Галина Черкасова - Абстрактный мир. Трилогия (СИ) Страница 27

— Антея Тейер, — представилась я, стараясь не смотреть на существо с черными глазами, устроившееся аккурат по мою левую руку.

— Мисс, мы в курсе, как вас зовут, — гоблин сцепил пальцы в замок и надменно воззрился на меня поверх очков. — Больший интерес у нас вызывает тот инцидент, коего вы стали непосредственной участницей. Расскажите, что именно произошло в тренировочном зале.

— Постойте, профессор, — подал голос кевт. — Мисс представилась, может и нам следует прояснить наши души и назвать имена?

Шнори бросил недовольный взгляд на источник шума.

— Прошу меня извинить, офицер, но позвольте я буду решать, как мне вести беседы со студентами.

Ректор выждал время, необходимое для ответа, но кевт молчал.

— Так что же, мисс Тейер? Мы услышим ваш рассказ? — сказал, наконец, гоблин, переводя взгляд на меня.

Я почему-то посмотрела на доктора Модеса, который не отрывался от экрана электронного блокнота, читая или делая вид, что читает, нечто невообразимо важное.

Я, немного волнуясь, пересказала всё, что произошло в тот неудачный для меня день. Гоблин внимательно слушал, чуть дергая ушами, и, когда я принялась строить предположения по поводу случившегося, вскинул руку.

— Довольно. Ваши догадки мне не интересны. Проясню лишь один момент. Знаете ли вы, что такое КПВ?

— Коэффициент полезного взаимодействия… хм… полей.

— Не очень уверенно. Я объясню, в чем суть, — гоблин возвел глаза к потолку и принялся бубнить. — Разумный получает энергию абстрактного поля земли, подключаясь к нему через свое поле. Если КПВ разумного выше тридцати, он сможет поддержать взаимодействие. Разумный также сможет использовать энергию земли, концентрируя её внутри собственного поля. Чем выше КПВ, тем большее количество земной энергии напрямую поступает в поле. Чем выше КПВ, тем меньше потери, возникающие при взаимодействии поля разумного с земным полем, которые имеют место быть из-за различий в структуре абстракций. Чем меньше эти различия — тем выше КПВ. Вы знали это?

— Да.

— Вы знаете, что ваш КПВ был замерен в госпитале?

— Да, доктор Модес сообщил, что он выше среднего.

Полукровка наконец-то вскинул голову и хмуро глянул на меня.

— Выше среднего? — Шнори, усмехнувшись, бросил взгляд на доктора. — Что ж, отлично. Я, так понимаю, вы не догадываетесь о причине инцидента?

— Нет, не имею представления, — я испытующе посмотрела на Модеса, ожидая ответа, но тот лишь покачал головой и снова уткнулся в электронный блокнот.

— Всё очень просто, мисс, — гоблин оскалился. — Вы, пытаясь доказать свою силу, вложили в обычный защитный щит всю энергию, которую смогли ухватить. При том высоком уровне КПВ, коим вы обладаете, у вас получился не щит, а бомба. Тепловой луч вашего противника всего лишь добавил малую долю энергии, чем спровоцировал взрыв.

Ректор уперся ладонями в стол и приподнялся, пристально глядя на меня.

— Вы подвергли опасности не только себя, но и всех окружающих. Вы обязаны учиться контролировать размеры используемой вами энергии. Вы поняли?

Всё это время я с неподдельным удивлением смотрела на профессора.

Выходит, винят во всем меня?

— Не понимаю, что я сделала не так, — произнесла я с дрожью в голосе.

— В первую очередь, вам надо было явиться на осмотр перед началом занятий, однако вы его проигнорировали! — заорал гоблин, подавшись вперед.

Я совсем растерялась.

— Постойте, как это? Я… я не знала об этом…

— Всё было записано в ваших буклетах! Мало того, вас допустили до занятий! Это, конечно, не ваша вина, но сотрудники, прозевавшие этот факт, уже серьезно наказаны! — гоблин перевел дух.

Человек и эльф согласно закивали.

— Безответственное поведение, — прокряхтел эльф, ерзая на стуле.

— Безобразие, — согласился человек. — Совсем разучились работать! Вот для таких случаев и был введен осмотр.

— Но… но я проходила медосмотр ещё в Глирзе… — я пыталась оправдаться. — Отдала все документы при поступлении…

— Что за чушь вы говорите? Причем тут медосмотр, тем более в Глирзе? Да после Глирзы я бы вас ещё раз отправил проверяться, с их-то уровнем медицины! — фыркнул Шнори, возвращаясь в кресло.

— Спасибо, — неожиданно для самой себя хватило смелости огрызнуться.

Гоблин удивленно уставился на меня.

— Я разве что-то сказал неверно?

Я промолчала.

— Вы неспособны были прочитать правила, и явиться на простейшую процедуру! — продолжил профессор. — И в итоге вы оказываетесь тем самым исключением из правил, которое это осмотр должен был выявить. Безобразие!

— Я имею право знать, какой у меня КПВ, — произнесла я, вскидывая голову. Щеки у меня пылали, а сердце колотилось как бешенное.

— Вот такой документ должен быть у вас на руках, а копию вам следует сдать в приемную комиссию, — Модес пошарил в бумагах на столе. — Вот.

Он показал нам прозрачную пластинку с той самой диаграммой, которую я видела на экране прибора, только внизу располагалась единственная таблица с цифрами, и завершал её процентный столбец.

— Дайте-ка взглянуть, — человек бесцеремонно выхватил из рук Модеса пласт-лист. — О, поразительно. Эмриль, вы только взгляните! Стоило дожить до таких лет, чтобы узреть сие чудо.

Эльф нацепил на нос очки, висевшие на веревочке у него на груди.

— Да-да, друзья мои, мне светит неплохая премия! Перед вами живое доказательство моей теории, Гранто! — возбужденно затараторил старик, потрясая пластинкой.

— Нашей теории, — поправил человек, довольно улыбаясь.

— Можно мне? — я подняла дрожащую руку и тут же опустила её. Мне стало стыдно перед присутствующими за свой страх.

— Пожалуйста, возьмите, — эльф протянул пластинку через стол кевту, который, мельком глянув на знаки, отдал её мне.

В итоговой строке стояла цифра «97,52 %».

— Как же так? — пропищала я, трясясь теперь целиком. — Девяносто семь? Как так? Это же… неправильно…

— Это подтвержденные данные, — немного обиженно заметил Модес. — Я сам проверил их.

Я положила пластинку на стол, не сводя с неё глаз. Полукровка что-то рассказывал про методы исследования и физические показатели взаимодействия, но я не слушала его. Мне стало страшно — в прямом смысле этого слова. Я не понимала, что сделала не так, как могла такое сделать и почему все эти люди вдруг обратили внимание на мою скромную персону.

— Девушка слишком впечатлительная. Было бы гораздо легче, если бы гиперпроводником был мужчина, — услышала я профессора Гранто.