Смерть старого мира - Марина Шамова Страница 2

когда Агнесса пела и развлекала толпу яркими выступлениями, она будет забирать себе не менее шестидесяти процентов заработанного. И всё — ради поступления в Бирмингемский магический университет. Строго говоря, копила она не совсем на учёбу, а, банально, на проезд — билет только в одну сторону стоил тридцать фунтов стерлингов, что, при зарплате официантки один фунт в неделю, было не такой уж и простой задачей. А ведь нужно было ещё кормить семью, покупать одежду…

Прикусив изнутри нижнюю губу, чтобы отвлечься от тоскливых мыслей, Агнесса вернула на лицо мягкую улыбку и заняла место рядом со стойкой, в ожидании гостей. Конечно, в чём-то Пенелопа была права — большая часть пришлых посетителей не то, что не ценила, а просто не замечала её стараний. Сейчас, после войны, улицы Нижнего Лондона наводнили беженцы из Европы, и многие вели себя вовсе не так, как полагалось бы беженцам — благодарно и смиренно, а были наглыми и даже агрессивными. Они держались группками, как правило, и чаще всего задирали одиночек, но усиленные отряды полисменов быстро принуждали их к порядку. И, увы, очень часто такие вот личности шли выплёскивать негодование и злость в пабы, коих в Нижнем Лондоне было предостаточно. По счастью, хозяин конкретно этого паба, мистер Оливер Гилмур, не пожадничал и нанял весьма внушительного вышибалу, который прекрасно справлялся с возложенными на него обязанностями, но, как знала Агнесса, в «мирное время» отличался удивительно спокойным нравом.

Тихо цокнули часы под стойкой, отмечая шесть вечера, и Гарри — вышибала — встрепенулся, отлипая от стены и переходя в состояние бодрствования. Со стороны могло показаться что ничего не изменилось, просто правый глаз громадного мужчины едва заметно приоткрылся. Завсегдатаи заведения пошучивали, что кто-то из предков Гарри неслабо согрешил с мифическими троллями, но поскольку никто так и не сумел доказать возможность скрещивания homo sapiens illustratum и существ загранья, а вид и поведение вышибалы не располагали к прямым вопросам, шутки не переходили черты.

Пенелопа коснулась одного из магических кристаллов под стойкой. Над входом, снаружи, колдовским золотисто-оранжевым светом, окрасив улицу за витринами тревожными тонами пожара, загорелась вывеска — «Очаг». Началась рабочая смена.

***

Паб заполнялся людьми постепенно и неравномерно.

Первым, как ни странно, пожаловал мистер Вайз — владелец лавки лекарской направленности. Оценив то, как целеустремлённо он уселся за стойку и насколько решительно отверг предложение отужинать, Агнесса поняла, что мистер Вайз пожаловал сюда «надираться до зелёных соплей».

Через полчаса после открытия в двери ввалилась замученная, но довольная ватага заводских работяг — девушка не помнила всех их поимённо, но в лицо знала каждого. Улыбнувшись им и получив в ответ несколько усталых улыбок, Агнесса проводила мужчин к большому столу и вот здесь уже приняла довольно большой заказ, включающий, помимо нескольких пинт пива, полноценный ужин. Рабочие могли себе это позволить. Очаг располагался в непосредственной близости от проходной металлургических цехов — недостаточно близко, чтобы обслуживать работников завода эксклюзивно, но вполне, чтобы компании ценителей цивилизованного вечернего досуга добирались сюда регулярно. Металлурги были привилегированной кастой рабочих, только в их отрасль магия, успешно играющая главную скрипку во всех прочих, пробралась лишь в виде вспомогательного инструмента — температуры в плавильных печах, да телекинетических механизмов. Волшебников, способных напрямую творить из металла сколько-нибудь структурированные изделия было катастрофически мало, и металл оставался вотчиной «бездарей», как презрительно называли слабых собратьев «одаренные» маги, да простого, не обученного тонкостям Ремесла, люда. Зато платили там не в пример больше, чем в том же строительстве, где они годились только на простые задачи «подай-принеси». В эти тонкости Агнессу посвятил Гарри, до работы вышибалой тащивший лямку на заводе.

Паб постепенно превратился из вяло стучащего кружками по столам собрания в шумный человеческий улей, гудящий сплетающимися в неразборчивый фон голосами, вскрикивающий и иногда пытающийся петь.

Гости прибывали то поодиночке, то в паре, то небольшими группами. Агнесса, подчиняясь привычке, стремилась уследить за каждым, предоставить самое удобное и самое подходящее место, ориентируясь на собственное восприятие клиентов — ведь, на её памяти, интуиция ещё ни разу не подводила. Кого-то следовало отправлять наверх, где было уединённо, с кем-то ни в коем случае нельзя было спорить касательно заказа, а вот кому-то можно было мягко порекомендовать попробовать другое блюдо или выпивку.

Агнесса едва не танцевала, лавируя между столиками, плевательницами, отодвинутыми беспорядочно стульями и ногами посетителей, улыбалась, слушала восклицания с трёх разных сторон, кивала и продолжала свой безостановочный бег — от стойки до гостей.

Самыми сложными, по традиции, были первые часа три, когда паб только заполнялся, и заказы шли почти непрерывным потоком. Только ближе к девяти часам Агнесса и Пенни смогли немного выдохнуть, и сейчас оставалось только незаметной тенью скользить по залу, убирая посуду, доливая напитки и ненавязчиво интересуясь, не желают ли клиенты чего-то ещё.

Это было любимое время Агнессы.

Наблюдать за людьми, коротко улыбаться и говорить ничего не значащие любезности или задерживаться где-то на подольше, чтобы задать по-настоящему важные вопросы — если человек в этом нуждался. Девушка остро ощущала именно таких людей, приходящих, как правило, в одиночестве, и искренне пыталась им помочь, но сегодня страждущих не было.

Звоночек вновь мелодично «динькнул», и Агнесса с любопытством отметила, что вошедший был не местным: низкий и полный, одетый совсем не как было принято в этих краях, мужчина озирался с живейшим интересом и крутил в руках шёлковый цилиндр. Несколько посетителей обратили на него внимание, но то был вялый и безучастный интерес к постороннему человеку — не радостное узнавание старого знакомого.

— Добрый вечер, сэр, — мягко улыбнулась ему девушка. — Могу я помочь вам в выборе места?

Тот же, уставившись на неё с радостным удивлением, бодро закивал — теперь, стоя рядом с ним, Агнесса отметила, что его глаза оказались вровень с её, а, значит, едва ли он был выше пяти с половиной футов.

— Милая юная мадмуазель, вы меня очень, чрезвычайно, крайне обяжете подобной услугой! — голос его звучал немного странно для человека подобного телосложения — несмотря на скорость, с какой он выпаливал слова одно за другим, чуткий слух Агнессы уловил глубину и силу, которую мужчина явно скрывал. Невольно она подумала, как здорово, наверное, он бы мог петь…

— Именно для этого я здесь, — чуть шире улыбнулась, сделав лёгкий книксен. — У вас есть какие-то особые пожелания? Желаете уединения или предпочтёте сесть в основном зале?

— О, и да, и нет, мадмуазель! Видите ли, я ожидаю друзей… — при этих словах он несколько замялся, достал из кармана слегка