Юрий Красуля - Реклама артефактов! Страница 27

Он прошелся пару раз туда – обратно, вышел из зоны действия прибора. Вернулся, замер, закрыв глаза. Прошло минут десять, опять прошелся, с невозмутимым видом направился ко мне. И, только с первой фразой, с лица спала маска величественного спокойствия.

- Это вещь, если так будет действовать пару лет, то мы сможем поучаствовать в создании чуда! – со вспышкой засиявшими глазами, с по-детски счастливой улыбкой воскликнул партнер.

Работают все по сей день.

С одним местом была интересная история. Повадилась к нему одна пожилая женщина. Просто по долгу стоит, облокотившись на трубу, смотрит прямо с полуулыбкой и ничего не делает. Возле нее постоянно терлись три черных дворняжки, которые неприятно лаяли на всех появляющихся в поле зрения.

Вычислить что за сущность, то ли продвигающаяся к вершинам духа, то ли ведьма, то ли еще кто, мы с Эдиком не смогли. Проходя мимо нее, не ощущалось ни заряда, ни дискомфорта.

Но стало приходить ощущение, что сила того места убывает. Специально приносил статуэтки вместе с другим артефактом. Еле-еле дребезжит. А поздней осенью, вообще перестал. Место явно теряло свои возможности.

Но артефакт все никак не забирал. Подъезжал то в хорошей одежде, а залазить нужно было на не самые чистые камни, покрытые мхом.

Женщина перестала появляться, я, наконец, взял с собой во что переодеться. Только то намерился влезть на камни, даже нет, только подошел к грязи, окружающей главный валун, в сердце что-то приятно ёкнуло. А сила этого места стала возвращаться.

Не сразу, не мощно, по чуть-чуть. Да, геоприбор восстанавливался.

Вернусь к работе с партнером.

Сразу определились в том, что ежели научный и статистический анализ работы чудесных мест не пошел, значит время его не пришло. И, если люди в геоприборах появляются не часто, а нам еще нужны не просто люди, а те, в душе которых есть некоторый свет, то не будем ждать милости от волшебной природы, возьмем все сами.

У нас достаточно интересных знакомых, со способностями и со светлой головой. Будем приглашать их в эти места, смотреть на результаты. А уж затем, определим следующий пункт плана.

Жаль, что там нельзя устроить закрытую вечеринку, самим распределить билеты, и ждать у кого проявится самореализация, у кого воссияет свет. И вообще, что с каждым произойдет.

И это не из-за того, что места неудобные. Чаще это тропинка вдоль забора или стены технического сооружения.

Подход и анализ результатов должен быть индивидуальным. Хотя бы из-за того, что люди нами очень уважаемы, да и взаимное их влияние друг на друга обязательно нужно исключить.

Весь разговор об этих чудесных местах я завел именно потому, что после того, как в эти места я приглашал интересных людей, люди или сразу, или по прошествии пары дней, приходили ко мне и делились одной из сокровенных тайн или особым, лично им открытым достижением.

Может те геоприборы и понемногу излечивали, пробуждали материнство или отцовство. Может некоторым людям и помогал с просветлением, или освобождал душу от давления ненужных иллюзий. Оценить это возможно по прошествии долгого времени.

Для меня и Эдика то, что мы были причастны к образованию чудесной зоны, было уже неоценимым событием, подтверждающим, что жизнь прошла нельзя.

Первым посетителем всех трех геоприборов был Эдик. Пробило его на откровенность через день. Человек не отличавшийся ни разговорчивостью ни особой открытостью с кем бы то ни было, приехал ко мне домой и до часа ночи обсуждал интересные события в его жизни. Он поднимал разные темы – и проблемы в бизнесе, боевые искусства, духовные практики. Он искал за что же зацепиться, потому что все о чем он откровенничал не могло вынуть занозу непонятной потребности из взволнованной души.

Попытался вскользь упомянуть его маленькое открытие, личное достижение в пользовании артефактами, и стало попускать. Заноза была подцеплена щипчиками, осталось рассказать, и вот оно, освобождение и сброс проблем от томящих переживаний.

Эдик, как и я, был рожден всего только для добычи артефактов, а не для реального их использования. Также как и я, он под благовидным предлогам нескольким знакомым подсунул по вещичке, слава Богу, с огромной пользой. Но один из подопытных нормально сопоставил факты, и понял, что ему достался от Сикорского мощный предмет, обладание которым делает счастливчиком и баловнем судьбы. А уж если Эдик, соблюдая правила, передал за гроши, то у Сикорского наверняка есть еще, да и помощнее.

С этой идейкой он поделился со своим кумом. Тот работал то ли помощником, то ли еще какой то шестеркой крупного чиновника. С явным желания продвинуться к кормушке поближе, разрекламировал Эдика как раздавальщика волшебных талисманов. Тот поверил и приказал доставить к нему Сикорского.

Прислужники слуги народа были неплохими психологами и не дали съехать Эдику в «не понимаю», или с тупой улыбкой сымитировать дурака. Встреча произошла на взаимном уважении, даже были обещаны преференции.

Одним словом попались на крючок. Сикорский держал паузу. Попросил неделю на раздумье, но перезвонил через три дня. Говорит, что вещи достались ему не просто так и отдаст в руки тем, кто с их силой реально поможет расцвести стране. Но, уточняя свое романтическое виденье, должна быть команда, ведь новый герой может повернуть не в то русло, и, с новой его силой никто не справится. А если трое, заряженных особыми тонкими полями, то и легче все преодолеть, и, в нужный момент друг друга подкорректирует. Так что на Алмазную колесницу Ваджраяны только втроем.

Через пару дней встреча уже была вчетвером. Нет, еще не было передачи, ведь Эдику нужно было определить достойных.

Все трое слуг народа нередко мелькали по телевизору, так что можно и не делать предварительных смотрин. Выслали бы по факсу список и все стало бы на свои места. Каждому чиновнику тихо сказал где и когда передаст один из трех его самых сильных артефакта, но за все попросил обеспечить ему путешествие в Иран, к огнепоклонникам, в места, откуда на Тибет пришла Бон По.

Глядя еще при первой встрече на нукеров первого государственного деятеля, Эдик понимал, что следить наверняка будут. Так что в сторону своего хранилища он не направлялся еще пару месяцев после Ирана.

Артефакты тем важным мужам решил не давать. Причины были как субъективные – не понравилось их выражение глаз, так и чисто логические. Не будут менять систему те, кто, расталкивая локтями друг друга, рвался к власти, все греб под себя. А предел их духовной практики – это светские рауты, куда приглашали разных священнослужителей и воспоминания о забавных случаях на пьяных гулянках.