Вечеринка для плохих девочек - Анна Карэ Страница 14

грязью и царапинами. Грязные, длинные, чёрные волосы прилипли к лицу. И его так называемая клетка источала страшную вонь. Не надо быть экспертом, чтобы понять, что он находился здесь уже очень давно. И это только подтверждало мои страшные подозрения. Все эти люди на фестивале — больные психи и они устроили здесь настоящие игры с ловлей жертв и издевательством над людьми. И в этой игре, мы и этот мужчина были чьими-то жертвами.

Чёрт возьми, мы были в каком-то древнем подземном дворце неизвестно какой эпохи, пойманные в ловушку маньяками убийцами.

Если мы выживем, я больше никогда не сяду в машину к незнакомому парню и никогда не ввяжусь ни в какую авантюру подобную этой.

На полу возле него стояло несколько ведер и больше ничего.

Я посмотрела на Лизу. Её глаза широко распахнулись и она замерла словно статуя. Её лицо сильно изменилось, исчез азарт и веселье. Она вдруг поняла, что парень действительно при смерти, и что ни в какой весёлый игре нормальные люди не запирают других в клетках и не избивают их до кровавых ран. Она поняла, что раны на теле парня самые настоящие и запах тоже.

«Господи. Его надо срочно освободить. Эти больные психи заперли человека в клетке.» — в шоке сказала я почти спокойным тоном, просто констатируя факт.

Мои слова заставили ей выйти из транса.

Лиза схватила железные прутья решетки и дернула на себя. «Помоги! Что стоишь?!» — сказала она, обернувшись ко мне.

Мы обе взялись за решетку и дергали что есть сил, но дверь не поддавалась.

Эва начала плакать и причитать: «Боже, Боже, какое чудовище сотворило с ним такое?! Какой жуткий запах. Он здесь давно. Нужно вызвать скорую! Эй, как Вы себя чувствуете? Как Вас зовут? Пожалуйста, ответьте!» — Эва продолжала кричать и нервно тыкала пальцами в телефон. Но всё бесполезно, у нас не было связи. «Помогите! Кто-нибудь! На помощь!» — закричала она в пустоту.

Человек отреагировал на наши крики и поднял глаза. Мы затаили дыхание, глядя на него. На вид ему было не больше двадцати пяти.

И вот, что было ещё очень странно. Помимо царапин, на спине этого парня были две кровоточащие раны, чуть ниже лопаток. Будто кто-то разрезал ему кожу или вырвал крылья. Его пытали…

Бред какой-то. Что я себе навоображала? Это человек, просто обычный человек, истерзанный, сломленный и замученный. Какие еще к черту крылья?

Эва продолжала судорожно вбивать цифры в телефоне, пытаясь позвонить в полицию или скорую. Её жутко трясло и она чуть не выронила телефон от волнения.

Лиза, Франс и я дёргали решетку и замок на этой чёртовой двери.

Затем парень разомкнул свои пересохшие, потрескавшиеся до крови губы и сказал: «Помогите.»

«Мы пытаемся! Как Вы здесь оказались?! Что с Вами произошло?» — громко сказала Лиза.

Ей вдруг стало очень страшно и её глаза стали мокрыми. Она запаниковала и потеряла контроль над ситуацией. Ударив кулаком об решетку, она заплакала и села на пол.

Наконец-то, она поняла, что это не игра, что всё по-настоящему.

Она заставила себя подняться на колени и подползла к клетке, протянула руку сквозь решетку, в попытке дотянуться до парня.

«Прошу! Нам тоже очень страшно. Помогите поднять решётку с петель. Вместе у нас получится Вас освободить.» — сказала она.

Он смотрел на неё, но ничего не говорил. Затем упёрся трясущимися руками о пол и попытался встать.

«Вставайте, пожалуйста! У Вас получится!» — подбадривала его Лиза, глотая собственные слёзы. — «Что же делать, что делать?» — шептала себе под нос.

«Меня заманили в ловушку.» — тихо сказал он, продолжая опираться руками о каменный пол.

«Нас тоже сюда заманили.» — сказала я.

«Мне жаль. Жаль, что так вышло, девочки, правда.» — сказала Лиза. — «Но нельзя сдаваться. Мы вытащим этого парня и сами выберемся отсюда. Я обещаю!»

«Да. Мы выберемся отсюда.» — ответила я. — «Эва, здесь нет связи! Подойди! Мы должны поднять решётку с петель. Она слишком тяжелая.»

У меня уже начали болеть руки, кожа на пальцах стерлась и покраснела. Решётка была грязная и ржавая. Неизвестно какую гадость мы могли тут подцепить. Ржавое железо, проникнув в кожу, способно вызвать страшное заражение крови.

Парню было плохо, из его рта пошла пена. Он всё пытался встать, но никак не мог.

Как вдруг мы услышали шум. Будто чьи-то шаги.

«Тихо всем!» — прошипела Лиза, вытирая лицо рукавом, размазывая слезы и грязь. — «Сюда кто-то идёт!»

Мы все замолчали и повернули головы. В конце коридора появился свет и мы чётко слышали чьи-то шаги, кто-то бежал.

«Наверное, нас услышали и бегут на помощь!» — сказала Франс с надеждой в голосе.

Не прошло и минуты, как мы увидели мужчину лет сорока, одетого в хороший чёрный костюм, состоящий из брюк, рубашки и пиджака. Он выглядел молодо, несмотря на седину, которая уже тронула его тёмные волосы. Довольно высокий, широкоплечий и с ухоженным лицом. У него в руках был фонарик и он обеспокоенно смотрел на нас и всё происходящее. И на его руке не было повязки с цветом команды. Однако же на его правой руке были странные часы с цифрами, которые светились ярким, неоновым светом.

«С вами всё в порядке? Я услышал крики и прибежал на помощь.» — сказал он и его лицо выражало искреннее участие. Затем он сморщился, почувствовав неприятный запах.

Я отступила на шаг назад, мне не нравился этот мужчина. Откуда он вдруг возник и что он здесь делал? Такая же жертва как и мы или игрок? Слишком уж у него вид холёный, как у богатого человека.

«Сам господь бог послал Вас! Мы застряли и ужасно напуганы.» — сказала Эва, вцепившись в лацканы его пиджака. Она впала в настоящую истерику, почти кричала и выглядела как безумная. — «Помогите нам освободить этого несчастного»!

Мужчина повернул голову и посмотрел на решётку, в которой был человек.

«Какой кошмар, бедные девочки, вы и правда выглядите ужасно напуганными.» — сказал он и подошёл близко к решётке.

Несколько секунд просто стоял, повернувшись к нам спиной, и смотрел в клетку.

«Чего Вы ждёте?!» — в нетерпении сказала Лиза, приблизившись к нему почти вплотную — «Вы что не видите, человеку плохо? Помогите открыть дверь!»

Затем он резко обернулся и выражение его лица абсолютно изменилось. На нём больше не было участия или беспокойства. А наоборот, он радовался. Глаза горели безумным огнём, губы растянулись в злорадной усмешке. И в руках