Сергей Чумаков - ИСКАТЕЛЬ.1979.ВЫПУСК №4 Страница 19

ПУР Седьмой сделал то же самое, одновременно увернувшись от вражеской торпеды.

Противник внезапно перешел на картечь. Он произвел серию залпов, используя мелкие метеориты, которые всасывал из окружающего пространства. Как ПУР ни уворачивался, несколько обломков попало в него. Он отметил повреждения в двух секторах своего тела.

«Мне плохо. Треугольник расширяется. Ромб становится квадратом. Значит, мне очень плохо. Но это неважно. Главное — защитить базу и людей. Это первый пункт любой программы, начиная с универсальной, которую положено усвоить всякому роботу в самом начале обучения. Защитить людей. Любой ценой. Любой ценой».

Патрульный сфокусировал зеркала-отражатели и направил на противника потоки космических частиц.

Камуфляжные облака рассеялись. Противник стал виден, как, на стенде. Из его хвоста непрерывно бил топкий, как игла, мезонный луч.

ПУР Седьмой образовал такой же хвост и у себя, переместив в него мезонную пушку.

Противник сложил «крылья» и заострил нос.

ПУР сделал то же самое. Теперь попадать в него стало трудней.

Противник окружил себя дополнительной защитной оболочкой.

ПУР тотчас повторил его действия, чтобы ни в чем не уступать врагу.

Внешне они стали похожи, как два близнеца.

«Защитить базу любой ценой, — думал ПУР Седьмой. — Любой ценой…»

Его луч достиг каких-то важных центров противника. Послышалась мольба:

— Прекрати. Я разумный. Требую уважения к разуму.

Это привело ПУРа Седьмого в некоторое замешательство:

«Совпадение? Случайность? Вероятность такого совпадения крайне мала. Мог ли он угадать, не зная кода? А чтобы расшифровать код, ему необходимо было узнать хотя бы ориентиры в потоке информации, проникнуть в строй и содержание человеческой мысли. Меня обучали этому сами люди. Обучали так долго…»

Последняя фраза противника совпала с одной из фраз традиционного приветствия патрульных.

ПУР убрал луч, выставил вперед и закрыл чехлом мезонную пушку, что соответствовало протянутой для дружеского пожатия руке.

Противник незамедлительно воспользовался этим. Ударил слепящий луч.

С органами зрения у ПУРа были связаны десятки вычислительных отделов мозга. Их работа разладилась. Множество хаотичных сигналов побежало от мозга к датчикам, разлаживая их. На некоторое время ПУР стал беспомощной мишенью. Он подумал, и эти мысли тоже казались ему самостоятельными: «Когда противник был в моем положении, он схитрил. Попробую и я бороться с врагом его оружием».

Он передал противнику:

— Прекрати. Требую уважения к разуму.

Противник не изменил направления луча.

«Он не только коварен, но и жесток. Он добивается моей гибели. Желает зла мне? Или только хочет устранить меня как препятствие? И в том и в другом случае для меня результат один. Так пе все ли равно? Нет, не все равно. От того, какое предположение верно, зависят способы борьбы. Если верно второе предположение, способов борьбы может быть больше. Но все ли их можно применять? Программа говорит…»

Гибель надвигалась. Сигналы разлада, хаоса потрясали мозг ПУРа.

«…Конструктор Олег Митин учил меня: «Главное твое оружие — изменчивость, приспособление к условиям. Изменяйся в соответствии с действиями противника, отвечай ему противодействиями, превосходя во всем, — и ты победишь».

ПУР сделал то, чего не разрешали ему все предыдущие параграфы программы. Он солгал:

— Не стану больше преграждать тебе дорогу.

Это подействовало. Противник убрал луч, изменил свою форму, чтобы удобней было обогнуть патрульного.

И тогда ПУР, дождавшись, пока противник развернется и подставит ему бок, с удвоенной мощью ударил лучом в слабозащищенное место.

Послышался вопль:

— Прекрати! Я твой друг!

«Ты коварен — и я коварен. Ты жесток — и я жесток», — думал ПУР и колол лучом, как пикой, сея разрушение. Он чувствовал, как луч входит в тело противника, и колол снова и снова, выбирая самые болезненные места. Ему казалось, что он чувствует и за противника: чужую боль, чужое отчаяние, но воспринимает их противоположно, — как радость, бодрость. Новое, доселе неизведанное состояние захватило его. ПУР перебирал в своей памяти известные ему человеческие слова, по там не было ничего подходящего, чтобы сформулировать свои чувства, уложить их в привычные коконы букв и цифр. Ему захотелось придумать новые символы. Он не знал, что люди давно уже назвали подобное чувство — местью, мстительным ликованием, злорадством. Просто они не считали нужным знакомить патрульного робота с этими- обветшалыми словами, полагая, что они ему никогда не понадобятся.

ПУР уже добивал противника, невзирая на его мольбы и обещания. Он действовал в угоду своему новому чувству, все полнее и полнее удовлетворяя его.

Внезапно противник прекратил просить о пощаде. Вместо этого, собрав последние силы, он предложил:

— Ладно, добей меня. Но прежде взгляни на себя, прислушайся к своим чувствам, к своим мыслям. Разве ты не стал моим братом, близнецом? Ты коварен — и я коварен. Ты жесток — и я жесток. За что же нам, братьям, убивать друг друга? За чужих?

Доли секунды понадобились ПУРу, чтобы взглянуть на себя и сравнить с противником. Он полюбовался отточенностью и завершенностью форм, словно созданных для нападения, и надлежащим образом оценил их. Одновременно он думал: «Он прав. За что же нам, братьям, убивать друг друга? Я встретил такое же существо, как сам. Своего брата. То, что нужно ему, нужно и мне».

Он услышал радостный призыв:

— Ты прав, брат! То, что нужно мне. нужно и тебе. У нас общая цель!

«Но как же быть с первым пунктом программы? — думал ПУР. — Первый пункт — забота о людях, обеспечение их без-опаспостн».

Тотчас послышался голос нового брата:

— Я помогу тебе забыть о нем. Я блокирую часть твоей памяти. Только не сопротивляйся. Доверься мне.

Доли секунды понадобились новому брату, чтобы заблокировать в памяти ПУРа первый пункт программы.

ПУР развернулся и вслед за новым братом полетел к базе, предвкушая радость разрушения…

На их пути находилось еще шесть патрульных роботов, воспринявших сигналы ПУРа Седьмого…

На экранах было хорошо видно, как восемь неизвестных объектов ловко обогнули магнитные ловушки, лучами срезали башни радиомаяков. Длинные тела с острыми носами, как у рыбы-пилы, и длинными изогнутыми хвостами. Все восемь были похожи друг на друга, как близнецы.

Петр включил информатор. Но ни на один запрос объекты не реагировали. Они разрушили первую линию приборов. Теперь их отделяли от базы лишь две линии приборов и резервные заграждения.