Николай Далекий - Не открывая лица Страница 2

Тут можно читать бесплатно Николай Далекий - Не открывая лица. Жанр: Приключения / Прочие приключения, год 1956. Так же Вы можете читать полную версию (весь текст) онлайн без регистрации и SMS на сайте Knigogid (Книгогид) или прочесть краткое содержание, предисловие (аннотацию), описание и ознакомиться с отзывами (комментариями) о произведении.

Николай Далекий - Не открывая лица читать онлайн бесплатно

Николай Далекий - Не открывая лица - читать книгу онлайн бесплатно, автор Николай Далекий

— Может быть, расстреляли…

— Э, тетя, так мы долго будем договариваться. Не надо в прятки играть. После “ареста” дядя Федя явился к вам ночью… Так?

— Он ко мне каждую ночь является… — Мария непритворно всхлипнула.

— Хорошо. А если я вам скажу, где дядя Федя спрятал свой партбилет, орден Красной Звезды и медаль “За трудовую доблесть”?

О том, что бригадир колхоза Федор Бойченко был членом партии и имел правительственные награды, знало все село. Конечно, это было известно и полицейским. Сжав вздрагивающие губы, Мария молчала, ожидая, что еще скажет загадочный гость.

— Он завернул их в новенькую клеенку, белую с голубыми цветочками, и закопал сверток под старой грушей. Вспомните, что вы сказали тогда мужу. Вспомнили? Вы сказали: “У меня на сердце так тяжело, будто ты закопал наше счастье…”

Мария не дала договорить подростку.

— Не мучь! — как стон вырвалось у нее из груди. — Скажи — он живой? Ты видел его? Когда?

— Не очень давно…

— Не ранен?

— Невредим. Не надо плакать, тетя Мария, и не обнимайте меня — я весь в снегу, простудитесь.

Гость в самом деле казался промерзшим насквозь, так холодны были его одежда, руки, лицо. К тому же на его груди под ватником выпирал какой-то твердый предмет, точно там находился небольшой кусок льда. Мария поняла: подросток пришел издалека, путь его был опасен, он закоченел от холода, голоден.

— Раздевайся. Может, на печку полезешь? — засуетилась хозяйка. — Сейчас я борща тебе налью.

— Не надо, — торопливо зашептал подросток. — Дайте хлеба, если есть. Я должен уходить.

— Это быстренько.

Звякнула печная заслонка, стукнул о горшок ухват — и в хате вдруг вкусно запахло горячим борщом. Мария нашла в темноте гостя, сунула ему в руку ложку и ломоть хлеба.

— Присядь. Вот здесь — скамья, стол, вот тут миска. Нашел? Сними мешок.

— Нет. Я так… — сказал подросток, поспешно принимаясь за еду. — Скажите, у вас соседи хорошие, не ссоритесь? Нет таких, что могут донести? Может, в полиции кто служит?

— Соседей таких нет. Туда дальше, пятая хата от нас — живет одна подлюга… в комендатуре уборщицей работает.

— Как ее звать?

— Оксана Стожар.

— Вредная?

— Ого! Все село ее ненавидит.

— А патрули полицаев или немцев где стоят?

— В центре, у школы, на улице Ленина. Там комендатура и кустовая полиция. Они эту улицу Берлинтрасса называют.

Паренек неожиданно рассмеялся.

— Вот как! Берлинштрассе! Штрассе — по-немецки — улица. Ничего, тетя, может быть, недалек тот день, когда немцы в своем Берлине самую лучшую улицу Ленинштрассе или Сталинштрассе назовут. — Он помолчал, усиленно работая ложкой. — А ночные облавы, проверки часто у вас бывают?

— Неделю назад ходили. Последнее время что-то зачастили. Но сегодня не должны бы…

— Почему?

— С вечера на железную дорогу пошли. Все — и немцы и полицейские. Видно, поезд будет следовать.

— Поезда часто ходят? — перестал жевать подросток.

— Днем — часто, а ночью — хорошо, если один — два проскочат. Боятся сильно… Выставляют охрану, каждый метр стерегут. Там лесочек есть…

Гость замолчал, очевидно, о чем-то думая. Было слышно только, как он быстро орудует ложкой и жадно жует хлеб.

— Немцев в селе много?

— Сотня наберется.

— Полицаев?

— Этих меньше — десятков семь. Со всех сел собрали…

— Из вашего села есть?

— Два только: Трофим Гундосый — сын раскулаченного да Микола Шило — из тюрьмы вернулся, за кражу колхозного зерна сидел. Остальные — черт знает откуда набрались. Начальник у них Сокуренко. Низенький, маленький, а хуже пса цепного.

— Как к вам полицаи относятся?

— От них хорошего ждать не приходится. Собаки, а не люди.

— Я не об этом спрашиваю. Вас подозревают?

— Непохоже. Меня считают пострадавшей.

— А вы кому-нибудь рассказывали о том, что вправду случилось с вашим мужем?

— Нет. Федя приказал мне молчать.

— Постарайтесь припомнить все разговоры. Может быть, кому-нибудь из родных, подруг? Может быть, сказали не прямо, а намеком, обронили неосторожное слово? Вы на меня не обижайтесь, что я вас так допрашиваю. Это очень важно, а женщины на язык все-таки слабые… Ну, ничего такого не припомнили?

— Нет. Я молчала. Плакала…

— Это можно… Для всех, кроме вас, дядя Федя погиб, расстрелян большевиками. Он — дезертир, не хотел воевать против гитлеровцев. Ничего не поделаешь, нужна такая маскировка.

— А мне тяжело, — Мария всхлипнула. — Перед людьми тяжело.

— Вам говорят что-нибудь?

— Говорить не говорят, а по глазам вижу — презирают. Федя был членом партии, активистом. Выступал на собраниях. Теперь его предателем считают.

Несколько минут гость ел молча, очевидно, раздумывая — о чем-то

— Нужно потерпеть, тетя, — сказал он наконец. — Как знать, может, не одна вы такой незаслуженный позор переносите… После войны все выяснится: кто был нам друг, кто — враг. Вы к разговорам прислушиваетесь? Что люди говорят?

— О войне?

— Да, о положении на фронтах.

— Как сейчас люди разговаривают! Все шепотом. Кто говорит — Москву сдали, кто говорит — брешут, Москва держится. Надеются и ждут… Ой, как ждут! Ты бы мне сказал правду, если знаешь.

— Я принес правду. Слушайте внимательно, тетя. За огородом у вас вербы растут. В одной — дупло. Там я спрятал десять листовок, в трубочку свернуты. В них напечатано о разгроме гитлеровцев под Москвой.

Голос паренька перешел на жаркий, срывающийся шепот. Чувствовалось, что он сам дрожит от пьянящей его юношеское сердце радости. Видно, нелегко было ему идти по селам, встречаться с людьми и таить в себе эту желанную для всех новость.

— Ох. и дали им прикурить, тетя! Здорово по зубам трахнули! Многих своих дивизий Гитлер не досчитается. Драпали его вшивые вояки от Москвы, только пятки сверкали. И это — начало, слышите, тетя, только начало.

— Наконец-то! — воскликнула Мария. — Теперь люди духом воспрянут. Боже мой! Ведь от одной мысли, что Москва сдана, темно в очах делалось.

— Тише, тетя…

На печи послышался шорох и надрывный детский кашель. Паренек умолк, тревожно прислушиваясь.

— Это доченька. Простыла, босиком по полу бегает… — успокоила его Мария, как только кашель стих. — Ну, спасибо, порадовал ты меня сегодня, будто снова на свет народилась.

Ночная темнота, тоскливое завывание ветра за окнами, всегда вселявшие страхи в душу Марии, теперь уже не пугали ее. Ей даже казалось, что в хате стало уютней, теплей и светлей.

— Ну, подробности вы сами в листовке прочтете, — голос паренька снова звучал строго и деловито. — Теперь, тетя, поговорим о главном. Нужно, чтобы листовки пошли по рукам и подымали людей на борьбу. Призыв такой — ни одного грамма хлеба гитлеровцам, ни одной теплой вещи им не давать. Пусть сгниет в яме., пусть пропадет, но чтобы им в руки не попадало.

Перейти на страницу:
Вы автор?
Жалоба
Все книги на сайте размещаются его пользователями. Приносим свои глубочайшие извинения, если Ваша книга была опубликована без Вашего на то согласия.
Напишите нам, и мы в срочном порядке примем меры.
Комментарии / Отзывы
    Ничего не найдено.