Эдгар Берроуз - Тарзан и человек-лев Страница 21

– Давай, я выстрелю вслепую, – сказал Уэст. – Может, я и не попаду в него, так хоть напугаю.

– Не стоит, он ведь не приближается. Пошли вперед, посмотрим, что будет дальше.

Они двинулись по тропе, постоянно бросая назад настороженные взгляды. Винтовки держали наготове. Частые крутые повороты скрывали преследователя, идущего за ними по пятам.

– Они выглядят здесь по-другому, не так ли? – заметил Уэст.

– Свирепые и неукротимые, как расплата или смерть, – отозвался Орман. – Особенно смерть! Они моментально отбивают желание чувствовать себя царем природы. Когда я руководил съемками, то иногда считал дрессировщиков нудными ребятами, но сейчас очень бы хотел, чтобы из зарослей вышел Чарли Гей и скомандовал: «Лежать, Слэтс!»

– Слушай, а тебе не кажется, что он немного похож на Слэтса. Такие же умные глаза.

Пока они переговаривались таким образом, тропа вывела их на небольшую поляну, густо поросшую кустарником. Не успели они сделать по поляне и нескольких шагов, как преследовавший их хищник ускорил бег и через мгновение показался за поворотом тропы.

На короткий миг он застыл, размахивая хвостом и скаля огромные клыки. Нагнув голову, он угрожающе смотрел на них своими желто-зелеными глазами, затем припал к земле и пополз в их сторону.

– Надо стрелять, Билл, – воскликнул Орман. – Он явно собирается нападать!

Постановщик выстрелил первым, и пуля попала льву прямо в голову. Уэст от волнения промахнулся. Лев со страшным ревом ярости и боли бросился на людей. Уэст передернул затвор. Орман успел выстрелить второй раз в тот момент, когда лев был уже в нескольких футах, затем схватил винтовку за ствол, чтобы использовать ее как дубинку. Огромная лапа легко отбросила оружие в сторону, а следом полетел и Орман.

Уэст стоял как вкопанный, сжимая в руках бесполезную винтовку. Он видел, как лев готовится к прыжку.

Но тут он увидел такое, что заставило его раскрыть рот от изумления и страха.

Он увидел, как почти обнаженный человек спрыгнул с дерева прямо на спину льву.

Могучая рука обхватила шею зверя, который не ожидал нападения сверху. Загорелые ноги сжали туловище хищника. Лезвие большого кинжала раз за разом вонзалось в тело льва.

Нума бросался из стороны в сторону, пытаясь стряхнуть с себя человека.

Рев раненого зверя, казалось, сотрясал землю.

Орман с трудом поднялся на ноги. Двое американцев, словно завороженные, наблюдали за схваткой гигантов. Они слышали, как рычание льва сливается с рычанием человека, и от этой сцены у них кровь стыла в жилах. Наконец лев подпрыгнул вверх, упал на землю и затих. Человек встал, внимательно осмотрел льва и, убедившись, что тот мертв, поставил на его тело свою ногу. Подняв лицо к небу, человек издал такой ужасающий крик, что американцы едва не потеряли сознание от страха.

Когда последний отзвук его крика растворился в лесу, незнакомец, даже не взглянув на тех, кого он спас от верной гибели, ухватился за низко свисавшую ветку и через мгновение исчез в густой листве.

Орман, бледный, как полотно, повернулся к Уэсту, у которого в лице тоже не было ни кровинки.

– Ты видел то, что видел я, Билл? – спросил постановщик дрожащим голосом.

– Не понимаю, что ты имеешь в виду, но думаю, что видел, хотя видеть этого я не мог, – сумбурно ответил Уэст.

– Билл, ты веришь в привидения?

– Не знаю. Не хочешь ли ты сказать…

– Ты, как и я, прекрасно знаешь, что он не мог здесь появиться. Значит, это был его дух.

– Но ведь у нас не было точных доказательств, что Оброски мертв.

– Теперь они есть!

XIV. НЕОЖИДАННОЕ СПАСЕНИЕ

Когда чернокожие свалили Стенли Оброски на землю, за всем происходящим из густой листвы наблюдал незнакомый белый человек, одетый лишь в набедренную повязку. В руке он держал сплетенную из трав веревку, а в уголках рта пряталась мрачноватая усмешка.

Внезапно петля скользнула вниз и обвилась вокруг тела Рангулы, крепко прижав его руки к туловищу. Крик удивления и ужаса вырвался из груди вождя и его соплеменников, когда он почувствовал, а они увидели, как Рангула взмыл вверх и исчез в густой листве, словно его унесла сверхъестественная сила.

Могучая рука подхватила вождя и усадила на ветку. Рангула был страшно перепуган, так как решил, что пришел его конец. Внизу под деревом воцарилась напряженная тишина. Удивленные и напуганные таинственным исчезновением вождя, бансуто забыли про своего пленника.

Оброски встал на ноги и замер, с изумлением озираясь вокруг. В пылу схватки он не заметил загадочного исчезновения Рангулы. А сейчас он видел, что взгляды всех чернокожих устремлены на дерево, раскинувшее свои ветви над хижиной вождя. Он был ошарашен и не понимал, что случилось. Ему стало даже интересно узнать, что же они там рассматривают.

Но ничего необычного он увидеть не смог. Единственное, что он вспомнил, это испуганный крик Рангулы, когда вокруг его тела обвилась веревка, но причины этого объяснить не сумел.

Рангула же неожиданно услышал голос, говоривший на языке бансуто.

– Взгляни на меня!

Рангула повернул испуганный взгляд на того, кто говорил и кто держал его.

Свет костров пробивался сквозь листву, позволяя различить очертания человека, стоявшего перед ним. Рангула присмотрелся и в ужасе отшатнулся.

– Валумбе! – испуганно прошептал он.

– Нет, я не Валумбе, – ответил Тарзан. – Я не бог смерти. Но я могу убить тебя так же быстро, как Валумбе. Я Тарзан из племени обезьян.

– Что вы хотите? – вымолвил Рангула. Он стучал от страха зубами.

– Я испытывал тебя, чтобы узнать, каков ты и твой народ. Я превратился в двух людей, и одного из них послал туда, где его могли взять в плен твои воины. Я хотел посмотреть, что ты будешь делать с незнакомцем, который не причинил тебе никакого вреда. Теперь я знаю.

За твое преступление ты должен умереть. Что ты на это скажешь?

– Вы здесь? – спросил дрожащий Рангула. – И там, внизу, тоже вы?

Он кивнул головой в сторону Оброски, стоявшего посреди растерянных дикарей.

– Тогда вы, должно быть, демон. А что я могу сказать демону? Я могу дать вам много девушек, которые будут готовить вам пищу, таскать воду и рубить дрова, девушек с широкими бедрами и крепкими спинами. Все это я могу дать вам, если вы сохраните мне жизнь и уйдете от нас.

– Не нужны мне твои девушки. Если хочешь остаться в живых, от тебя потребуется только одно.

– Приказывайте, о, повелитель.

– Обещай, что ты больше никогда не пойдешь войной на белых, и если они будут проходить по твоей стране, ты не будешь убивать их, а будешь им помогать и указывать путь.

– Клянусь, мой повелитель!