Григорий Славин - Имею право сходить налево Страница 25

– Гюнтер – гений! – выдохнул Гриша.

«Хрень на постном масле», – снова подумалось мне. Не знаю, почему я был так настойчив, события указывали, что Гюнтер, и верно, человек необычный. Впрочем, разве шизофреники тоже – обычные люди?

– Ищите сейф! – крикнул из какой-то комнаты Гера. Я вошел в квартиру, свернул за колонну и заблудился.

– Эй! – позвал я.

– Ищи сейф! – повторил за Герой Антоныч, и я стал искать сейф. Но разыскать в этой квартире стальной ящик было столь же сложной задачей, как и разыскать туалет. Именно туалет я сейчас и искал. Сейф был вторичен. В том состоянии, в котором я находился, сейф не представлял для меня никакой ценности – с картинами Уорхола, без них ли. Вскоре мои поиски увенчались успехом, что прямо указывало на возможность реализации любых желаний, были бы они.

– Здесь! – услышал я в щель между косяком и дверью. Сейф найти Антоныч хотел сильнее, чем найти сортир, поэтому он и я нашли то, что хотели.

– И что там? – крикнул я, стараясь показать, что в туалет я заскочил так, по пути, вообще-то я тоже сейф искал.

Логично не получив ответа, я спустил воду и, застегивая брюки, отправился на поиски. Всю троицу я застал в маленькой комнате – кабинете, несомненно. Только странный это был кабинет. Одна из стен была буквально утыкана гвоздями. Если не иметь фантазии здоровой, а иметь фантазию больную, то можно было подумать, что гвозди эти не картины держали или фотографии, а предназначались для снятия зуда. Зачесалась спина у хозяина – подошел, прислонился, поерзал. Антоныч, Гриша и Гера ковыряли сейф, я же заинтересовался стеной.

Конечно, здесь располагались фотографии. Только почему их нет?

Подошел к столу. Дальняя от хозяина часть его была заставлена рамками с фото, и я стал рассматривать их с интересом. Дети, внуки, дяди, тети, дедушки, бабушки. Поди угадай… Ни одного знакомого лица, если не считать Грызлова и Голиковой. Был еще какой-то негр, и стоял он с какой-то бабой в поле, и за спиной его производился пуск космической ракеты.

– Тут или взрывать, или уносить с собой.

Я оглянулся. Антоныч сидел на сейфе, постукивая по руке принесенной из машины монтировкой.

– Килограммов сто.

– А охраннику что скажем? – фыркнул я. – Взяли для ремонта?

– Охраннику можно пробить в дыню, – решил Гера.

– Неблагодарная скотина, – Гриша поднял брови, – ты же только что жал ему руку?

– Самое странное, что на сейфе нет ни панели управления, ни замочных скважин, ничего нет, – пробормотал Антоныч. – Как же его открывают? Может, голосом?..

– Я слышал, в Америке есть двери, которые открываются, когда хозяин приложит к определенному месту ухо. Комп считывает отпечаток уха, который, как известно, у каждого уникален, и открывает сейф.

– Комп?.. – из всей Гришиной тирады я услышал только это слово. – Комп… – и стал ощупывать сейф, как женщину.

– Что это с тобой? – полюбопытствовал Антоныч.

– Комп не может открываться пультом, слишком ненадежно. Ищите вход для кабеля!

Я искал разъем под вход USB. Не знаю, почему мне пришло это в голову! Но, как редко бывает, истина всегда приходит нежданно и в последний момент.

– Есть… – недоверчиво и осторожно, словно сомневаясь, это ли то самое место, что зовется у женщины эрогенным, Гера вращал глазами и что-то трогал пальцем под дверцей. – Есть ли?..

– Дай, проверю! – я уже горел. Я хотел убедиться, что прав.

– Как пьяные на девственнице! – рассердился Антоныч.

Так и есть. Под дверцей в аккуратном продолговатом углублении я нашел разъем.

– Ну, кто тут у нас компьютерный гений? – и я, поднявшись, указал на ноутбук, стоящий на столе. Рядом с ним, словно запоздалая подсказка, лежал скрученный кабель.

– Нет, ну я, конечно, кое-что понимаю… – забормотал Гера. – Но чтобы вычислить шифр… Может, все-таки, можно сломать дверь?

– В этой квартире нет дверей, которые ломаются! – заверил Антоныч. – Давай работай! Мы тебя для чего взяли? Охранника штыком колоть, что ли?

Гера обиделся и включил компьютер.

– Да если бы я его не колол…

– Знаем, знаем, – перебил его Гриша. – Он бы нас из баллончика затравил.

Я так представлял себе взлом посредством компьютера: вставляем кабель в разъем, выводим какую-то программу, и она начинает, стремительно меняя данные на мониторе, искать шифр. Вот первая цифра угадывается, вот вторая… как всегда, не остается времени, в двери долбятся… шесть цифр уже угадано, остается последняя… все торопят: «Ну, давай! давай!..» Так я себе это представлял. Но Гера принялся клацать по клавиатуре и после каждых десяти-пятнадцати ударов приговаривать: «Ничего подобного… ничего подобного… ничего подобного…»

– А подобное чему ты ищешь? – через пять минут спросил Гриша.

– Я пытаюсь найти программу, которая отвечает за работу с сейфом.

– А, то есть ты не только шифр, но и программу найти не можешь?

– Так сядь, найди!

– Извините, я не по этой части, – отрезал Гриша. – Я в винном бизнесе.

– Скажи просто: экспедитор, – посоветовал я.

– Да, экспедитор! А что, это как-то с компьютерами связано?

– Вы мне мешаете, – голосом специалиста предупредил Гера.

Гриша молча удалился на кухню, и вскоре я услышал оттуда бульканье и цокот. Такое впечатление, что он переливал что-то из одной бутылки в другую. Еще через минуту послышался мягкий перезвон. Чтобы не мешать единственному среди нас специалисту по компьютерам, я уже собрался посмотреть, чем Гриша решил себя занять, но он появился сам.

Так, наверное, частенько делал хозяин этой квартиры. Входил к гостям, держа в руках хрустальный поднос. И на подносе, возбуждая предощущение вкуса и хорошего настроения, стоял хрустальный же графин, наполненный светло-коричневой жидкостью, и четыре пузатых хрустальных рюмки.

– Восемнадцатилетний «Вильям Грантс»! – торжественно объявил Гриша. – Очистите стол, я опущу.

– Мне вот сюда поставьте… – попросил Гера.

– Ничего похожего, – огрызнулся Антоныч. – Твой мозг должен быть светлым, – и с удовольствием выпил.

Выпили и мы.

– Может, яйца пожарить или чего там? – предложил Гриша. Единственный среди нас женатик, он вспомнил о своих обязанностях, как вспоминает о них женщина. Статус женатого мужчины, я заметил, развивает в мужчине особенность, которой у него не было в помине, когда он был еще одинок: возложение на себя обязанностей, связанных с бытовым обустройством. Мне бы, например, и в голову не пришло взять и всех тут накормить.

«Ничего похожего… ничего похожего… ничего похожего…» Вот уже четверть часа Гера не видел ничего похожего в жизни своей. И я стал понимать, что и не увидит. Мы все сожрем здесь и выпьем, выспимся, а Гера все будет искать программу, которая открывает сейф.