вашему отцу без всяких досадных бюрократических ограничений. К моему глубокому сожалению, слоновая кость не зарегистрирована и не пронумерована, а впрочем, какая разница?