Цыганенок - Ольга Гришина Страница 19

ты уже достаточно подрос, чтобы учиться и работать. Ты пытаешься хитрить со мной, но это бесполезно. Я знаю обо всем, что ты можешь мне сказать, и найду несколько аргументов против каждого твоего слова. К тому же, я сильнее тебя, не забывай об этом. Я могу заставить тебя делать все, что считаю нужным. Но я не хочу действовать подобным образом. Ты должен мне доверять и понимать, что я забочусь о твоем благе.

– А чем я должен буду заниматься?

– Тем же, чем и мы – добывать деньги.

– А как вы это делаете?

– Мы берем деньги там, где они сами просятся к нам в руки. Отбираем их у тех, кому они нужны меньше, чем нам. Почти то же самое, что делали вы на вокзале с матерью.

– А в чем же тогда разница?

– Просто, мы делаем это незаметно. Мы не обманываем людей, наша деятельность более честная, по сравнению с тем, чем занимаются наши женщины. Мы не прикидываемся беспомощными, не пугаем людей порчей, мы просто отбираем их деньги и уходим, не обнаружив себя.

– Но это же намного хуже!

– Почему? Деньги – это мимолетное явление, тот, кто ими завладел, всего лишь временный хозяин. Они блуждают по свету, переходя из одних рук в другие, и тот, у кого они задержатся ненадолго, будет весел и счастлив. Если он позаботится о том, чтобы сохранить их, он хорошо их спрячет, иначе они быстро сменят владельца. Деньги сами решают, в чьем кармане им лежать. Как правило, они выбирают сильных людей и избегают слабых. Сейчас ты еще можешь решить, к какой категории себя отнести, но если упустишь момент, навсегда останешься нищим неудачником.

– Но ведь неправильно отбирать у человека то, что принадлежит ему! Может, это для него очень важно. Я бы, например, не хотел, чтобы кто-то взял мои вещи без спроса.

– Василь, ты помнишь большой кирпичный дом, который стоит в конце нашей улицы? Вокруг него красивая клумба и железный забор. Внутри, скорее всего, тоже приятно.

– Да, а что?

– Ты хотел бы жить в этом доме? В чистоте, есть вкусные блюда, не ходить на вокзал?

– Не знаю. Может быть.

– Ты лжешь, брат, ты был бы очень этому рад.

– А что это изменит? Я все равно не смогу там жить.

– Вот именно! Не сможешь! Потому, что родился в бедной семье, а твой отец умер до твоего рождения, ничего тебе не оставив. Ты вынужден жить в доме, где протекает крыша, а штукатурка совсем осыпалась. Ты носишь дырявые ботинки, поэтому во время дождя твои ноги промокают. Часто ты ешь черствый хлеб вместо мяса. Но тот мальчик, который живет в кирпичном доме, совсем бы тебя не понял. Он бывает на вокзале, лишь когда родители везут его за город, а стол перед ним накрыт ароматными булками и вареньем. Непогода не пугает его, потому что он всегда защищен надежной и красивой одеждой. Ему не нужно работать, потому что у него есть все, чтобы быть счастливым. Он целый день играет, спит или думает о том, какой еще подарок преподнесут ему родители. Мальчик вырастит, так и не узнав, что такое лишения. Он будет ходить в школу вместе с такими же избалованными детьми. Государство даст ему подходящую работу с большим кабинетом и зарплатой. Он найдет себе такую же чистенькую и умненькую женщину, и они наплодят счастливое потомство. Гордые и благополучные, они проведут жизнь, снисходительно бросая свою тень на серые массы. Скажи мне, Василь, разве это справедливо? Чем ты хуже этого мальчика, который не сделал ничего особенного, кроме того, что родился в более удачном месте? Разве ты не видишь, что, имея такие же руки, ноги и остальные части тела, ты тоже имеешь такие же права? Вы одинаково дышите, чувствуете, вы оба хотите есть и спать. Однако один из вас имеет намного больше возможностей, чем другой. Ты говоришь, что плохо брать то, что принадлежит другому. Но кто сказал тебе, что он достоин всего этого. Почему он, а не ты? Хорошее в мире распределено неравномерно, где-то его больше чем нужно, а где-то совсем нет. Поэтому ты не можешь упрекнуть меня, если я решу взять то, на что имею полное право. Я всего лишь восстанавливаю справедливость.

– Может, есть какой-то другой способ? – осторожно спросил Василь.

– Да, конечно, ты можешь всю жизнь выполнять черную работу. Изо дня в день продавать свое тело и мысли за ничтожные гроши. Как жалкий червяк, ты будешь плестись вечером к своей кровати, не помня себя от усталости и мечтая о спасительном сновидении. Ты будешь проклинать себя и всех остальных за то, что тебе досталась такая печальная участь. А в это время кто-то другой будет пожинать плоды твоего труда, тихо посмеиваясь. Он будет пить дорогое вино со своими друзьями и обсуждать: как же хорошо, что есть на свете такое ничтожество, как ты, которое не умеет думать, а может только выполнять грязную работу. Встретив тебя на улице, склонившего перед ним голову, он плюнет и пройдет мимо. Хотел бы ты, Василь, быть собакой, никчемной и всеми гонимой?

– Нет, наверно, это неприятно, – сказал мальчик, опустив голову. Брат говорил ужасные вещи. Он был столь убедителен, что Василь начал верить ему, и от этого его настроение полностью испортилось. Неужели его ждала такая мрачная жизнь, и все хорошее осталось в прошлом?

– Ты не расстраивайся, все это может с тобой произойти, если ты выберешь неверный путь. Но я не позволю тебе сделать это. Я научу тебя всему, что знаю сам, и ты станешь способным бороться с обстоятельствами, готовящими тебе жалкую участь. Но ты должен мне пообещать, что отныне станешь прислушиваться к каждому моему слову, и оно будет для тебя законом.

– Я постараюсь.

– Ты должен дать обещание, – требовал брат.

– Я обещаю, что буду стараться.

– Как же с тобой тяжело. Но ничего, скоро ты изменишься. Завтра ты пойдешь с нами и сразу займешься делом. И помни, Василь, что за непослушание я буду жестоко тебя наказывать. Это для твоего же блага. Пойдем, я покажу тебе место, где ты будешь спать. Это не кровать, пока ты ее не заслужил.

Брат подвел мальчика к окну, рядом с которым лежало старое одеяло и несколько тряпок.

– Познакомься, Василь, это твое новое ложе. Оно должно закалить тебя и выбить из твоей головы память о мягкой перине.

– Но как же мои вещи?

– У тебя будут новые, ты сам их себе купишь. А теперь ляг и поспи, завтра тебя ждет важный день.

Мальчик послушно опустился на одеяло и накрыл себя материей. Его душили слезы и страх. Василь чувствовал, что жизнь изменилась