Сергей Жемайтис - Поединок на атолле Страница 29

Вдруг он прикажет доставить, меня на «Лолиту» и зачислит пиратом? Что тогда? Неужели и вправду я стал рабом этого Симады? И еще сотни вопросов роились в моей голове, и почти ни на один из них у меня не было правильного ответа.

Несмотря на пролетевший шторм, прибой опять гудел ровно, успокаивающе, звуки волн как бы смывали усталость с души. В конце концов мне стало казаться, что дела мои не так уж плохи. По крайней мере, не хуже, чем в фашистском плену, а ведь я избавился от него. Здесь у меня больше друзей. Если меня еще не хватятся завтра, то в следующую ночь мы бежим отсюда. Сахоно возьмет такой курс, что никакой Симада не найдет нас в океане.

Звонко разнеслись над островом звуки рынды. Двенадцать часов: вахтенный отбивал конец последней вахты. Я приподнялся на локте. Все огни на «Лолите» были погашены, только светилось несколько иллюминаторов. Послышалась джазовая музыка, потом проигрыватель замолчал, и кто-то хриплым голосом запел на чужом языке унылую песню под аккомпанемент банджо. Жутко было слушать этот невеселый мотив и видеть, как на рее чернеет мертвый штурман У Син.

Магнитная мина

На следующее утро, так же, как и после первого небольшого шторма, над островом сияло солнце, на небе не было ни облачка, и только прибой напоминал о пронесшемся урагане.

На «Лолите» утром шла уборка, ее мыли и скребли, подкрашивали борта. Еще уборка не кончилась, как раздались частые, тревожные удары в рынду. Серые люди заметались по палубе, занимая места по боевой тревоге. Неизвестно откуда, в руках у каждого появились автоматы, на баке, возле брашпиля оказалась пушка, на крыше рубки – крупнокалиберный пулемет.

Учения продолжались минут пятнадцать. Ласковый Питер стоял возле пушки и подавал команды.

После отбоя «боевой тревоги» с «Лолиты» спустили, баркас, затарахтела лебедка, и в баркас стали грузить длинные ящики. Загруженный баркас с десятком пиратов направился к берегу. Затем были спущены на воду четыре шлюпки, которые до отказа заполнили матросы. Они пошли вслед за баркасом. Пристали все они неподалеку от нашей хижины.

Нечего и говорить, что все, кто был на берегу, махнув рукой на свои дела, смотрели, что делается на шхуне, а потом пошли смотреть на пиратский десант.

На берегу матросами командовал вчерашний малаец с боцманской дудкой – боцман. Вначале казалось непонятным, как этот хилый человечек управляется с бандой таких разбойников? Но скоро эта загадка разрешилась.

Говорил боцман вполголоса, прохаживаясь в разноязыкой толпе, и каждое его слово мгновенно исполнялось. За ним, как собака, двигался человек, похожий на гориллу. Вот боцман сказал что-то вьетнамцу, пившему сок из кокосового ореха, вьетнамец кивнул и продолжал пить; тогда боцман мигнул «горилле», и тот ударил человека с орехом в лицо своим пудовым кулаком, и вьетнамец полетел в лагуну. Этого, казалось, никто не заметил. Я подал ему руку. Он выбрался на берег, кивнул мне, улыбнулся и стоял, сплевывая кровь.

Матросы разгрузили ящики и стали их открывать. В одном лежали немецкие автоматы. Видно, ящик побывал в воде, потому что вороненую поверхность автоматов покрывала рыжая ржавчина.

В другом ящике оказались коробки с патронами, в третьем были пистолеты. Матросы подходили к бидону с оружейным маслом, наливали его в кокосовую скорлупу и уносили к ящикам с оружием.

Меня сразу заметили. И я почувствовал, что они не только принимают меня, как равного, но даже стараются выделить из своей среды, подчеркнуть всем, чем могут, свое «доброе расположение» к моей особе. Не знаю, чем я был обязан такой «славе»: вчерашним ли своим выступлением или покровительству их капитана. Но мне улыбались, похлопывали по плечу, угощали табаком и искренне удивлялись, когда я отказывался. Даже боцман подошел ко мне и, пробормотав незнакомую фразу, показал черные зубы. Только человек-горилла посмотрел на меня равнодушным, тупым взглядом. У этого слабоумного была, видно, одна привязанность – хилый боцман, он все время старался поймать его взгляд и выполнить все, что прикажет малаец.

Вначале я хотел было не показываться им на глаза, в надежде, что меня забудут и оставят в покое, но затем благоразумие взяло верх – я подумал, что стоит только показать этим разбойникам, что ты их боишься, и тогда – пропал.

«Хорошо бы стащить пистолет,- думал я, расхаживая среди пиратов,- или автомат и коробку патронов в придачу. Я засяду среди коралловых глыб возле канала, пусть тогда подойдут ко мне. Эх, если бы со мной были Петя с Саней…»

Я размечтался, представляя, как мы, захватив оружие, ведем бой, топим в лагуне «Лолиту» и забираем в плен пиратов, оставшихся в живых…

– Ты что ходишь, как оптовый покупатель в оружейном магазине? – услышал я немецкую речь.

На меня пристально смотрел сидящий на песке странный тип с облупившимся носом. На его красном потном лице клочками торчали сивые волосы, рот у него был немного перемещен влево и губы подергивались.

– Садись, парень. Ты что, не узнаешь меня?

Я покрутил головой:

– Мы никогда не встречались с вами.

Я присел возле него на корточки.

Он подмигнул:

– Короткая у тебя память. В Сингапуре я заходил на ваш злосчастный «Орион», ты подавал еще мне тогда кока-кола. Конечно, я тогда был одет несколько иначе. Мы оформляли вот этот груз.

Он подбросил на руке какой-то металлический предмет, похожий на круглую буханку хлеба. Такие же «буханки» были и в руках у других матросов, они терли их масляными тряпками и, перебрасываясь словами, с любопытством поглядывали на нас. Был среди этой группы матросов и маленький вьетнамец, которого ударил человек-горилла. Мне показалось, что он особенно внимательно слушает и приглядывается ко мне.

Краснорожий сунул мне в руки металлическую «буханку».

– Бери клочок кокосового волоса и три маслом с песком, он здесь, как наждак. Если бы этот песочек вывозить в Европу, можно было бы заработать на хлеб с маслом.- Он вздохнул и спросил: -Знаешь, что это за штука?

– На железную булку похожа…

Он захохотал, откинувшись на песок.

– Пропади ты совсем со своими булками,- сказал он, вытирая на глазах слезы.

– Я говорю, они только похожи на булки,- поправился я,- наверное, морские буйки.

– Попал пальцем в небо. Это, брат, такие буйки и такие булки! Ну, ну, пошевели мозгами. С виду ты умнее.

– Похожи еще на мину.

– На какую мину? – оживился он.- Ну, ну!..

– На противотанковую.

– Почти угадал. Это, молодой человек, морская магнитная мина. Не слыхал о таких? Да где тебе!

– Слыхал.

– Не может быть. Разве в России есть магнитные мины?

– Есть, и получше этих. Наши партизаны прицепят парочку таких к фашистскому поезду с танками или еще с чем, и все летит к дьяволу!