Евгений Кораблев - Созерцатель скал Страница 26

Удивляясь приказанию, путешественники тем не менее беспрекословно его исполнили.

– Видите те утесы? – указал Майдер на огромные скалы, страшной кручей вздымавшиеся над Байкалом и прилегавшим диким ущельем. – Я поведу вас туда. Мы должны подняться через них на вершину хребта.

– На эти горы? – воскликнул пораженный Тошка. – Но ведь у нас нет крыльев.

– С лошадьми? – остановился и профессор и поглядел на бурята.

– Конечно. Иначе нам нельзя продолжать погони.

Все оторопело смотрели на Майдера.

– Но ведь это...

– Если согласны, то скорей! – нетерпеливо перебил Майдер, видимо, забывший о своих обетах. – Нельзя опоздать. Беда, если ночь или непогода застанут нас на этом переходе! Там есть тропинка, по которой пройдут лошади и с ними мы. Горцы называют ее «дорога в небо». Едем!

Не дожидаясь ответа, Майдер тронул лошадь. Отряд последовал за ним.

Через несколько минут езды они достигли густых зарослей кедрового сланца и даурского рододендрона. Продравшись сквозь чащу кустарника, они очутились у подножия почти отвесного утеса. И здесь увидали между скал начало дорожки, винтообразно поднимавшейся вверх среди камней.

Бурят соскочил с лошади и принялся рвать траву.

Всадники спешились.

Нарвав большую охапку, проводник двинулся вперед. Лошадь привычно пошла за ним. Как все здешние бурятские лошади, она шла по скалам необыкновенно цепко. С невольным страхом путешественники следовали за ним.

Дорожка поднималась вверх почти отвесно, лепясь сбоку выступа, как карниз, прямо над бездной.

– Скорее, скорее! – кричал бурят сверху. – Моя лошадь не останавливается. Она будет тянуться за травой, пока я не доведу ее до места. Остальные кони пойдут за ней, только не надо давать им останавливаться и раздумывать.

Действительно, лошади следовали за передней. За каждым конем, держась за него, шел спешившийся всадник.

Передняя двигалась, боком прижимаясь к утесу, и все-таки не отставала от своего хозяина, почти бежавшего впереди с пучком травы. Профессор был несказанно удивлен той осторожностью, с которой ступали лошади.

Через несколько минут бурят, взглянув вниз, передал приказание, чтобы те, кто боится головокружения, не смотрели вниз, а самое лучшее – завязали бы себе глаза и крепко держались за лошадь.

Федька на ходу завязал себе глаза. Профессор осмотрелся, и невольный приступ страха охватил его. Может быть, лучше было медленней двигаться отряду, чем подвергаться такому риску.

Они находились на карнизе, шириной местами не более полуметра. Вверх он не мог посмотреть, так как стена спускалась отвесно. Внизу... Внизу... Он взглянул. Закрыл глаза и постарался влипнуть в гранитную стену позади себя.

Внизу... Прямо отвесно, метрах в четырехстах под ними, с глухим воем неслась горная река. Один неосторожный шаг, малейшее неловкое движение – и все кончено.

– Не задерживайтесь! – кричал то и дело впереди проводник. – Иначе остановятся лошади, и тогда беда!

Карниз, опоясывавший скалы, все время шел вверх. Отряд поднимался точно по винтовой лестнице. Перед собой профессор видел копыта своей лошади, сапоги шедшего впереди Тошки и дальше огромный бескрайний простор голубого неба. И в этот простор, прямо вверх, они поднимались.

– Долго так идти? – окликнул профессор бурята.

– Еще с полчаса, – последовал издалека ответ. – Но скоро сделаем привал. Держитесь!

Это придало мужество путешественникам, так как нервное напряжение все время было чрезвычайно сильное, и они бы долго не выдержали.

Через несколько десятков метров карниз расширился в площадку, упиравшуюся в небольшую пещеру, выбитую ветрами и бурями и высыпавшейся горной породой. Проводник завел туда лошадей. Места было достаточно, чтобы всем сесть.

– Здесь укрываются, если во время пути налетит «сарма», – пояснил он и внимательно посмотрел на вершины далеких гор, не затянуло ли их где «морокой», не задавило ли где «киселем», что служит верным признаком скорого наступления бури.

Профессор тревожно следил за его взглядом. Но небо было совершенно ясно, свежий горный ветер слегка дул с моря, неся запах трав, рыбы и лесов. Воздух был как-то необыкновенно чист. И вдруг – профессор с испугом заметил, что лицо бурята исказилось страхом.

– Что? Буря? – вскрикнул он.

Проводник не успел ответить. Что-то щелкнуло рядом с головой профессора о гранит скалы, одновременно долетел звук выстрела. По знаку бурята все разом легли на землю. Передняя лошадь вдруг взвилась на дыбы и рухнула в пропасть.

– Засада! – воскликнул бурят.

Это было хуже сармы.

Крики злобного торжества, раздавшиеся со скал противоположного берега, наполнили дикое ущелье.

– Ползите в пещеру! – звал бурят, спрятавшийся за выступом.

Пули посыпались дождем. Если бы пришлось стоять на ногах, что было неизбежно – встреть их засада на десять минут раньше, они в несколько минут были бы все перебиты. Но теперь, добравшись до пещеры, под ее гранитным прикрытием путешественники чувствовали себя в сравнительной безопасности.

Первый вопрос был – определить, где враг. Скалы противоположного берега представляли покатые террасы. Верхняя, густо заросшая кустарником, находившаяся почти на одной высоте с пещерой, была великолепной позицией для обстрела «дороги в небо». Урбужан, очевидно, знал о ней и, предполагая погоню, оставил здесь засаду, в которую неосторожно попали путешественники.

Но нападавшие, вероятно, не предполагали, что отсюда их тоже было видно. Тошка нацелился в руку сухого маленького бандита, прятавшегося за камнем, и выстрелил. Тот выронил ружье, покатившееся в пропасть, и, вскрикнув, спрятался в кустарнике.

– Лошадь отомщена! – воскликнул Тошка.

Град пуль посыпался в ответ.

Второй выстрел тоже достиг своего, и еще один бандит вышел из строя.

Отряд Урбужана не стал дожидаться третьего и галопом пошел вниз. Их было человек двадцать. Но с ними не было ни Урбужана, ни награбленного имущества, ни Аллы.

– Неужели мы освободились? – спросил Федька.

– Мы в лапах у них, – уныло ответил Майдер.

– Почему вы думаете? – воскликнул профессор.

Бурят обрисовал положение.

Днем из пещеры выйти нельзя: из засады их перестреляют. Ночью идти – это значит свалиться в пропасть. Бандиты будут караулить их до тех пор, пока у них не выйдут припасы и они не ослабеют от голода. Тогда возьмут голыми руками. Из преследователей они обратились в осажденных.

Бурят внимательно осмотрел припасы. Если экономно расходовать, их хватит на неделю. Не так уж плохо.

– А лошади?

– Лошади, в случае нужды, могут послужить питанием. Все равно их пришлось бы пристрелить. В крайнем случае мы можем выдержать осаду недели две.