Луи Буссенар - Канадские охотники Страница 29

— До нынешнего дня «Свободная Россия», верная своим обязательствам, не разорила еще ни одного из своих работников. Я уверен, что компания имеет в Баркервилле открытый кредит. Дайте мне возможность переговорить с банкирами, которые знают ситуацию. Сколько мы вам должны? Ваша зарплата за пятнадцать дней — приблизительно двадцать пять тысяч франков, я их раздобуду.

— Это все пока лишь обещания. Сколько тебе нужно времени?

— Два часа.

— Даем тебе два часа. А когда истечет срок, все здесь переломаем. Если не принесешь нашу зарплату, пеняй на себя!

— Молокосос над нами издевается, друзья, — кричит Рыжий Билл, — он вернется без гроша и обведет нас вокруг пальца!

— В сейфе есть восемь тысяч пиастров, принадлежащих нам. Если дверцу откроем, я их вам отдам.

— Давай болтай больше! — бурчит Рыжий Билл. — Хочешь выиграть время и победить нас, но поживем — увидим… Я ухожу к Сэму-Отравителю. Мне пора выпить «сока тарантула». Ко дню получки трактирщик наверняка все приготовил.

— Рыжий прав, идем к Сэму! Пошли, время быстрее пролетит.

— Ты думаешь, Сэм-Отравитель даст нам в долг?

— Долг будет за компанией!

Против всякого ожидания трактирщик, так звучно прозванный Отравителем, широко открыл и двери трактира, и кредит…

На памяти завсегдатаев салуна такой ласковой встречи еще никогда не было. Хозяин обычно бывал очень строг и немногословен даже с клиентами денежными и уж совсем не разговаривал с голытьбой.

Еще удивительнее, что Сэм соблаговолил растянуть в подобие улыбки рот, обнажив почерневшие зубы, торчащие из десен как глиняные горшки на заборе.

И, наконец, что уж совсем поразительно, он лично потчует всех закуской и самыми сильными напитками.

Трактир переполнен, рядом на деревянном тротуаре временно в беспорядке расставлены столы, скамейки, ящики, пустые бочки.

Китайцы, чья жадность соперничает с трезвостью, видя, что странным образом нарушено правило и — может быть единственный раз в жизни — выпить дают бесплатно, тоже приблизились, протиснув свои курносые, желтые лица между сильными, едва прикрытыми лохмотьями торсами искателей приключений, и с удовольствием прикладываются к бутылкам.

Может ли трактирщик отличить среди этих нахальных посетителей своих от чужих? Маловероятно. Все китайцы на одно лицо, и всех их, оказывается, звать Ли.

Но Сэму все это безразлично, он наливает, ничего не спрашивая, не считая, не глядя…

Кто же все это оплатит?

Веселье постепенно набирает силу — кругом шум, разговоры, крики. Все смеются, вопят, сыплют ругательствами, громко аплодируют китайцу, который, упившись, падает замертво. Самые отчаянные выпивохи ставят пари, их с энтузиазмом поддерживают, вовсю обсуждаются шансы сторон, спорщики постепенно забывают и про компанию «Свободная Россия», и про зловещую смерть директора, и про закрытый сейф, и про зарплату.

Какое это имеет значение сейчас, когда пить можно вдоволь, когда начинается настоящее веселье под покровительственным взглядом Сэма: тот видит, как швыряют, бьют посуду, и ограничивается лишь легким «уф!». И это он, который раньше из-за одного разбитого стакана готов был схватиться за пистолет!

Два часа, данные Жану, тем временем истекли. А разгулявшиеся клиенты не думают ни о чем и с удовольствием продолжают щедрую бесплатную трапезу.

Кто-то напоминает:

— А как там с деньгами? Метис, наверное, уже вернулся из Баркервилла?

Это, кажется, опять Рыжий Билл. Да, он самый.

Ему кричат:

— А, брось торопиться. Ведь мы можем пить сколько хотим…

— Пить — это хорошо. — Рыжий Билл встает на табурет, окидывая взглядом шумящий зал, — но праздник не будет полным, пока мы не сыграем партию в покер, правда?

— Давай поиграем…

— Но для игры нужны деньги. Да и Сэм больше не собирается нам наливать, не видя цвета наших пиастров.

— Да, да, — обменявшись быстрым взглядом с Биллом, кивает головой трактирщик.

— Что, не дают больше в долг?

— Кончился кредит, — рычит Сэм, — пока вам не заплатили деньги, а там посмотрим. Давайте, друзья, заставьте платить этих богачей, чтобы они не мучили хороших парней!

— Дай еще выпить!

— Нет, больше ни капли! Идите за вашей зарплатой!

Настаивать, когда Сэм ставит ультиматум, бессмысленно. Все это знают и никто не возражает. Трактир мгновенно пустеет, но все надеются быстро вернуться обратно, веселье в самом разгаре.

Толпа золотоискателей, еще более возбужденная, чем утром, во второй раз собралась у окна кассы и встречает градом ругательств приказчика, который решился сказать несколько слов.

Стоящие поближе его услышали; те, кто был далеко, ухватили обрывки фраз.

— Что? Нет денег? Еще ждать? Приступать к работе?

— Ах ты, сучий сын! Обманщик! Убийца! Вор! Скальп с тебя снять!

Неожиданно для себя Жан встретил у банкиров Баркервилла прием весьма холодный и получил твердый отказ, хотя сумма гарантии под имущество «Свободной России» в сотню раз превышала кредит.

Напрасно он приводил серьезные аргументы: исключительный случай, деньги в сейфе, но недоступны, директор убит, рабочие бунтуют. Все бесполезно.

Похоже, был отдан какой-то приказ, и каждый демонстрировал полное равнодушие к просьбам представителя «Свободной России», даже шериф, который пожал плечами, узнав про убийство, — он слушал, посвистывая, взволнованный рассказ молодого человека. Жан вернулся обескураженным, в груди бушевала буря, брови его были сведены, ноздри подрагивали, но голос казался спокойным:

— Думаю, дядя Перро напрасно пошел на охоту за бигорном. Как он нужен сейчас, чтобы отбить готовящуюся атаку!

— Да, рабочие, кажется, переходят в наступление, хотят завладеть сейфом.

— Мы его защитим, — заявил Франсуа.

— Конечно, — согласились два старших брата.

— Есть полдюжины винчестеров, сотня патронташей, а их только триста.

— Но придется убивать…

— Черт возьми, они нас сами вынуждают. Не отдавать же себя на растерзание.

— Вот именно.

Атака началась. Со всех сторон летят камни, разнося вдребезги окна — стекла градом сыплются в комнаты.

— Хорошо ли закрыты двери? — спрашивает Жак.

— Я их закрыл на засов.

— Слуги все снаружи, орут вместе с толпой. Только приказчик внизу.

— Ты, Франсуа, — говорит Жан, — спустись, принеси боеприпасы и вместе с приказчиком иди в комнату бедного месье Ивана: оттуда хорошо просматривается вся долина, — окна выходят на две стороны. А я обойду дом, проверю, все ли закрыто, и вернусь.