Лев Корнешов - Зона риска Страница 22

— Предлагайте же что-нибудь! — уже капризно сказала Инна.

— Мы могли бы зайти в бар «Вечерний», — предложил Роман. Он не видел существенной разницы между ресторанами и барами.

— Э, нет, — запротестовала Инна, — в эту забегаловку я не ходок.

— Но ведь раньше вы любили там бывать?

— Это было так давно, — почти пропела Инна. Она не интересовалась, откуда это Роману известно.

Значит, правда. Подружки Лины ничего не напутали.

— Если мы сядем на троллейбус, то быстро доедем до «Интуриста». Ресторан там классный. Когда начинают, следует выбирать лучшее, — чуть насмешливо сказала Инна. — С девушкой вам повезло — она на уровне мировых стандартов. — Инна иногда говорила о себе в третьем лице. — Об остальном девушка позаботится сама, лозунг времени: «Берегите мужчин». И пусть вас не волнует, как вы одеты, сейчас в моде свободный стиль.

— Хорошо.

Роману было все равно. «Интурист» так «Интурист».

Он потом долго вспоминал этот неожиданный вечер.

Возле шумных, ярких подъездов «Интуриста» он увидел Артема Князева с их Оборонной. Артем стоял в компании молодых людей. Они лениво перебрасывались словами. Но это был не совсем тот Артем, которого Роман частенько видел на Оборонке. На этом был костюм зарубежного происхождения с тусклыми металлическими пуговицами, пестрый шарф, повязанный вместо галстука. Под небрежно расстегнутым пиджаком виднелись — явно напоказ — подтяжки, в ту весну они вошли у молодежи в моду. Через плечо у него висела холщовая сумка с изображением американской звезды поп-музыки. Весь его облик, казалось, вещал: посмотрите, какой я иностранный! «Попугай», — пробормотал Роман. Инна промолчала, она как-то сжалась, даже шаг замедлила.

Под стать Артему были одеты и молодые люди, стоявшие рядом. Они образовали маленькую группку, островок в веселом многолюдье. И толпа, в которой было немало иностранных туристов, живущих в этой большой гостинице, обтекала их со всех сторон. Их нельзя было не заметить, и Роман видел, что Князь и его друзья привлекают внимание, иные из прохожих смотрят на них с интересом, во взглядах других ясно прочитывалось мимолетно мелькнувшее презрение.

Инна снова обрела уверенность, шла рядом с Романом гордо и независимо.

Сквозь стеклянную дверь-вертушку они вошли в большой, ярко освещенный вестибюль. Здесь было тоже шумно, туристские группы уезжали, приезжали, гиды на разных языках растолковывали программу на следующий день, объясняли, в котором часу ужин и когда завтрак. Большая, хорошо отлаженная машина гостеприимства работала на полную мощность. Как и положено, туристы были беспечно веселы, переводчики — деловиты и собранны, все в заботах о своих подопечных. Роман вспомнил зал отлета в аэропорте, там было так же шумно, многоязыко, лайнер вырулил на взлетную полосу, взревел турбинами, легко покинул землю, стал серебристой птицей, а потом и вовсе растворился в синеве. Стало грустно. Инна по-своему истолковала его настроение:

— Не надо пасовать, — тихо, ободряюще сказала она. — Все когда-нибудь случается в первый раз.

Роман хотел объяснить ей, что никакой робости перед этим пестрым, новым для него миром он не испытывает, но смолчал. Он решил не очень-то сегодня распространяться, пусть не думает, будто все это его ошеломило.

По ступенькам, устланным ковровой дорожкой — огромные розы на ней были слишком яркими, — они поднялись на второй этаж, в ресторан. Инна поздоровалась со швейцаром как со старым знакомым, и дверь перед ними распахнулась. «Когда будем уходить, — шепнула Роману, — дай швейцару рыжего». И увидев, что Роман не понимает, засмеялась, тихо объяснила: «Рыжий — это рубль».

Столик им достался в углу, на четверых. Роман передал Инне меню в толстом кожаном переплете с золотым тиснением. Во всех книжках он читал, что в ресторане заказ выбирают девушки. Инна сосредоточенно изучала перечень блюд, смешно морщила носик, советовалась с Романом:

— Возьмем ассорти рыбное и мясное, икру, масло, немного зелени... Уговор: расходы пополам.

— Полагаюсь на ваш вкус, — так тоже говорили в подобных ситуациях герои прочитанных Романом произведений. — Я вполне кредитоспособен...

— Возьмем жульен с грибами?

— Если нравится...

— Да расшевелитесь! — воскликнула Инна. — Мы пришли кутить и веселиться! Смотрите, как здесь хорошо, уютно: зеркала, свет... Можно даже забыть на время про то, что ты в жизни почти никто... Здесь останавливается обычное ее течение и начинается новый виток — вокруг тебя.

— Интересная философия... И часто вы здесь бываете?

— Только тогда, когда у меня бесшабашное настроение. В таких местах весело, вроде ты на международный перекресток попала. Вы что пьете? — спросила Инна.

— Обычно ничего. — Роман смущенно усмехнулся.

— Сегодня придется выпить, хотя мне нравятся трезвенники. Возьмем бутылку сухого красного вина. Второе, кофе и так далее закажем позже.

Подошел официант, и Роман, запомнив пожелания Инны, сделал заказ. Он прикинул, что денег у него должно хватить. А брешь в личном бюджете заделает с помощью сверхурочных.

— Одна просьба, шеф, — доверительно обратилась Инна к официанту. — Не подсаживайте за наш столик никого — хотим хорошо отдохнуть.

— Боюсь, ничего не выйдет, — покачал головой официант. — Вы видите, сколько у нас сегодня народу. И все идут и идут.

— Постарайтесь, пожалуйста. Мы не задолжаем.

— С удовольствием, но увы...

Инна хозяйничала за столом. Ресторанная суета оживила ее, она с видимым удовольствием осматривалась по сторонам, и взгляд у нее был цепким, изучающим. Роман тоже окинул зал: посетители удобно расположились за столиками, беседовали, поднимали рюмки. В основном в ресторане были люди среднего и выше среднего возраста. Молодежи такие места не по вкусу и не по карману. Роман обратил внимание на одну из немногих молодых парочек. У парня была помятая, чуть обрюзгшая физиономия и пухлые яркие губы. Он заметил Инну, небрежно поднял руку. Инна ответила ему кивком головы. Девица хлопнула ресницами и снова отрешенно уставилась в пространство.

— У вас здесь знакомые? — спросил Роман. Молчать дальше показалось неудобным.

— Дорогой мой, — откликнулась Инна. — Вам никто еще не говорил, что в вашем характере есть одно не очень хорошее качество — мнительность? То вам телефонные разговоры кажутся странными, то вы вдруг так глянете, что чувствуешь себя почти преступницей.

— Не замечал за собой ничего-такого.

— Ладно, ладно, не сердитесь, — улыбнулась Инна.

Она посмотрела рюмку с вином на свет, одобрила: