Максим Сорокин - Восход Акроникса (СИ) Страница 123

Парень согласно кивнул, а после, подхваченный могучей рукой, был перекинут через широкое плечо, головой по направлению предполагаемого забега. Они отошли до ближайшего перекрестка. Ял тут же вжался в стену бокового прохода, в то время, как голем встал по центру, давая возможность Вику прицелиться. Тому потребовалось меньше секунды, чтобы собрать силы и направить сплетенную петлю в теплое дерево посоха.

Бурлящая изнутри огненным тайфуном сфера, сорвалась с навершия рокочущей глыбой испепеляющего пламени, устремившись вперед по круглому проходу. Сияющий хвост болида рассыпал за собой огненно-рыжие капли жидкого огня, от которых тут же занимался мох и злобно шипела жижа под ногами. Воздух покинул лёгкие Вика, когда Каум рванулся в сторону, на манер Ялазара вжимаясь в обожжённую и источавшую смрадный чад стену. Раздался оглушительный взрыв, от которого заложило уши и заболела голова так, словно кто-то заключил её в тески. Через секунду хрипящий огненный водоворот пронесся по проходу совсем рядом с ними и губы Вика полопались от непереносимого жара. Каум не учёл, что человеческое тело гораздо более хрупкое, чем его собственное и когда осознание этого посетило его, тот лишь смущенно попросил прощения, при этом стремглав бросившись вперед. Молодой человек не слышал их, так как к гудящей голове, оглушению и нехватке воздуха, что был подчистую выжжен заклятием, добавились ещё и нещадные удары по ребрам, когда его подкидывало на жёстком, покрытом хитиновой броней плече. Если бы не его кольчуга, имевшая укрепленную грудную пластину, ему бы не избежать серьезных травм, а так он скорее всего получит лишь огромный синяк от шеи до пупка.

В полуобмороке, размышляя над неудобствами путешествия на големах, как верховых животных, парень не заметил, что они преодолев почерневший и ещё шипящий раскрасневшимися от жара камнями пролом, оказались в широком длинном помещении. Внутри было довольно светло, повсюду роились целые горы зажжённых свечей, объединённых воедино. Волны трепещущих огоньков расплескались окрест, напоминая рыжее море, колышущееся в такт игравшей здесь страной визгливой музыке. Эхо диссонирующих аккордов, что издавали скованные в непотребных позах люди, держащие в руках бесстыдного вида инструменты, разносилось под гулкими сводами. Они аккомпанировали запаянным в толщу пола, разукрашенным яркими красками, головам, исполнявшим безумные этюды из стонов и криков.

Складывалось впечатление, что под этим помещением есть ещё одно, где находятся тела несчастных. И там с ними делают такие вещи, от которых они то закатывая глаза тряслись, заходясь в экстазе, то фальцетом кричали от боли и плакали. Огненный вал колыхался, на мгновение погаснув, вновь загорался, словно волны рыжих приливов, омывая укромные островки подушек и разноцветного тряпья. Иногда эти места были прикрыты свисавшими с потолка балдахинами, испачканными бурыми пятнами, напоминавшими разводы крови на сукне.

Тут было ещё много чего необычного, но разглядеть подробней Викар просто не успел, так как они уже неслись вперед с огромной скоростью, а пламя свечей слилось в единый мазок гигантской кисти. То, что он вообще сумел разглядеть какие-то детали, было заслугой вовсе не его наблюдательности, а того, что едва они протиснулись в образовавшуюся брешь, как у них на дороге оказалась парочка завсегдатаев этого места. Каум рубанул хопешами крест накрест и женщина, облаченная в облегающий наряд с высоким воротником, отороченным на манер открытой раны, развалилась на части. Ослабевшие пальцы выпустили конец шипастого кнута, обвившего растянутое на дыбе и замотанное в плотные лоскуты материи тело. Тонкие иглы оружия вонзившиеся в жертву, оставили на местах своих поцелуев маленькие красные пятнышки крови.

Что случилось с истязаемом жертвой дальше, Вик не видел. Они преодолели осенённое ярким светом помещение, не обращая внимания на удивленные возгласы и растерянные взгляды. Лишь единожды Каум запнулся, когда наступил на орущую голову и разворотил её своим огромным когтем. Та сразу затихла, зато остальные разорались пуще прежнего, умоляя подарить им милосердную и быструю смерть. Перед самой лестницей ведущей наверх, какой-то глупец вновь попытался преградить им путь, но резкий взмах руки Ялазара и сорвавшееся с его губ заклятие, швырнуло смельчака в сторону словно тряпичную куклу. Он пролетел с десяток метров, в конце врезавшись в начавшую подниматься огненную волну и разметал её в стороны, гаснущими каплями поломанных свечей.

- Колдун, этих лучше оставь мне. - на бегу бросил Каум, видимо обращаясь к повелителю костей. - Мои клинки давно жаждут крови тех, кто так долго мучил меня. А твоя сила может понадобиться, когда мы столкнемся с мастерами Вечного Океана.

- Как скажешь, - даже не запыхавшись ответил Ялазар, - только для меня эти культисты все на одно лицо. Да и сила тут почти у каждого достаточная, что дай им возможность, размажут нас кровавой кашей по стенам.

Каум ничего не ответил, уже преодолев первые три пролета и походя расправившись с вывернувшим явно из некой тайно двери слугой. Было не сложно почувствовать с каким наслаждением он пускает в ход свое смертоносное оружие и Викар не сомневался, что будь у него возможность да время, он бы не преминул перебить всех, кого они оставили за спиной в казематах каких-то там страданий. Это была его собственная, персональная месть и голем наслаждался ей, как гурман мог наслаждаться изысканным блюдом.

Вопреки ожиданиям, они вывернули не в коридор, а скорее на необычный мост, соединивший в себе десятки лестниц, что вели вниз и вверх. Они вплетались в его тело в совершенно хаотическом порядке, некоторые винтовые проходили насквозь, будто стрелы пронзающие кожу, другие, плавно вплетались сбоку. А один ход вообще не соприкасался с мостом, оканчиваясь в десятке шагов от него и обнажая провал в пропасть. Молодой человек не сразу понял, что то, что Каум назвал 'стенающим коридором', на самом деле было длинной и очень широкой полостью в теле плато на котором стояла храмовая часть Кавенона.

Впрочем, стенания тут действительно были, они отражались от темных сухих стен и звенящими трелями застывали в холодном воздухе. Вокруг валялись горы хлама. Тряпки, рваные соломенные подушки, обрывки одежды, поломанная утварь. Было впечатление, что в этот переход стаскивают никому ненужные или испорченные вещи. Единственное, что не позволяло принять данное место за свалку, так это вразнобой расставленные по краям моста горящие толстые свечи и придававшие окружению некую нереальность. Они были расставлены таким образом, что не освещали все пространство, но создавали лабиринт тьмы и света, чем тут же и воспользовался Каум. Он рыскал из тени в тень и Ял следовал за ним, не сбавляя скорости, но все также оставаясь незамеченными для посторонний глаз.