Рэки Кавахара - Sword Art Online. Том 8 - Вначале и потом Страница 26

Он был убежден, что со своим длинным Копьем Стража в правой руке и ростовым щитом в левой сможет продержаться 30 минут, даже если на него спереди будут наседать три монстра того же уровня, что он сам. Он только одного не мог понять: все эти люди (вроде некоего игрока-одиночки в черном, с которым он общался несколько минут назад), которые носят кожаные доспехи, тонкие как бумага, и пользуются оружием и навыками атакующего плана, – у них что, не все дома? Вообще-то из всех персонажей самый низкий уровень смертности был у танков с крепкими доспехами. Ну, разумеется, им недоставало способностей уничтожать врагов, так что воевать они могли только в составе больших партий.

Шмитт, став «сильнейшим оборонцем», скинул наконец страх смерти, долгое время преследовавший его. По крайней мере ему так казалось.

Однако –

Нашелся убийца, не обращающий внимания ни на большой запас хит-пойнтов, ни на доспехи, ни на оборонительные навыки, ни даже на защиту системы. И мишенью этого убийцы стал он, Шмитт.

Призрак… конечно, на самом деле он не верил, что это призрак.

Нет, сейчас он ни в чем не был уверен. Сейчас даже абсолютный закон – код предотвращения преступлений – был сметен, как черный туман, ангелом смерти, который воспользовался коротким копьем и кинжалом, чтобы забрать жизни других. Быть может, это и впрямь электронный дух той женщины, которая, когда ее убили, послала волны ненависти через свой нейрошлем?

В таком случае, как бы крепки ни были стены форта, как бы тяжелы ни были замки, какой бы непроницаемой для чужаков ни была штаб-квартира гильдии – ничто из этого не поможет.

Она обязательно придет. Она обязательно придет, когда я буду спать, и убьет меня. Какое-нибудь третье зазубренное оружие воткнет в меня и заберет мою жизнь.

Шмитт уселся на кровать, обхватил голову серебристыми перчатками и задумался.

Оставался лишь один способ избежать ее мести.

Молить ее о прощении. Нужно пасть на колени, уткнуться лбом в землю, взмолиться о прощении, и тогда ее жажда мести угаснет. Нужно признать свою вину. Полгода назад он всеми средствами пытался стать сильнее. Он пытался стать сильнее, пытался попасть в более сильную гильдию, но совершил одну-единственную ошибку – и действительно очень сожалеет об этом. Если я это сделаю, она простит меня, даже если она всего лишь призрак. На меня тогда просто затмение какое-то нашло. Я поддался словам того человека и совершил такое маленькое преступление – нет, это даже преступлением нельзя назвать, так, маленькая грубость. Я не думал, что получится такая трагедия.

Качнувшись, Шмитт встал, открыл рюкзак и материализовал оттуда кристалл-телепортер – один из горы кристаллов, запасенных им на случай необходимости. Слабо сжав его правой рукой, он хрипло прошептал:

– Телепорт… Ралбак.

Его поле зрения залило синим светом. Когда свет рассеялся, Шмитта обдул ночной ветерок.

Давно пройденный уровень, время – больше десяти вечера. На главной площади жилой зоны 19 уровня было безлюдно. Жалюзи на окнах всех магазинов были закрыты, ни одного NPC снаружи тоже не было. Создавалось впечатление, что здесь не безопасная зона, а, наоборот, дикое поле.

До событий полугодичной давности гильдия «Золотое яблоко» обитала на краю этой деревушки – здесь у нее был маленький домик. При виде знакомого пейзажа у Шмитта возникло чувство, будто вся деревушка пытается его отторгнуть.

Тело под тяжелыми доспехами задрожало, и Шмитт направился прочь, с трудом передвигая разом уставшие ноги.

Шел он к небольшому холму в 20 минутах ходьбы от деревни. Разумеется, это было вне безопасной зоны, и код предотвращения преступлений там не действовал. Однако у Шмитта был очень серьезный повод идти именно туда. Он должен был сделать это, чтобы ангел смерти в черном плаще простил его. Иного способа не было.

Волоча ноги, Шмитт взобрался на вершину холма и оглядел то, что находилось возле деревьев. Он содрогнулся.

Перед ним был могильный камень, источенный ветрами и поросший мхом, – могила гильдии «Золотое яблоко», могила убитой мечницы Гризельды. Лунный свет, льющийся непонятно откуда, впечатывал в землю крестообразную тень. Порывы ночного ветра колыхали сухие ветви, издавая шуршащий стон.

И деревья, и могильный камень здесь были просто предметами ландшафта – прихоть дизайнера уровня. Однако через несколько дней после гибели Гризельды и распада Золотого яблока оставшиеся семеро решили считать это место ее могилой и похоронили здесь ее меч – точнее, закопали у подножия могильного камня; там его прочность постепенно снижалась, и вскоре он должен был рассыпаться естественным путем.

Так что никакой надписи на камне не было. Но если Шмитт собирается повиниться перед Гризельдой в своих грехах, никакое иное место не годится.

Шмитт молча опустился на колени – распростерся перед могилой, почти упал.

Приложившись лбом к песчанистой земле, он несколько раз стиснул зубы, не в силах издать ни звука, пока наконец, собрав все силы, не произнес неожиданно отчетливым голосом:

– Прости… это моя вина… прости меня, Гризельда! Я… я не думал, что все так закончится… я никогда не хотел убивать тебя!!!

«Вот как?»

Голос отдавался каким-то странным эхом. Как будто женщина говорила из-под земли.

Изо всех сил стараясь не потерять сознания, Шмитт робко поднял глаза.

В тени искривленных ветвей деревьев молча появилась черная тень. Фигура в черном как ночь плаще с капюшоном, с опущенными длинными рукавами; что именно под капюшоном, разобрать в темноте было невозможно.

Однако Шмитт чувствовал, что оттуда на него нацелен пристальный взгляд. Плотно закрыв рот руками, чтобы не вскрикнуть, Шмитт поспешно закивал.

– П… правда. Я ничего не знал! Я всего лишь… всего лишь следовал инструкции… всего лишь… самую малость…

«Что ты сделал?.. Что ты сделал со мной, Шмитт?..»

Глаза Шмитта расширились, он медленно проследил взглядом за тонкой, длинной черной линией, протянувшейся от правого рукава фигуры в черном.

Это был меч, но очень тонкий. Такие одноручные мечи почти никто не применяет – это было оружие пронзающего типа под названием «эсток». Клинок походил на большую иглу, но его по спирали опоясывало множество зубцов.

Третье «зазубренное оружие».

Из горла Шмитта вырвался сдавленный всхлип. В бог знает какой по счету раз копейщик прижался лбом к земле.

– Я… я только… в тот день, когда мы решили продать кольцо, я нашел у себя в поясной сумке записку и кристалл… и там была инструкция…