Борис Пармузин - Искатель. 1981. Выпуск №5 Страница 15

Обстоятельно, с указанием фамилий и названий районов, где располагались МТС, Силин описал все, что услышал в последнее время от Ахмада.

Эта бумага была в первую очередь донесением для ГПУ. Теперь начнется огромная работа по проверке указанных людей, по пресечению диверсий на машинно-тракторных станциях в Узбекистане и Туркмении. Продуманно, постепенно входили в доверие к местным властям, к руководителям, к крестьянам тихие, незаметные, как Ахмад, люди.

Ползут приказы, указания, советы от главарей туркестанской эмиграции, от белогвардейских организаций, которые все, несмотря на разницу в национальности, религии, берут вежливо, с поклоном корм из рук английской и других разведок.

Щедры хозяева. Не каждая копейка на учете. Выдали 5 тысяч рублей. Вначале Силин не знал, что с ними делать. А уже дважды Ахмад обращался за деньгами. Сверкает зубами, смотрит дружески, безвинными очами.

— Решили за пловом посидеть…

Кроме плова, покупает анашу. Сам затяжку-вторую, больше для видимости… А двух молодых трактористов, которых таскает за собой, приучает к этому страшному зелью. Потом свяжет парней по рукам-ногам, втянет в любую авантюру.

Как медленно, но уверенно расползается ржавчина по металлу. Достаточно не обратить внимания на маленькое пятнышко, не пройтись по нему крепким наждаком…

Силин окончил работу, свернул бумаги и, наконец, вышел из гостиной.

— Ну, Геннадий Арсентьевич, совсем засиделись…

Горбыль быстро стащил скатерть со столе, расстелил другую, сероватую, для пиршества. И начал носить тарелки с закусками.

— А какой холодец! — сообщил он на ходу.

— Иван Константинович, — рассмеялся Силин, — сегодня же праздник вроде. Ну, не наш… семнадцатая годовщина Великого Октября! А вы… Ишь, как разошлись.

— А-а, — отмахнулся Горбыль. — Пусть семнадцатая. Вы же не верите в их силу! Вы же против них работаете. Боретесь, можно сказать. Вот за это надо и выпить…

От Горбыля Силин уехал поздно. Была договоренность, что Силина встретят в последнем вечернем поезде. Там он и передал бумаги.

…Теперь оставалось ждать связного и продолжать ремонт машин, готовиться к весенней пахоте.

За это время была еще одна встреча в чайхане Зангиета с дядей Турсуном. Этот человек не сидел без дела. Он старался оправдать доверие господ англичан. Турсун выдавал себя за идейного борца. Но подопечных, на кого он возлагал надежды, одними идеями не прокормишь… Турсун еще раз напомнил о деньгах. Прежде чем идти на диверсию, на преступление, нужно знать — за какую цену.

Виктор Андреевич Силин, продолжая работать механиком, пока не знал о событиях, которые происходили в начале декабря. В ненастную погоду, когда кружил мокрый, противный снег, дул пронизывающий сырой ветер, впервые к столбу № 125 со стороны полустанка подошел неизвестный человек. Погода была явно не для прогулок. И человек, осмотревшись, все же решил пройти мимо столба.

Так повторилось на второй день. И только в третий раз неизвестный снял дерн, вытащил металлическую коробку и вложил сверток в крепкой, промасленной обертке.

На все ушли считанные минуты, и на влажный дерн посыпался мокрый снег, заметая следы.

Снег заметал и следы на тропинке, по которой неизвестный дошел до станции. Через тридцать две минуты на станции остановился поезд Ташкент-Красноводск,

Неизвестный в общем вагоне доехал до Самарканда.

Четыре дня связной вел себя как турист, осматривал памятники старины и только к вечеру возвращался на квартиру, снятую за небольшую плату. Хозяин квартиры не имел к связному никакого отношения, принимая его за туриста; которые все чаще стали появляться в Самарканде, На четвертый вечер неизвестный направился на улицу Регистан и разыскал нужный дом, где встретился с двумя бывшими белогвардейскими офицерами, занимающими скромные должности в учреждениях.

Следующим поездом Ташкент-Красноводск связной доехал до Ашхабада и поселился в шумном номере гостиницы.

Стало ясно, что неизвестный ни на какие встречи больше не пойдет.

Он готовился к переходу государственной границы.

Кроме дезинформации, взятой в Ташкенте, связной уносил и другие сведения, полученные в Самарканде. Было принято решение связного арестовать. Заодно были арестованы агенты, обосновавшиеся в Самарканде, обезврежены другие враги, которые вели «тихий» образ жизни в городах и районах,

О провале «миссии чрезвычайной важности» английский консул Тиррел узнал через несколько месяцев. Вернее, понял. Он еще получил два зашифрованных письма с дезинформацией от своего агента 143… Потом переписка прекратилась. Из печати мистер Тиррел узнал о высоких результатах весеннего сева хлопчатника в 1935 году. А поздно осенью пришло новое известие: только Узбекистан, отмечая восемнадцатую годовщину Великого Октября, собрал невиданный до этого времени урожай — один миллион тонн хлопка-сырца.

…О дальнейшей судьбе английского консула никто не слышал даже в близких ему кругах туркестанской и белогвардейской эмиграции шумного святого города.

Владимир Щербаков

Голубая комната

— Простоим допоздна, а завтра дождь зарядит, — сказал я негромко, — погода здесь капризная, особенно во время отпуска. — Штормить в ноябре-декабре начнет, — серьезно возразил старичок.

А женщина молчала. И я добавил:

— Иногда это раньше бывает. Искупаться бы, пока они там возятся. Эй, долго ждать? — крикнул я, подвинувшись к окошку, но, как водится, мне не ответили.

Я увидел круглое, светлое лицо женщины с едва приметными крапинками веснушек, ее вздернутый нос, большие серые глаза, усталые и все же какие-то задорные, с непонятным вызовом, что ли.

— Хотите искупаться? — сказал я.

— А они там долго? — спросила она, не изменяя выражения лица.

— Какое это имеет значение? Камера хранения работает круглосуточно. А солнце, увы, нет. Тем более в октябре. Поднести чемодан до пляжа?..

— Хорошо, — разрешила она, подняв голову, и первой пошла к морю. Я смотрел на длинные-предлинные тени от ее стройных ног и шел за ней.

Мы переправились через балку с тусклой травой и ленивым ручьем, потерявшимся в камнях в десяти шагах от моря. Она медленно направилась к скалам, словно подумывая о зряшности моей затеи. Белые ее туфли с длинными носками ворошили галечник.

Так же нерешительно, медленно входила она в воду, и я удивлялся ей. Подбадривая ее, заплыл далеко-далеко, лег на спину и смотрел, как она купалась, как боялась замочить волосы, как быстро выходила из воды и пряталась за скалой.