Николай Пряничников - Золотой гроб Страница 21

Вот тогда — то мы с Мишкой, вглядевшись в озабоченное лицо Коли, и проявили настоящую советскую инициативу и смекалку. Зайдя за ним в полевую кухню, вызвались приготовить макароны по — флотски на всех стройотрядовцев. Именно это блюдо Мишка когда — то лично приготовил дома под строгим надзором его матери.

— Ладно, — прокричал нам Коля, перекрывая шум работающих за стеной моторов в цехе подсобных промыслов — сегодня ужин приготовите вы, а завтра повариху, может, из колхоза пришлют?!

— А умеете? — на всякий случай, подозрительно спросил он, разглядывая нас через свои выпуклые очки.

— О, да мы…!!! — Мишка так сильно стукнул себя в грудь, что другой, менее подготовленный студент, тут же, упал бы на пол с тремя сломанными ребрами. Но Мишка выстоял, зато этот жест, без всяких разумных доводов, убедил руководителя строительным отрядом, что этим парням можно доверить любое поварское дело.

— Ладно, ладно, — легкомысленно сказал Коля, — верю. Это и впрямь не сложно. Не пересолите только. Макароны — вон лежат, тушенка — там же. Можете, по случаю первого дня и отсутствия обеда приготовить, тык — скыть, поплотнее, но и без бравады этакой. На этом, опрометчивый Коля, захватив весь отряд, уехал к месту работы.

А мы с Мишкой принялись за дело, горячо рассуждая о том, что если каша сварится вкусной,…

— Не каша, а 'макароны по — флотски'! — поправил я Мишку.

— Ну, да. Я и говорю макароны, если они сделаются вкусными, то не плохо бы и на весь месяц остаться кашеварить?! Зарплата все равно будет на всех одна. Так что, можно не плохо заработать, не горбатясь на таскании бревен для МТФ.

Мишка родился и воспитывался в деревне, поэтому, простой деревенский труд его просвещенной натуре был близко знаком и глубоко противен.

Через час на грузовике к кухне вернулся Коля.

— Мужики! — ревел он, — бегом! Знакомство с объектом заканчивается. Немножко, опять же для знакомства, поработаем и ужин! А тут, как на грех, должна подъехать журналистка из районной газеты! Чтобы, через полтора часа ужин был готов! Сами понимаете, если прессе чего не понравиться — скандал. Поэтому, все должны выглядеть сытыми и ухоженными, и чтобы на каждой морде лица была печать полного удовлетворения.

Мишка вытянулся во фрунт — Партия сказала 'надо', комсомол ответил 'есть!'

— Но чтобы это 'есть' можно было есть — сказал Коля, проявляя недюжинный юмор и умчался обратно.

Мы с Мишкой заторопились. Электрическая плита уже нагрелась докрасна. Оставалось: вскипятить воду, сварить макароны и бултыхнуть туда армейскую тушенку из жестяных консервных банок. Стали прикидывать, сколько ингредиентов нужно смешать воедино, чтобы получить необходимый, достойный в органолептическом смысле продукт?

— Вместе с начальством нас 55 человек — рассуждал Мишка, если каждый получит по 200 граммов макарон и по 100 граммов тушенки + вода получится граммов четыреста? Мишка вытянул вперед себя ладонь, с предполагаемой порцией, и, закатив к потолку глаза, по — прикидывал ладонь вверх: — много этого, или мало?!

— Маловато будет — убежденно сказал он, через секунду. — Тем более что Коля велел ни макарон, ни тушенки не жалеть.

Решили увеличить порцию вдвое.

— Значится так: макарон по 400 граммов, тушенки по 200 граммов — получается, по 600 граммов на нос + вода, — 700 гр… — Это нормальная порция — горячился Мишка, мотивируя тем, что объем человеческого желудка три литра, а мужского и того больше(!).

Каков будет физический объем порции в реальности? — никто из нас толком не знал. Мишка опять по прикидывал в воздухе условную порцию пустой ладонью, но и этот удивительный способ взвешивания не дал даже приблизительных результатов. Тогда, из вороха утвари, он поднял какую — то заржавелую сковороду и взвесил ее в руке.

— Ну, вот это другое дело, теперь, думаю, хватит, — понятным только ему образом, заключил он.

В шестидесяти литровой кастрюле, куда мы влили три ведра воды, уже кипело. Двадцать два килограмма макарон в емкость затаптывали чуть не ногами. Они вставали ёжиком и не убирались! Добавили воды, макароны угрожающе поднялись над краем кастрюли. У меня зародились подозрения по поводу правильности расчетов: кастрюля уже битком, а туда надо доложить еще 11 килограммов тушенки? Своими сомнениями я поделился с главным пищевым технологом — Михаилом.

— Ерунда — сказал он, — как только макароны сварятся, воду сольем, а в освободившееся место запихнем тушенку. Все перемешаем и, — пальчики оближешь!

Прошло минут пять. Макароны варились, из кастрюли вился аппетитный парок. Мишка взялся открывать банки с тушенкой, я пошел к реке за водой для чая.

Когда вернулся, нижняя часть макарон в кастрюле уже сварилась, и увеличилась в объеме в два раза. Верхняя половина, неожиданно, как живая, на глазах перекатилась через край кастрюли и расположилась на плите вокруг ее основания, словно огненная лава вокруг вулкана. Треск от сгораемых на красной плите макаронин стоял великий. Наш домишко, заполнился сизым, удушливым дымом, макароны извивались, лопались, стреляя, как петарды. Мишка в панике метаться от плиты к двери, и орал противным голосом: — Чё делать — то, чё делать — то, ё — маё?!

Я, найденной кочергой, скидывал тлеющие макаронины с плиты на пол. Дым сгущался, макароны стреляли, а из кастрюли все лезло и лезло. Хоть, это было и не по — мужски, но меня назойливо подмывало все бросить и закричать 'Караул!'

— Розетка, розетка — застонал я, закрывая одной рукой лицо от дыма и огненных макаронных осколков, летящих от плиты, а другой, стряхивая, макароны на пол.

— Чего розетка — то?! — плачуще вопрошал шеф повар, стоя по середине кухни и, воззвав руки к потолку.

— Плиту выключай, дурак!

Михаил метнулся к стене, где расположился электрический шкаф с рубильником, нащупал металлическую ручку с эбонитовым набалдашником и дернул ее вниз….

— Фу, слава богу, теперь кажется, не сгорим! Конфорка сразу потемнела, но все еще продолжала жарить вываливающийся продукт. По объему — вывалилось, примерно, треть того, сколько мы закладывали. Я клюкой свалил на пол, обуглившийся макаронный хворост, а кастрюлю отодвинул на другую конфорку.

Наступила тишина. Даже в цехе подсобных промыслов все замерло. Наверное, мужики уже закончили свою работу и уселись за последнюю партию в 'Козла' — любимая карточная игра заборщиков.

— Повар хренов! — сказал я Мишке, — Пол ящика макарон испортили по твоей милости.

— Да я же их варил раньше… Это так просто: высыпал, значит, их в кипяток… — стал подробно объяснять технологию приготовления макарон оскандалившийся шеф.