Луи Жаколио - Собрание сочинений. В 4-х т. Том 2. Месть каторжника Страница 3

— Если в эту ночь, — сказал де Вержен, — негодяй, всадивший кинжал в Фроле, не будет в моих руках, то мне ничего не останется делать, как подать самому в отставку, чтобы избежать этого по требованию министра, которое последует под давлением общественного мнения, что в случае неуспеха не замедлит проявить себя.

Потом, обращаясь к помощнику, он прибавил:

— Господин Люс, в тот самый час, когда убийца Фроле будет задержан, я подпишу ваше назначение начальником полиции безопасности. Желаю, чтобы в новом расследовании, которое вы теперь должны предпринять, вы оказались более удачливы, чем когда отдавали приказания в качестве помощника. Если остается только осмотреть мои комнаты, то я проведу вас сам… Хорошенько сохраните доску, на которой несчастный Фроле написал эти три буквы — Д. Е. М., — чтобы передать ее следователю; если это первые буквы имени или прозвища убийцы, как мне думается, то это равносильно формальному указанию жертвы на своего убийцу… Кстати, как произошла эта трагедия? До сих пор у меня не было времени кого-нибудь спросить об этом.

— Мы знаем не больше вашего, господин префект! Я был долго занят переговорами с Фроле по поводу дела на улице Монтаргейль — наше первое за многие годы неуспешное дело, что, однако, не мешает газетам язвить по этому поводу на наш счет все эти дни.

— Дело будет совершенно другого рода, если скроется убийца Фроле!

— О! Что касается этого преступника, господин префект, то его дело дрянь, и мы, конечно, найдем его где-нибудь спрятавшимся в той части здания, где находится ваша квартира; я совершенно уверен, что никто не сможет выйти за двери здания, пока не будет отменен приказ… Возвращаюсь к рассказу о том, о чем вы меня спрашивали: я только что ушел от начальника и собирался подписывать наряды бригаде, как вдруг мы услышали глухой шум, словно от падения тела в кабинете Фроле. Агент Буске, находившийся близко от двери, открывает ее и бросается как раз вовремя, чтобы заметить, как закрылась противоположная дверь, открывающаяся в проход, ведущий в вашу канцелярию. Не беспокоясь о начальнике, лежащем на ковре, раскинувшись во весь рост, оказать помощь которому он предоставил нам, Буске подскакивает ко второй двери, но она не поддается его усилиям; у убийцы хватило присутствия духа заложить задвижку, которую вы приказали сделать с наружной стороны с целью прекратить, когда это понадобится, всякое сообщение с этой стороны с вашей квартирой.

В то время как агенты толпой бросились на центральный двор, собираясь попасть в противоположное крыло здания, которое убийца должен был непременно пройти, чтобы потом ускользнуть, я предупредил господина Сервана, вашего секретаря, который по телеграфу передал приказ на посты никого не пропускать; прошло не более двух минут со времени происшествия — время, в которое физически невозможно было достигнуть какого-нибудь выхода из здания от того места, где находился таинственный убийца! Мы только что подняли Фроле и положили его на матрац, принесенный из больницы при складе медикаментов, как пришли вы с доктором Бурдоном.

— Хорошо, у меня еще целый ряд вопросов для вас, но они будут иметь значение только в случае бегства убийцы; теперь же бесполезно на них останавливаться и задерживать более важные поиски. Итак, возьмите достаточное число людей и предупредите меня, когда вам останется осмотреть только ту часть здания, где находится моя квартира.

С этими словами префект оставил своего подчиненного и поспешил успокоить свою жену и дочь, которых он покинул уже более часа назад.

Оставшись один, Люс наконец дал волю своим чувствам, которые он вынужден был до сих пор скрывать:

«Наконец-то освободилась эта должность начальника полиции безопасности, о которой я мечтаю более десяти лет и которую благодаря вопиющей несправедливости получил вместо меня Фроле. Еще несколько часов — и эта знаменитая своей дисциплиной и своей способностью бригада будет под моим непосредственным начальством!.. Я заставлю ее делать чудеса! Этот Фроле был способный, я не отрицаю, но он имел большой недостаток для полицейской службы — он не умел прислушиваться к мнению окружающих его лиц; так, он хотел, чтобы важные преступники отдавались в его полное распоряжение. Если только любовь к своему делу не парализовала у меня все остальные соображения, не будем подвергаться, следуя по его стопам, такому риску… Но к чему заниматься прошедшим, когда я накануне исполнения своих желаний… и да будет ему земля пухом!.. Теперь важно поймать птичку в клетку; бедный малый, сделавший меня, сам того не подозревая, начальником полиции безопасности, не знал, конечно, что достаточно нажать электрическую кнопку, чтобы в следующее мгновение на каждом посту появилась доска с надписью: „Выход воспрещается до отмены приказа“. Без этого он не почувствовал бы себя пойманным, как в мышеловке… Какой может быть мотив его преступления? Конечно, полиции не занимать стать врагов, но обыкновенные преступники не в претензии на нас; они знают, что мы их преследуем по долгу службы, без ненависти, и я не удивился бы, если б это дело было местью откуда-нибудь повыше. Начальники полиции владеют иногда важными тайнами; от них зависит честь какой-нибудь могущественной фамилии; в этих случаях нужно уметь закрыть глаза и держать язык за зубами… без этого вас безжалостно принесут в жертву высшим соображениям, перед которыми ваша ничтожная персона представляет величину далеко не значительную… Я не думаю, чтобы Фроле был способен злоупотреблять тайной, благодаря его служебному положению известной только ему одному; но раз затронуты его интересы, он вполне мог дать понять цену своего молчания; его idee fixe была умереть в звании советника, и благодаря этому дело могло принять такой скверный оборот. Не далее как двадцать четыре часа назад он, подмигнув, сказал мне: „Люс, на этот раз дело должно выгореть, так как отказать мне, уже давшему, невозможно!“ Что мог дать несчастный Фроле или, вернее, заставить купить, как не его молчание? Не понимая всей тщетности, безумия подобной мечты, он стал чересчур настаивать… и его заставили исчезнуть!..

Но в таком случае насколько же важно было дело, если послужило мотивом к подобному выводу? Далее… Однако я замечтался и забавляюсь сочинением целого романа из приключения, разгадка которого через несколько минут будет у меня в руках».

Рассуждая подобным образом, Люс ходил из угла в угол по кабинету, ожидая возвращения двух агентов, сопровождавших тело Фроле в больницу при префектуре, так как он не мог начать поисков без них…

Вдруг его взгляд был привлечен какой-то светящейся точкой, блестевшей в нескольких шагах от него на ковре; прервать свою прогулку и схватить привлекший его внимание предмет — было для него делом одного мгновения. Можно представить его удивление, когда в руках у него очутилась великолепная запонка с бриллиантом, стоимостью по крайней мере в пять-шесть тысяч франков… Подобная драгоценность не могла принадлежать Фроле или кому-нибудь из бывших сегодня вечером в кабинете начальника полиции безопасности, за исключением префекта; но Люс немедленно отверг это предположение, потому что де Вержен, помогая доктору, приводившему в чувство Фроле, снял свои манжеты, чтобы не запачкать их в крови, текущей по платью несчастной жертвы; для этого ему пришлось отстегнуть запонки, которые он положил на некоторое время на стол, и Люс отлично видел, что они были перламутровые, с графским гербом фамилии де Вержен. В таком случае, откуда же явился этот бриллиант?