Невинный монстр - Юминь Ян Страница 15

– Я сошел с ума, – сказал самому себе Фред и растерянно оглянулся назад, туда, где за углом притаились Ронни и присоединившийся к их опасной задумке Джошуа Уэбстер.

Он сделал несколько глубоких вдохов, на негнущихся ногах подошел к двери кабинета директора и постучал.

– Проходите, – глухо донеслось из помещения.

Мистер Бейли, заложив руки за спину, стоял у зарешеченного окна и даже не повернулся, когда Фред, не дождавшись приглашения, занял место на одном из кресел.

Молчание длилось достаточно долго, – Фред слышал тихий свист качающегося маятника и невесть откуда взявшееся веселое журчание воды.

– Я слушаю, – наконец сказал директор.

– Мне бы хотелось разузнать подробнее… – начал Фред, но его фразу тотчас же перебил раздавшийся где-то совсем близко оглушающий грохот, который вскоре сменился на странное назойливое шипение.

«Идиоты», – обреченно подумал он.

Слишком рано.

– Это что еще такое! – взревел мистер Бейли.

Его лицо побагровело, а нижняя губа заметно задергалась. В кабинет начали просачиваться серые струйки плотного дыма. Фред ощутил неприятный, какой-то уксусный запах и моментально чихнул.

– Подождите здесь, – сдавленно проговорил директор и выскочил за дверь, предварительно грохнув ей так, что стоявшие на подоконнике пробирки тонко зазвенели.

Фред вскочил с кресла и лихорадочно принялся оглядывать глазами письменный стол мистера Бейли, на котором валялась целая кипа исписанной бумаги. Ничего похожего на золотые чернила видно не было.

Беспомощно тряхнув головой, Фред увидел стоявший чуть поодаль неприметный стеклянный куб, располагавшийся на каменном постаменте. Отвратительный запах с новой силой заполнил кабинет, и он, остервенело потерев нос, подбежал к кубу.

Под чистым стеклом виднелось несколько идеально ровных бумаг, на которых витиеватым почерком было выведено: «Разрешаю любому студенту Лицея, предъявляющему данный документ, посетить людскую обитель на срок, указанный далее». Рядом с ними лежала старинная серебряная флейта с вырезанными на ней рунами. В углу куба виднелась небольшая замочная скважина.

Фред услышал крики мистера Бейли, еще один грохот, чей-то издевательский смех, и попытался сдвинуть крышку куба, понадеявшись на то, что она может оказаться открытой, но та не поддавалась.

– Отлично, – простонал он и разочарованно пнул постамент.

Маленький ключ неслышно упал на расстеленный перед постаментом коврик.

Фред секунду глядел на него, затем схватил и уверенно повернул ключ в замке. Что-то щелкнуло, – стеклянная крышка поднялась, предоставив ему возможность схватить одно из разрешений.

Мистер Бейли вернулся как раз тогда, когда взмыленный, раскрасневшийся Фред, кое-как запихнув документ во внутренний карман пиджака, вернулся на кресло и попытался принять самый беззаботный вид. Впрочем, директор, не обратив на это никакого внимания, срывающимся голосом попросил его зайти попозже.

– Без проблем, – не скрывая радости, ответил Фред.

Находиться здесь он больше не мог.

Коридор представлял собой весьма жалкое зрелище: весь пол был засыпан черным пеплом, а на стенах виднелись грязные разводы и оторванные куски узорных обоев – Джошуа Уэбстер, известный на весь Лицей проказник и любитель устроить всеобщий переполох, постарался на славу.

«Точнее, перестарался», – подумал Фред.

– Ну, как успехи? – шепотом спросила выскочившая откуда-то Ронни.

За ее спиной маячил чумазый, улыбающийся во весь рот Джошуа, в руке которого был сжат непонятный предмет, похожий на довольно потрепанную хлопушку.

– Получилось, – только и смог ответить Фред.

Ронни неверяще посмотрела на него, но, заметив вновь появившиеся в его глазах огоньки, широко улыбнулась и сказала:

– Значит, не зря мы тут все испортили!

– Вам сильно влетело? – усмехнулся Фред.

– Вообще-то нет, – нервно хихикнула Ронни. – Джош знает, где можно хорошо спрятаться, поэтому директору только и оставалось, что топтаться на месте и выкрикивать свои бессмысленные угрозы в пустоту.

– Думаешь, он потом не догадается? – помрачнел Фред. – Как только ты исчезнешь, администрация Лицея сразу все поймет.

Она отмахнулась.

– Это не самое страшное, что может произойти.

Следующие двадцать минут они потратили на то, чтобы заполнить пустые графы в разрешении. Фред долго противился этому, но, согласившись с тем, что его почерк больше похож на почерк преподавателя, послушно вписал имя и фамилию Ронни и указал срок – один земной день.

– Мистер Линдлей тебя раскусит, – предупредил он, отдавая разрешение Ронни, нетерпеливо наблюдающей за ним. – Он не настолько глуп, чтобы не заметить эти чернила, даже если ты прикроешь их каким-нибудь другим документом.

– У меня нет другого выхода, – отрезала Ронни.

По пути в аудиторию мистера Линдлея она заскочила в комнату и взяла несколько относящихся к духучету образцов бумаг. Она понимала, что Фред прав, но все же не могла упустить такой шанс, тем более что вероятность того, что старый наставник все же ничего не сообразит, была высока.

Преподаватель-горбун, как обычно, дремал, уронив голову на грудь и изредка вздрагивая. Полы его мантии, украшенной огромными серебряными звездами, едва шуршали при каждом его движении. Сидевшие на последних партах припозднившиеся студенты, совещаясь, доделывали какую-то работу.

Ронни встала перед столом преподавателя и аккуратно тронула его за плечо. Старик тотчас же открыл мутные белесые глаза.

– Господин Линдлей, я… Миссис Барлоу попросила меня отнести вам эти документы, – выпалила Ронни.

Еще минуту назад она собиралась сказать совсем другое, но от взгляда мистера Линдлея ей стало немного не по себе, и Ронни решила упомянуть в разговоре другого преподавателя. Старик обрадовано улыбнулся и требовательно потянул тонкие сморщенные пальцы к бумагам, которые она держала.

– Не могу найти свои очки, – проскрипел мистер Линдлей, шаря рукой по столу. Ронни зажмурилась. – Укажите мне, где нужно поставить подпись.

– Вот. – Она с облегчением ткнула пальцем в первый листок.

Когда очередь дошла до написанного золотом разрешения, она снова перестала дышать и напряженно проследила за пером наставника, которое со скрипом вывело замысловатую подпись.

Вдруг ладонь мистера Линдлея замерла. Он повертел перо в пальцах, прищурился и чуть отодвинул лежавшие сверху документы, но Ронни резко схватила бумаги и, не говоря больше ни слова, убежала. Она крепко прижимала к себе разрешение, словно боялась, что оно может исчезнуть.

Верить в подобную удачу Ронни отказывалась, но все же происходящее говорило само за себя: бумага была подписана, и теперь у нее появилось безоговорочное право вернуться в Лондон.

Попрощавшись с расстроенным и разволновавшимся Фредом и пообещав ему быть как можно более осторожной, Ронни покинула здание Лицея и подошла к воротам, где неподвижно стояли Виктор и Константин.

– Прошу прощения, – сказала она, не придумав ничего лучше.

Виктор медленно повернул к ней голову и вопросительно двинул тяжелым квадратным подбородком. Ронни без лишних слов протянула ему разрешение. Виктор пробежал по нему глазами и, отдав бумагу обратно, отворил калитку.

– Если справишься там раньше, просто порви разрешение и снова окажешься здесь, – посоветовал стражник.