Луи Буссенар - Под Южным крестом Страница 26

На восьмой день около полудня пирога вошла в узкий пролив, мелководный и унизанный коралловыми рифами, мешающими плаванию до такой степени, что несколько человек вынуждены были сойти в воду и тащить пирогу веревками. Но вдруг этот узкий мелководный пролив стал глубже и превратился в лиман, окаймленный с двух сторон густым кустарником.

Лиман этот не мог быть ни чем иным, как устьем реки. На это указывала глубина и внезапно изменившийся цвет воды. В этом месте имелся как бы разрез в коралловой скале, потому что полипы, погибшие от смеси пресной воды с соленой, оставили свободным доступ к берегу.

Солоноватая вода, гибельная для кораллов, способствовала росту корнепусков, «деревьев лихорадки», как называют их туземцы. Болотистая местность этих стран сплошь покрыта растением, распространяющим вокруг смертельную заразу.

Пирога проходила в это время мимо целого ряда судов всех размеров, начиная с самого большого и кончая крошечной душегубкой, способной везти только одного гребца. Крики радости встретили появление белых, и приветствия огласили воздух.

Середина реки была покрыта, как громадным букетом из зелени, множеством островков с извилистыми крутыми берегами. Поток воды терялся в широком бассейне, усеянном болотными растениями, в середине которого возвышалось с дюжину построек необыкновенно странной архитектуры.

На целом лесе свай от семи до восьми метров в высоту, между которыми снует в лодках веселая и болтливая толпа, воздвигнуты на расстоянии почти пятидесяти метров от берега громадные постройки двух совершенно различных типов, сооруженные целиком из дерева. Большая их часть имеет форму четырехугольника, покрытого громадной крышей, устроенной из листьев банана или кокосового дерева и напоминающей крышу пироги. Два дома, гораздо меньше других и стоящие от первых на некотором расстоянии, походят на огромные ниши, поддерживаемые четырьмя длинными жердями.

Фрикэ знаком спросил Узинака, что означает эта разница. Папуас ответил ему, что в этих нишах живут молодые люди возраста, в котором пора вступать в брак.

Почти половина домов соединена с берегом целым рядом бревен, положенных одно к другому и поддерживаемых в наклонном положении козлами. Устроено все так, что малейшего усилия будет достаточно, чтобы столкнуть этот импровизированный мост в воду и создать непреодолимую преграду между постройками и твердой землей. Другие же, совершенно изолированные от берега, стоят на сваях, к которым привязаны лодки. Фрикэ, пораженный этим новым и странным зрелищем, не верил своим глазам. Это-то и есть свайные постройки, открытые в центре Африки и, по словам Ахилла Раффрая, одного из самых смелых и добросовестных французских исследователей Новой Гвинеи, очень похожие на «станции, растущие на озерах», которые существовали в доисторические времена и которые известны нам из описаний ученых, сделанных так верно, как будто они скопированы с натуры на островах Папуазии.

Пирога остановилась, и Узинак стал готовиться к подъему в свое воздушное жилище. Ни лестницы и ничего похожего не было. Папуас проворно карабкался по сваям, за ним следовали, с ловкостью белки, два француза и молодой китаец, восхищая папуасов смелостью и легкостью движений.

Трое друзей достигли, наконец, жилища папуасов.

— Странное помещение, — проговорил Пьер, взбиравшийся первым. — В нем есть все, кроме самого необходимого.

— О-ла-ла! — ответил Фрикэ. — Да здесь, должно быть, живут сумасшедшие. Каким образом, черт возьми, держатся они на этом полу и не падают в воду с перекладин, отстоящих друг от друга чуть не на метр… О милосердный Боже, как все это чудно!

Зрелище было поистине удивительное. Жилище папуасов, имеющее, как мы уже сказали, форму четырехугольника, представляло изнутри раму на сваях с накиданными на нее вдоль и поперек перекладинами, образующими открытые решетчатые отверстия в квадратный метр, точно колодцы. Такой пол являлся продольным узким коридором. Направо и налево устроены легкие перегородки из листьев и жилок саговой пальмы с семью или восемью дверями, ведущими каждая в комнату отдельной семьи. Наконец, с передней части, со стороны моря, дом оканчивался широким выступом, открытым со всех сторон, с крышей из листьев. Эта терраса, куда собираются днем семьи, населяющие воздушное жилище, подышать чистым воздухом. Под словом семья мы не понимаем только отца, мать и их потомство. И употребляем его в самом широком смысле и разумеем под ним людей близких, а также невольников, одним словом, всех, кого общая нужда соединила вместе.

Каждая отдельная комната предоставлена во владение одной семьи, и нередко случается, что в обширном воздушном помещении живут вместе пятьдесят или шестьдесят мужчин, женщин и детей, за исключением молодых людей, помещенных в отдельных домах.

Все дикари в костюмах праотцов, грязные и вонючие, важно стояли на перекладинах, дружески приветствуя европейцев.

Если внешний вид свайной постройки был странен и оригинален, то внутренность помещения превосходила все ожидания. Фрикэ и Пьеру де Галю казалось, что они просто-напросто попали на совет нечестивых, так здесь было все грязно, скверно и неуютно. Мебель состояла из накиданных там и сям веток, рогож, коры бамбука, лохмотьев и листьев, готовых, казалось, каждую минуту упасть в море, и беспорядочно набросанных на решетчатые отверстия нескольких досок, добраться до которых представлялось неискусному гимнасту делом невозможным. Одни доски служат вместо кроватей, другие очагом. Подстилка из листьев на первых заменяет матрацы, а толстый слой земли, покрывающий другие, служит очагом. Съестные припасы, когда они невозможны для еды в сыром виде, жарятся и варятся в золе. Копья, стрелы, остроги, весла виднеются всюду, кроме того, несколько цилиндров, и это все.

Окинув быстрым взглядом эту примитивную обстановку, Фрикэ вздумал перейти длинный узкий коридор, чтобы посмотреть террасу. Миновать эти решетчатые отверстия, под которыми шумело и клокотало море, оказалось делом нелегким. Парижанин, однако, не задумался, он видел многое и почище этого. Ловко перепрыгивая с перекладины на перекладину, он достиг наконец выступа и остановился, пораженный величественным видом. Пьер смело следовал за ним; подобная гимнастика была для него делом привычным, недаром же он с малолетства находился на корабле. Виктор, несмотря на сильное желание не отстать от товарищей, не мог сдвинуться с перекладины, на которой стоял. Сильное головокружение приковало его к месту. Для него разостлали рогожи, по которым он, шатаясь, двинулся вперед, сопровождаемый свистками и насмешками четырех— и пятилетних мальчишек-дикарей, перепрыгивавших с перекладины на перекладину с проворством обезьян. Маленькие свинки с розовыми мордочками бежали за ними по перекладинам так же быстро, как по ровной земле.