Цыганенок - Ольга Гришина Страница 15

Василь почувствовал, как злоба закипает в нем. Он терпеть не мог этого наглого мальчишку. Кто дал ему право говорить о его семье? Что он знает о них? Неужели он думает, что лучше его только потому, что живет в красивом доме и имеет велосипед? Павлик появился вновь, он мчался навстречу, привстав с сидения. С его лба капал пот, а волосы трепал ветер.

– Что молчишь, цыганенок? Завидно? – смеялся он.

– Смотри не упади.

Василь вспомнил, как однажды сосед так же проезжал мимо него, выкрикивая оскорбления, и не заметил, как свернул с дороги. Столкнувшись со столбом, Павлик закричал от боли. Когда он встал, с его коленей и локтей стекала кровь, а лоб был покрыт ссадинами. Тогда он взял крупный камень и кинул в Василя, решив, что тот виновен в его падении. Но мальчик увернулся, продолжив потешаться над горемыкой.

«Какой замечательный это был день», – подумал он. Его враг заплатил за обиды. И сейчас при виде Павлика воспоминания грели ему душу. Но все это было незначительно по сравнению с его мечтой о велосипеде. Что бы он только ни отдал за то, чтобы она осуществилась. Видя, как сосед проносится мимо, Василь готов был простить его, лишь бы хоть раз прокатиться. Но он знал, что тот не позволит ему это сделать.

Павлик был русским мальчиком и ненавидел его только за то, что он цыган, а значит, чужой. Многие соседи запрещали своим детям общаться с цыганской семьей, и те, в свою очередь, были настроены враждебно. Два разных мира, существующие рядом, почти никогда не соприкасались. За исключением столкновений, подобных тем, которые происходили между Василем и Павликом. Взрослые были более сдержанны, они не вступали в открытые конфликты, но не были дружны. Русские боялись цыган, чувствуя в них таинственную силу, которую увеличивало их воображение. Поэтому часто попадали в зависимость, позволяя таким, как Нюся, себя обманывать.

Василь знал, что его народ на протяжении длительного времени сталкивался с разными трудностями. По рассказам бабушки, раньше цыгане не жили долго на одном месте. Они кочевали большим табором, периодически останавливаясь. Любой участок земли мог стать для них временным домом, но никогда не притягивал надолго. Позволяя взять то, что необходимо, он отпускал их для освоения новых пространств. Близость к природе давала этому народу силу, мудрость и способность сопротивляться различным невзгодам. Бабушка долго жила в таборе, до тех пор, пока правительство не заставило цыган вести оседлый образ жизни. Вместе с остальными она была вынуждена поселиться в доме и привыкать к новым условиям. Но, по ее мнению, цыганский народ должен рано или поздно вернуться к старым обычаям, иначе он перестанет существовать.

Эти рассказы будоражили воображение мальчика, его привлекала мысль о путешествиях, но в то же время пугала возможность расстаться с родными местами. Он любил свой дом, берег реки, лес, в котором он знал почти каждый куст. Если бы его попросили решить, он предпочел бы провести свою жизнь именно там, где ему суждено было появиться на свет.

Наблюдая за Павликом, мальчик перестал злиться. Он понял, что сосед существовал только тогда, когда Василь сам этого хотел. Стоит ему слезть с забора, и несносный ребенок исчезнет. Но, к большому сожалению, вместе с велосипедом. Он уже собрался это сделать, как вдруг увидел, что из дома вышел его брат Янко.

– Василь, что ты там делаешь? Дай угадаю. Опять следишь за соседом? – спросил он.

Мальчик кивнул, он не предполагал, что этот прекрасный день готовит ему сюрприз.

– Хочешь прокатиться, брат? – продолжал Янко.

– Конечно! – глаза Василя загорелись от радостного удивления.

– Так ведь это не проблема. Сейчас я все организую.

– Но где ты возьмешь велосипед?

– У Павлика, где же еще.

– Он не даст, – расстроился мальчик.

– А кто же его спросит? – с этими словами Янко вышел на улицу.

Ждать пришлось недолго, сосед как раз мчался навстречу. Увидев цыгана, ребенок увеличил скорость, но тот встал прямо на его пути.

– Остановись на минутку, – попросил он Павлика.

Мальчик испугался и прекратил езду.

– Я ничего не говорил, Василь сам меня дразнит, – начал он оправдываться.

– Ты меня обманываешь. Я знаю, что ты обижаешь моего младшего брата.

– Нет, это не так! Я хорошо к нему отношусь!

– Ну, тогда докажи это.

– Как?

– Дай ему прокатиться.

– Не могу, папа мне не разрешает, – попытался отказаться Павлик.

– Твой папа ничего не узнает. Василь, иди сюда, тебе разрешили прокатиться.

Дважды цыганенку предлагать не пришлось. Обрадованный мальчик выбежал на улицу и приблизился к соседу. Тот с неохотой уступил ему велосипед. Глядя в глаза своему врагу, Василь торжествовал. Наконец, сбудется его мечта, он сможет догнать ветер, и к тому же утрет Павлику нос.

После нескольких неудачных попыток мальчик, наконец, поехал, оставив позади брата и испуганного соседа. Возможность упасть не пугала его, он знал, что вряд ли ему удастся еще раз прокатиться в ближайшее время. Поэтому старался получить больше удовольствия. До этого момента он никогда не передвигался так быстро, и ему казалось, что это сравнимо с полетом птицы. Картинка перед глазами постоянно менялась, заставляя смотреть только вперед. Необычное ощущение так понравилось ему, и он решил, что это самое интересное событие в его жизни. Василь пообещал себе, что когда станет взрослым, обязательно приобретет велосипед. Несколько раз он проехал мимо брата и Павлика, прежде чем заметил, что сосед исчез. Он остановился около Янко и спросил:

– Куда он ушел?

– Я надеюсь, ты накатался, Василь. Потому что сейчас нам с тобой предстоит небольшая прогулка.

В этот момент в дверях появился рассерженный отец Павлика. Братья бросили велосипед и побежали прочь.

Дети

– Полина, скажи, ты когда-нибудь теряла над собой контроль?

– Что ты имеешь в виду?

– Ну, например, ты идешь по вокзалу, вокруг тебя десятки людей. А ты вдруг понимаешь, что не знаешь, что тебе делать дальше. Как будто ты – это уже не ты, а кто-то другой. И он хочет уйти с этого места. Ему все кажется глупым: то, что нужно подходить к людям и просить у них деньги, говорить какие-то убедительные слова.

– Нет, у меня такого не бывает. Когда я подхожу к кому-то, я всегда знаю, что мне делать. Если я чувствую, что человеку понравится моя улыбка, я улыбаюсь, а он дает мне деньги. Все просто. На самом деле я делаю то, что хочу. Но если вдруг меня что-то отвлечет, я вновь стараюсь захотеть. Так удобнее всего. Сначала ты заставляешь себя, но потом у тебя это входит в привычку. Это не глупо – хотеть то, что у тебя есть, а очень даже весело.

– Это интересно, но вряд ли у меня так получится. Я теряю контроль независимо от своих желаний. Это бывает по-разному.