Толмидж Пауэлл - Искатель. 2001. Выпуск №11 Страница 19

- Ну и что?

- А то, болван, что это всего-навсего стальная заколка, а Игорь покупал исключительно платиновые изделия! Даже серебро и золото презирал!

- Вот как?

Он вдруг понял, что их отношения разладились. И, возможно, теперь навсегда. Измена господину Д. при жизни вовсе не означает, что ему будут изменять еще и посмертно. Ивану стало страшно от собственной прозорливости.

- Это был мужчина, - заключила она.

- А как же духи?

- Может, мне показалось? - Алина неожиданно вздрогнула, словно прикоснулась к чему-то омерзительному, - Я боюсь оставаться на ночь в собственной спальне! Мне все время кажется, что кто-то отпирает дверь! А что, если у хозяина заколки имеется ключ от моей квартиры?

- Ты слишком эмоциональна, - попытался успокоить ее Иван.

- Как бы не так! Я по-эстонски хладнокровна, тебе ли этого не знать? Но смерть Игоря удивляет всех, кто его знал. Совершенно здоровый человек, тридцати семи лет отроду, не может просто так взять и умереть! Я в это не верю! И вот улика! - Она все еще держала на ладони заколку. - Кроме всего прочего, сейчас, в кафе, я почувствовала слежку. За мной следят, Иван. Это точно. Этого парня я уже где-то видела. Совсем молоденький блондин. Среднего роста. Кожа такая нежная, девичья. Он сидел за соседним столом и не спускал с меня глаз. А потом проводил до самого сквера. Может быть, он и сейчас где-то поблизости…

- Совсем молодой, говоришь? - Иван напряженно думал, будто пытался что-то припомнить.

- Пацан! Взгляд почти набожный, но я-то знаю, чего можно ждать от такого взгляда! Такие овечки способны на многое!

- Вот что, лапа моя! - Иван наконец принял решение. Это было понятно по его уверенному голосу и по тому, как заиграли желваки на скуластом лице. - Я все беру на себя: пацана, заколку, причину смерти Игоря… А ты постарайся хорошенько выспаться, договорились?

Они расстались куда теплее, чем встретились. Алина даже поцеловала на прощание, в знак благодарности. Ивану же хотелось получить в благодарность кое-что другое, о чем он пока умолчал. Но, кажется, путь выбран верный.

Недолго раздумывая, Иван поехал в Митино. Там, в Восьмом микрорайоне, господин Д. снял огромную квартиру под мастерскую художника Дерябина. На поминках фронтовые друзья обменялись адресами.

Ему открыла пожилая женщина. По всей видимости, мать художника. Сам же творец издавал оглушительный храп. Он спал на раскладушке перед незаконченным трехметровым полотном.

Иван поморщился от перегарного духа, заполнившего и без того душную комнату. «Не пришел еще в себя после поминок, - заключил он. - А с мастерской-то, пожалуй, придется распрощаться, если не найдет нового мецената. Им точно буду не я!»

И тут он обратил внимание на незаконченную картину. Это ж надо такое выдумать! Мечеть. На переднем плане лежит мулла с перерезанным горлом. Чуть поодаль пять солдат насилуют женщину кавказского типа. В дальнем углу едва намечена фигура Христа. Он сидит на корточках, обхватив руками голову.

Примерно в такой же позе оказался Иван, присев на единственный табурет. Ничего подобного на войне он не видел, хотя рассказывали всякое. Стоит ли всему верить? Дерябин определенно сбрендил. Или это аллегория? Кто поймет этих пустоцветов, с их больной фантазией?

«И Алина сбрендила! - перескочил он в своих мыслях от картины к любовнице. - Никто не убивал ее драгоценного мужа! И нет никакой слежки! А с парнем я разберусь!»

Несмотря на оптимистический настрой, Иван почувствовал страшную тяжесть в груди и осознание того, что жизнь потихоньку начала покидать его бренное тело.

Он растолкал спящего художника, но тот с трудом понимал, где находится. Пришлось с помощью мамаши поставить творца под контрастный душ.

- Чего приперся? - был первый осмысленный вопрос художника.

- Мне нужен адрес и телефон твоего друга, с которым ты был на поминках.

- На хрена тебе Виталик?

- Его тоже облагодетельствовал меценат? Он рисует на ту же тему? - Иван с презрением кивнул на незаконченное полотно.

- Кто тебе сказал, что Виталик художник? Он - артист! Выступает в новомодном, очень престижном театре. Это триумф пластики и глупости одновременно. Сейчас в каждом театре полно того и другого. Устроил его, разумеется, Игореша. Что правда, то правда! Полгода назад я их познакомил…

«Полгода назад Игорь заявил Алине, что им необходимо разнообразие…»

- И мальчик, надо сказать, оправдал надежды патрона…

«Заколка от галстука под кроватью и запах духов…»

- Он немного странной ориентации, это да. Может, у них что-то и было. Черт их разберет! Когда Игореша помер, Виталик на стены лез от горя. Прямо как девица, потерявшая возлюбленного…

Домашний телефон Виталика не отвечал, и пришлось звонить ему на мобильный. Парень совсем не удивился тому, что его хочет видеть по срочному делу человек, с которым он едва знаком. Или ему некогда было удивляться?

- Сейчас у меня репетиция, - сообщил он. - Освобожусь через сорок минут. Приезжайте прямо в театр. Я буду ждать вас на вахте.

Они встретились в одиннадцатом часу вечера, когда уже совсем стемнело и потягивало ночным, сентябрьским холодком. Молча пожали друг другу руки, и Виталик пригласил его в свою гримерную.

- Здесь нам никто не помешает, - вкрадчивым голосом заверил артист. - А дома, знаете ли, родители. - После долгой паузы он добавил: - Я знал, что рано или поздно вы объявитесь. Ведь вы любовник Алины?

- С чего вам такое пришло в голову? - засмеялся Иван.

- Игорь сказал. Он был прекрасно осведомлен. Так что мы с вами в одной лодке.

Что плетет этот молокосос? Господин Д. знал о нем и не размазал его по стенке? Иван едва сдержался, чтобы не выкрикнуть это вслух. И сразу же перешел в контрнаступление.

- Это ваша? - протянул он артисту заколку для галстука.

- Моя. Я потерял ее неделю назад, - признался Виталик.

- А знаете, где вы ее потеряли?

- Догадываюсь.

Ивану показалось, что в глазах у парня заблестели слезы.

- Вы были в тот вечер у Игоря, не так ли?

- Разумеется. Только Игорь уже был мертв. Извините. - Он достал носовой платок, высморкался и вытер слезы. - Мне трудно вам что-то объяснить. Да и нужно ли? Вы все поймете из записной книжки Игоря. Он писал до последней секунды. Я взял ее у него со стола. Не хотел, чтобы менты своими грязными ручищами копались в его душе!

По телу артиста прошла судорога, а из груди вырвалось рыдание. Иван осторожно погладил большим пальцем кожаный переплет записной книжки господина Д. В этот момент он думал о деньгах для своей фирмы, но мысли оказались неуклюжими и внутри не чувствовалось ликования.