Луи Буссенар - С Красным Крестом Страница 29

Корреспонденты французских газет, само собой разумеется, предполагали следовать за наступательной колонной, как делали это до сих пор с разрешения военного министра. Они намеревались продолжать свою трудную работу. Каково же было всеобщее разочарование, когда в последнюю минуту они получили письмо, в котором главнокомандующий извещал, что для дальнейшего движения вперед им придется подождать, пока армия не прибудет в Тананариву, когда дороги, по всей вероятности, будут открыты всем путешественникам.

Эта новость поразила людей, имевших полное право ожидать лучшего отношения к себе.

Когда Фрикетта узнала о запрещении корреспондентам следовать за колонной, она рассердилась и протестовала. Затем вдруг, именно по случаю запрещения, ею овладело неудержимое желание сделать то, что не было позволено. Сказалась всегдашняя страсть женщины к противоречию. Препятствия возбуждали ее желание. Lex irritat peccatum. Иначе Фрикетта не была бы женщиной. А она была ею до кончика своих розовых ноготков.

Кроме того, по правде сказать, она начинала немного скучать. Она оставалась такой же преданной слугой несчастных, которых становилось все больше и больше, но по своей природе она принадлежала к числу натур, которые не могут оставаться долго на одном месте.

Кроме того, она отлично знала, что у нее нигде не будет недостатка в возможности служить страждущим.

В качестве сестры милосердия она просила о разрешении, в котором было отказано представителям прессы. В своей наивности Фрикетта предполагала, что имеет право надеяться на снисхождение. Однако она ошиблась: ей прислали вежливый отказ.

С этой минуты мысль нарушить запрещение не покидала ее. Фрикетта сказала себе, руководствуясь логикой женщины:

– В конце концов, я могу располагать собою по собственному усмотрению. Время мое принадлежит мне, и я могу распоряжаться им так же, как своей особой. Итак, я еду!

Барке были отданы соответствующие приказания. Кабил был очень рад снова вступить в свою прежнюю должность и объявить, что приготовления будут делом двух дней.

Барка набрал провизии, набил свой мешок, снова воздвиг башню из багажа, которую предназначал для себя. Вьюк растолстевшего и разжиревшего горбуна состоял из провианта, перевязочного материала и полной аптеки.

Фрикетта прибавила к своему костюму хороший револьвер, Барка снова взял свое ружье, и в одно прекрасное утро трио двинулось в путь.

Молодой девушке казалось, что ее денщик несколько небрежно отнесся к провизии. Но старый солдат, привыкнув к военным переходам, отвечал, что по дороге всегда можно достать сухарей и консервов.

Итак, они выступили беззаботно, не подозревая, какие передряги ждут их впереди.

ГЛАВА IX

Вначале все шло прекрасно. Неприятель, трусливый, плохо организованный, не имеющий хороших начальников и запуганный горстью храбрых солдат, бежал, даже не помышляя о каком бы то ни было сопротивлении. Этим только можно объяснить удачу чрезвычайно смелого замысла генерала Дюшена, которое при других обстоятельствах можно было назвать безумным.

Невольно содрогаешься, вспомнив, что летучая колонна была соединена с главным корпусом только незначительной нитью войска, и неприятель в любую минуту мог отрезать французам линию отступления и напасть на них с тыла.

Мадемуазель Фрикетта и ее спутник подвигались при относительной безопасности. Не торопясь, они достигли поста Тарасоатра. Гарнизон поста был сильный, так как это важный стратегический пункт, и наши путешественники провели ночь в удобных хижинах.

На следующий день, после благополучной переправы через две реки, они вступили в более гористую местность. Дорога шла по скалам, подъем и спуск с которых крайне утомителен.

Кроме того, жара стояла такая страшная, что даже Барка, несмотря на свою необычайную выносливость, изнемогал. Зебу, отвыкший от тяжелой работы и разленившийся в Сюбербиевилле, подвигался с трудом.

Достигнуть в один переход не только Молахи, большого укрепленного селения, охраняемого маленьким гарнизоном, но даже Амбиакети, незначительной деревушки на пути к нему, не представлялось никакой возможности.

Решили сделать привал. Барка однако несколько тревожился. Ему показалось, что задрапированные в белое фигуры прячутся за неровностями почвы, хотя он и не сказал ничего о них тебии, боясь встревожить ее, быть может, понапрасну.

В первый раз он подумал о своей беспомощности в случае возможного нападения шайки грабителей.

Барка разбил палатку на случай если польет дождь – чего, впрочем, трудно было ожидать, привязал зебу очень коротко, зарядил оба дула своей винтовки, вынул из ножен кинжал и принялся за стряпню.

Закусив с аппетитом и поговорив немного, Фрикетта, изнемогавшая от усталости, улеглась на каучуковой постели. Барка же, взволнованный, не мог сомкнуть глаз. Ему постоянно казалось, что он слышит шуршание травы, какой-то неясный шум, и он не мог уснуть. Добродушный горбун мирно пережевывал свою жвачку.

Среди ночи Барка, утомленный напряженным вниманием, задремал. Сколько времени продолжался этот сон – пять минут, полчаса? Его разбудили страшные крики. По привычке старого солдата, Барка вскочил и закричал во все горло:

– К оружию!

Он схватился за ружье, а Фрикетта, выскочив из палатки, в секунду очутилась возле него, держа револьвер в руке.

Действительно, произошло нападение, одно из тех нападений исподтишка, которые часто устраивают говасы, любящие действовать в темноте, когда их много и они думают, что неприятель для них не опасен. Они наступают плотной толпой, которую нетрудно разглядеть ночью. Сколько их? Двадцать, тридцать или больше.

Они устремляются на маленькую группу, которая мужественно ожидает их нападения, с дикими криками.

Барка прицелился и выстрелил раз за разом, будто в стаю ворон. Заряд крупной дроби попал в самую толпу. При вспышке пороха можно было рассмотреть, как несколько темных тел повалилось на землю, отчаянно махая руками.

Фрикетта, не испугавшись, последовала примеру кабила и тоже выстрелила в темную линию, которая через минуту уже окружала их.

Говасы знают, что араб и молодая девушка одни, до соседних постов слишком далеко. Они бросаются вперед.

В револьвере Фрикетты нет больше зарядов, Барка не успевает зарядить ружья. Старый солдат бесстрашно бросается к молодой девушке, защищая ее своим телом. Он схватил ружье за дуло, как палку. При первом ударе приклад разлетелся на куски, но один из черных упал с раздробленным черепом. В руках Барки осталось дуло.