Алан Уильямс - Змеиное болото Страница 26

Мел хихикнула.

— Какие ужасные вещи ты говоришь, Сэмми!

— Ты не веришь мне, малышка? Спроси в любом приличном зоопарке и даже неприличном! — Он так пронзительно рассмеялся, что один из официантов удивленно посмотрел на него; Райдербейт повернулся к Бену и неожиданно стал серьезным.

— Ты хочешь еще что-нибудь знать?

— Да. Прошлым вечером Стоупс говорил мне, что он знает двух правительственных чиновников, которые скупают алмазы за наличные с 50-процентной скидкой. Ты их тоже знаешь?

Райдербейт покачал головой.

— Мне знаком другой человек, который подойдет для этой цели. Его зовут Дэнни Берк-Миллар. Я зову его «мистер Палочка-выручалочка». Он работает в одной теневой фирме в Венесуэле; после того, как он расплатится с нами наличными, мы отправимся в Каракас и внесем деньги на счет фирмы, которая может перевести их, конечно, за определенный процент, фактически в любое нужное нам место: Нью-Йорк, Лондон, Париж.

— А мы не можем продать алмазы этой фирме прямо здесь? — спросил Бен.

— Нет. У фирмы здесь нет связей, но даже если бы и были, ограничения на твердую валюту в этой стране очень суровы. Нам сначала пришлось бы подкупить половину правительства. Операцию надо провернуть в Венесуэле, где фирма зарегистрирована.

— А мы не можем контрабандой переправить алмазы прямо в Каракас и продать их там этой фирме, не получая здесь за них наличными? — спросила Мел.

— На этом ты потеряешь 30 % стоимости. В данной стране алмазы продаются по цене, выше их номинальной стоимости, а в Венесуэле — нет. И если в последний момент возникнут какие-нибудь трудности с фирмой, я предпочитаю иметь при себе чемодан, набитый долларами, а не несколько мешочков с неотшлифованными алмазами.

— Ты рассказал тому американцу о нашем деле? — спросил Бен.

— Конечно, нет. Но я случайно узнал, что шесть месяцев назад он провернул подобную операцию с оловом — с кубинцами. В сделке участвовали Берк-Миллар и его друг, директор одного из крупных банков Паратаксина; они купили концессию на добычу олова по цене, ниже рыночной, в обмен на американские доллары, которые им принесли в чемодане. Прекрасный пример, как работает экономика этой страны. — Он окинул их взглядом. — Есть еще последние вопросы?

— Есть, — сказал Бен. — Где я буду спать?

— У меня, — ответила Мел, — на диване, в моей квартире.

Райдербейт усмехнулся.

— Она хорошая, симпатичная девушка, солдат. Не забывай про это!

Бен сидел в уголке дивана и наблюдал, как Мел наклонилась, разливая кофе в чашечки. Он был насторожен, взволнован, но одновременно испытывал какое-то облегчение. Вечер прошел удачно. Они втроем пообедали в одном из самых шикарных ресторанов города; Райдербейт за столом изложил, без всяких комментариев, несколько фактов из своей биографии; несмотря на некоторые жуткие подробности, Мел невозмутимо жевала и только в конце вежливо улыбнулась. За обед расплатился Бен, истратив последние песо, однако он чувствовал, что вскоре будет вознагражден за все.

Райдербейт отправился в отель, где снимал номер, а Бен — на квартиру Мел.

Это была хорошая квартира: телефон, японские гравюры на стенах и приличная ванная комната с душем. В гостиной стояла встроенная кровать, убирающаяся в стену, достаточно широкая для двоих. На проигрывателе, в серванте, стояла пластинка с мелодиями Эллингтона, тут же стояла бутылка бренди «Хайн». Видимо, авиакомпания «Панагра» неплохо платила.

Он проследил, как Мел выпрямилась над кофейным столиком, и, подождав, когда она повернется к нему с двумя чашками кофе в руках, спросил:

— Почему, Мел?

— Что, почему?

— Почему ты так поступила? Ты, должно быть, спятила. Неужели ты не понимаешь?

— Возможно.

— Но все же почему?

Она остановилась посередине комнаты, все еще держа чашки с кофе в руках.

— Я хочу стать богатой, вот почему. Удовлетворен?

Бен улыбнулся.

— И ты действительно думаешь, что мы найдем на берегах той реки россыпи алмазов?

— Я не вижу причин, почему бы нам не найти их, — отрезала она, не двигаясь с места.

— Неужели? Ну, могу только сказать, что у тебя потрясающая вера в успех нашего бизнеса. Ты наивна, Мел. — Он наблюдал за стоящей девушкой, в руках которой звякнула чашка о блюдце.

— Почему? — спросила она тихим жестким голосом.

— Потому что ты молодая английская леди, живущая вдали от Европы, в стране, где царит беззаконие, и ты позволяешь двум чужим мужчинам уговорить тебя отдать им, даже без расписки, личные сбережения, немалые — семьсот долларов! — и использовать твою машину, в обмен на дико неправдоподобную погоню за алмазами…

— Погоди минуту! — Она сделала шаг вперед и чуть ли не швырнула ему в лицо чашку с кофе. — Я не считаю эту погоню неправдоподобной!

Он с насмешливым поклоном, не вставая, взял чашку с кофе и поблагодарил девушку, а она обрушила на него быстрый поток слов:

— Если тому немецкому парню Хици, не помню, как его там зовут, удалось найти алмазы, то и мы сможем их отыскать! Ты до ужаса похож на любого проклятого англичанина, из тех, которые приезжают сюда. Ты — напыщенное ничтожество! Ты боишься переступить черту!

— Именно это, — сказал Бен, — я и сделал два дня назад.

Игнорируя его слова, девушка села в плетеное кресло в другом углу комнаты.

— Это тебе не Англия и не Европа. Открытый континент. Для всех. Сэмми и старый Стоупс верно говорили. Тут можно найти алмазы и золото, можно за две недели разбогатеть и сколотить состояние. И люди делают это! А знаешь, почему? Они азартны, словом, сошли с ума, как ты выражаешься. Как думаешь, почему сотне конкистадоров с двенадцатью лошадьми удалось покорить большую часть Южной Америки?

— Они ловили лам, укрепляя силы, — пошутил Бен, потягивая кофе.

— А что ты скажешь про отца Сэмми? Он стал миллионером, когда ему не исполнилось еще и двадцати семи лет. Меня не интересует, что позднее он все потерял. Начав с нуля, он стал большим человеком. Он что-то сделал в своей жизни!

Бен кивнул головой.

— Таких примеров — масса. Римбо[42] писал стихи, преимущественно, в возрасте до двадцати лет, потом стал королем африканского племени; Гитлер был битником до тридцати лет и не платил подоходных налогов, а я, бездомный архитектор, оказавшийся в дерьме… Валяй дальше.

— Ладно. Я скажу! — закричала она, закинув ногу на ногу; кресло под ней скрипнуло. — Мне наплевать, абсурден его план или нет. Мне он нравится, и я его принимаю. Я рассталась со своим мужем и приехала сюда из Мексики, и я схожу с ума от скуки. Я хочу, чтобы в моей жизни хоть что-нибудь произошло. Мне не нужен второй проклятый брак или мелкая интрижка с одним из этих набриолиненных любвеобильных мальчиков. Я хочу приключений! А когда я получу все, что хочу, вернусь в Англию и попробую начать жизнь сначала. Хочешь бренди?