Небо в ошибках - Лидия Овчинникова Страница 15

Радомир замолчал, выпил глоток уже остывшего чая, встал с кресла, прошёлся немного по террасе и через какое-то время вернулся на своё место. Я терпеливо ждала продолжения.

– Когда мне было десять, произошла своего рода революция. Это когда собираются недовольные люди в массы и ух уже сложно остановить мирным путём. Я был в толпе вместе с родителями, нас поливали пеной, всё вокруг грохотало, слышалась стрельба, кто-то разбивал окна соседнего здания. В, общем, никому не пожелаю оказаться в подобной ситуации, – Радомир сделал паузу, отхлебнув чаю и продолжил, – Вдруг резко потемнело и нестерпимо заныло в затылке, было чувство, словно мой череп раскололи на две части. Потом тишина и очнулся тогда, когда куда-то бежал. Всё это будто происходило не со мной. Вернее, я не осознавал, что происходит. И вот уже в следующую секунду я пытаюсь поднять тучного мужчину, который лежит на спине и нестерпимо кричит. Затем подбежали ещё люди и стали помогать мне. После, я увидел свой отскочивший на землю телефон и только в этот момент сознание стало приходить ко мне. Мужчину тем временем с трудом переложили на носилки подоспевшие добровольцы. Оглядываясь по сторонам, я видел крики, плач, лужи крови и всё ещё не понимал, что происходит. И вдруг, как будто что-то остро кольнуло в груди. Я заметил лежащих на земле в неестественных позах своих родителей, державших друг друга за руки. Подойдя ближе, понял, что они мертвы…, – Радомир замолчал, его скулы быстро задвигались, а глаза наполнились слезами, – Столько лет прошло, а всё забыть не могу, – не стесняясь, он вытер стекавшие по щекам слёзы.

– Если хочешь, можешь не рассказывать, – мне тяжело было видеть своего друга в таком состоянии.

– Надо, Лика. Это обязательно нужно рассказывать, как бы больно не было при этом. И тебе и другим. Нельзя верить только архивам и учебникам, даже ваши Властители не гнушаются их переписывать и подстраивать под свой лад. В наше время был интернет, у вас сейчас – Источник. Это куда лучше, поверь. Но даже сейчас, спустя столетия, не все живущие на Земле могут к нему подключаться и знать истину. А ты знала, что слово истина происходит от слова Источник? – он улыбнулся и посмотрел мне прямо в глаза.

– Да, – ответила я ему также с улыбкой.

– А вот у нас в то время не все об этом знали. А если и знали, то часто путали естественный Источник со многими его подделками. После похорон родителей, я собрал рюкзак, закрыл квартиру на ключ и вместе со своим псом Баджо, да, мопса на Аплексе я назвал именно в честь своего верного друга, мы отправились куда глаза глядят. Не вспомню сейчас сколько дорог мы с ним исходили и обуви я истоптал, но лет пять точно бродили. Пока не пришли на одну ферму. Я был на тот момент худой, в оборванной одежде, заросший по плечи, мой Баджо походил на ходячий скелет. Было время, когда мы даже питались травой и сырыми грибами. А однажды, возле одного из мусорных контейнеров, Баджо отыскал кость, принёс мне её и молча лёг, уставившись на меня своими пронзительными глазами. Я потрепал его за ухо и отдал ему кость. Он грыз её почти всю ночь, видимо, растягивая долгожданное лакомство. На работу меня никто не брал, я готов был выполнять практически любые услуги только лишь за еду, но закон жестоко наказывал людей, бравших на работу подростков. Ни в какие социальные службы я не обращался. Я слышал про такие, но почему-то предпочитал им свободу. И вот, мы стоим у ворот фермы, я опёрся о горизонтальную палку, не имея сил куда-либо идти дальше. Рюкзака у меня давно уже не было, он весь истрепался, и я вынужден был попрощаться с ним. Баджо улёгся рядом, высунув язык и тяжело дыша. Шерсть его кое-где торчала клочьями, рёбра выпирали наружу. Вид у нас был не самый лучший. Я заметил, как из дома вышел человек и направился в нашу сторону. То ли от усталости, то ли от сорокаградусной жары, моё сознание стало плыть, и я уже плохо различал силуэт, двигавшийся нам навстречу. Очнулся от холодных брызг и влажного языка пса, облизывающего моё лицо. «Баджо, хороший мой», – приговаривал я, поглаживая его морду. Он заскулил и радостно завилял хвостом. Хозяином этой фермы оказался преуспевающий бизнесмен, живущий вдали от шумного мегаполиса. Он жил с женой и двумя детьми: сыном и дочерью. Эта семья в дальнейшем стала мне такими же близкими, как когда-то мои родители. Хотя я считал, что никто и никогда не сможет заменить мне их. Но судьба распорядилась иначе. Прожив у них пять лет, ни в чём не нуждаясь и работая на равных, я многому научился за это время. Меня всегда привлекали две вещи: наука и Бог. Всячески пытаясь соединить их воедино, я искал золотую середину, пройдя по которой, можно было прийти к чему-то важному и бесконечному. С другой стороны, меня необъяснимо притягивал космос с его необъятным пространством. Я любил подолгу смотреть на звёзды. Часто ночуя летом на ароматном сене и теребя соломинки во рту, мне представлялось, что я космический житель, с лёгкостью путешествующий по разным планетам. Лишь Баджо было дозволено прерывать мои мечты. За этот период он откормился, шерсть стала чуть ли не шёлковой. Мы словно попали с ним в рай! – Радомир улыбнулся и попросил ещё «этого чудесного эликсира». Я пошла на кухню, чтобы заварить свежий чай. Мы не заметили, как выпили почти два литра этого полезного напитка. Высыпая ароматные травы из холщовой сумки в заварник, домашний робот сообщил о появлении Олега. «Неужели два часа прошло?», – не успев подумать это, как сзади меня обхватили любимые руки.

– Малыш! – он обнял крепко и нежно одновременно, – Как ты, родная? Я повернулась и поцеловала его в губы. Он поднял меня, и мы закружились на месте. Как только наши эмоции поутихли, я рассказала ему про Радомира.

– Тот самый? – делая наигранно сердитое выражение лица, он пытался грозно на меня смотреть. Я не могла сдержаться и прыснула от смеха.

– Где он? – продолжая играть в ревнивца, Олег достал воображаемый меч из воображаемых ножен.

– На террасе, – еле сдерживая смех, я аккуратно несла заварник.

– Я вижу, вам про меня известно! – Радомир встал, улыбнулся и склонил голову в