Хайнц Конзалик - Человек-землетрясение Страница 3

Трескучей морозной ночью с завывающим двигателем они мчались в горах. Дорога была скользкая – настоящий ледяной паркет, на котором бы пируэты делать на коньках, а не повороты на автомобиле.

Боб Баррайс управлял машиной, втянув голову в плечи, судорожно сжав рот, вцепившись пальцами в гоночных перчатках в руль. Обледенелые скалы проносились мимо как тени.

«Я приду, – думал он. – Я выиграю. Я вырвусь в первую десятку. Внимание… Боб Баррайс идет!»

– Этого не может быть! Это какая-то ошибка! – произнес Боб и рывком повернул «мазерати» за выступ скалы. Колеса с шипами заскрежетали и вонзились в зеркальную ледяную гладь дороги. Машина пошла юзом, ее занесло, она развернулась вокруг оси и неотвратимо начала приближаться к скале. Шесть галогеновых фар выхватили из ночной тьмы сверкающую, потрескавшуюся каменную стену. Лутц Адамс втянул голову и заворчал. «Мазерати» взвизгнул, повернул перед самой стеной в другую сторону и помчался дальше в нужном направлении.

– Не гони, как сумасшедший, – вот и все, что сказал на это Адамс. Он склонился над описанием маршрута и спокойно продолжал читать: – Поворот налево, поворот направо, вторая скорость, подъем сто метров, поворот налево, взять в середину… оставаться посередине… переключить на третью скорость… – Узкий луч карманного фонаря скользнул по лицу Боба. Оно было перекошено.

– Это какая-то ошибка! – повторил он.

– Хронометраж не ошибается, Боб. – Адамс не отрываясь смотрел на стремительно исчезающую ледяную ленту горной дороги. – Мы четвертые по сумме очков.

– Невозможно!

– Замена колеса под Греноблем. Там мы потеряли время. – Лутц Адамс полистал в путевом дневнике с указанием километража. – До Монте-Карло нам уже не наверстать. Старина, Боб… Четвертые в этой смертельной гонке – это успех!

– Я должен быть первым! Именно сейчас и здесь! – Боб Баррайс сощурил глаза, когда Адаме снова посветил ему фонариком в лицо. – Кончай идиотизм, Лутц!

– Я только хотел посмотреть, как выглядит человек, верящий в чудеса.

Машина с воем неслась в ночи – маленький ящик из листовой стали, в котором 240 лошадиных сил заставляли крутиться колеса с бешеной скоростью. Шесть дрожащих ярких лучей срывали с ночи ее покровы, лишали таинственности ландшафт, но одновременно придавали ему что-то призрачное.

– Нет чудес! – прокричал Боб и ударил по рулевому колесу.

– Ага! – Адамс опять осветил фонариком свои записи. Он вздрогнул, когда Боб Баррайс подался вперед.

– Но есть я!

– Ты не сможешь до Монте-Карло наверстать потерю в тридцать девять минут!

– Кто это сказал? Я смогу! – Боб замедлил темп и покосился на Адамса: – Где мы?

– На сто сорок пятом километре.

– В середине горы небольшая дорога уходит в сторону, в скалы, и срезает примерно сорок километров. Незадолго до конца скалистого отрезка она вновь выходит на автостраду.

Лутц Адаме откинулся назад, фонариком он освещал носки своих ног.

– Там же не проедет автомобиль, – сказал он. – Нет твердого покрытия. Годится, только чтобы стаскивать деревья. И вообще, что это такое! Дистанция задана. Как будто ты в первый раз участвуешь в ралли! Тебя же сразу дисквалифицируют…

– Никто не заметит.

– Я, например. – Адамс ткнул Боба Баррайса в бок. – Боб, я в этом не участвую. Мы четвертые, и так будет.

– Мы выйдем победителями.

– Ценой обмана?

– Что значит обмана? – Боб мельком взглянул на Лутца Адамса, прежде чем снова уставиться на дорогу. – Сколько лет мы знаем друг друга, Лутц?

– Пять лет.

– Пять долгих лет, смотри-ка. Пять лет я думал, что ты мне друг. А ты дерьмо!

– Боб! – Лутц Адамс выключил фонарик. Лишь слабое мерцание подсветки щитка приборов и отблеск шести галогеновых ламп освещали изнутри ревущую ракету. – Остановись, и дай я сяду за руль. У тебя нервное истощение. Стрессовая ситуация, как говорят медики.

– Отвяжись ты от меня со своей вонючей медициной! – Боб Баррайс со всей силой нажал на газ. Пальцы забарабанили по рулю со стальной поперечиной. – Если я сверну и потом приеду в Монте-Карло победителем… ты что, смешаешь меня там с дерьмом? Будешь всем рассказывать: он срезал дистанцию! Он обманщик! Боб Баррайс – пройдоха! Будешь таким вшивым другом, да? Ну, говори!

– До этого не дойдет. Мы останемся на предписанной дороге. – Лутц Адамс повернулся к Бобу. «Он – как безумный, – подумал он. – Если бы его сейчас увидел невропатолог, то сразу вколол бы ему мегафен, чтобы успокоить. Что происходит с Бобом в последнее время? Взгляд его мне совсем не нравится. Глаза горят, смотрит, мимо, блуждает неизвестно где». – Остановись, – сказал он настойчиво и положил ладонь на руку Боба. – Боб, не будь упрямым ослом… пусти меня за руль.

– Удивляюсь, как ты еще не подавился своей честностью! Как ты вообще можешь дышать, когда кругом зловоние от лжи? Целая клоака лжи? Ты еще ее не почувствовал? Сходи к врачу. Твоя слизистая не в порядке! – Боб громко захохотал. От его смеха у Лутца Адамса волосы встали дыбом и в голове пронеслась страшная догадка. «Господи, да ведь он сумасшедший, – подумал он. – Никто этого не знал. Все мы считали его экзальтированным, немного со сдвигом, вместо мозгов – куча денег в голове. Стоит кивнуть золотой головой, как звякает монетка. А так нормальный. И вдруг что-то прорвало, несется лавина, готовая все поглотить».

– Стой! – закричал Адамс и ухватился обеими руками за руль.

– Отпусти! – Голос Боба стал визгливым. – Отцепись! «Мазерати» снова занесло. Адамс вцепился в ручку, подтянул ноги и втянул голову в плечи. Бобу еще раз удалось справиться с управлением и послать машину в нужном направлении. Короткими нажатиями на педаль газа и беспрерывным верчением руля он снова взял под контроль 240 обезумевших лошадей.

Адамс прижал ладони ко лбу. Холодный пот струился сквозь пальцы, словно он опустил голову в воду. «Водить он умеет, – думал Адамс. – И мужество, сумасшедшее мужество у него есть. Когда он сидит в своем автомобиле и жмет на газ, он забывает, что смертен, как и все. Гипертрофированное самосознание. Карлик, рассматривающий себя в увеличительном зеркале. Червь, оседлавший слона».

– Еще раз тронешь, и нас размажет по скале, – произнес Боб, глядя не мигая на дорогу. – Через семь минут мы доедем до развилки.

– Сначала я выйду.

– Пожалуйста. – Боб, ухмыляясь, посмотрел на него. – При ста двадцати на обледенелом шоссе это еще никому не удавалось. Сиди, черт тебя подери! Не трогай меня больше! Прежде чем мы свернем, еще надо выяснить, как ты будешь себя вести в Монте-Карло, когда мы въедем победителями.

– Я скажу правду.

– Отлично, святоша. Но правда и то, что банкротство молочной фермы твоего отца было предотвращено благодаря фальсифицированному балансу. – Боб Баррайс несколько раз кивнул, чтобы придать весомость своим словам. – Не отрицай… Мне известны убийственные факты.