Тот самый сантехник 6 - Степан Александрович Мазур Страница 30

После чего ребята быстро и умело обыскали каждого, забирая пистолеты, финки, пару УЗИ и охотничью Сайгу у шеф-повара ресторана. Всё это быстро перекочевало в «буханку». А тракторист присел на корточки перед главарём, положил автомат на колени, и взяв чётки в руки, продолжил:

— Шац как отвечал за базар, так ничего и не изменилось по области. Напротив, друзей больше стало. Так куда ты полез поперёк батьки в пекло? Совсем берега попутал? На творчество моих пацанов пробиваешь. Видишь?

Шаман поднял голову, посмотрел на расчерченные пулями буквы «О», «V» и «Z» на стене и невольно сглотнул, впечатлённый таким порывом. Эти оттиски вполне могли быть не его теле. А если люди могут себе позволить по рожку на человека, то патронов у них хватает.

— Так… шайтан попутал, — выдавил он нервно. — Я же… предприниматель. Просто предпринимаю. Налоги вот… плачу.

— Не плачь, всё хорошо будет, — юморнул тракторист и тут же стал серьёзным. — Тебе смотрю, ресторан особо и не нужен. Сотрудники у тебя как черти грязные, на полу валяются. Не бережёшь ты территорию выделенную. Людей обижаешь рабочих. На чужое покусился. Так давай Хану позвоним, уточним вопрос.

— Не надо Хана, — сглотнул Шаман. — Замнём на первый раз?

— Последний, хочешь сказать? — уточнил командир. — Но замять просто не могу. Пацанов потревожил. А ребята у меня с характером. Что я должен им сказать? Что из ресторана голодными уйдём?

И он снова улыбнулся. Рядом ребята поддержали, хохотнули. Сотрудники ресторана, подняв головы, тоже поддержали смешками. На всякий случай. Всё лучше, чем на холоде лежать. Так-то думали ящики грузить будут, вспотеют. А вышло иначе. И на чужбине зимы всегда холоднее, чем на знойном юге.

Громче всех Шаман смеялся. В голос. С нервинкой.

— Понял, понял!.. Сейчас всё будет!

Он тут же подскочил и не думая о чётках, и даже не помышляя больше ни о каком оружии, принялся подгонять своих сотрудников, раздавая пинки самым нерасторопным, чтобы на стол бежали накрывать и встречать дорогих гостей как следует.

Мужики один за другим в ресторане пропадать начали. Только тракторист на крыльце остался, к Боре подошёл, приобнял по-отчески и сказал, глядя на внедорожник:

— Слушай, Борь. Ну вопрос мы с оружием закрыли, считай. Не проблема. Но автомобиль лучше продай… мстительные, что ёж колючками внутрь. Не в этом квартале, так в другом припомнят. Злопамятные, ужас. Это не горцы со своими понятиями о чести и уважении старших. А я хрен знает, когда вопрос с квотами на рабочих решат по стране. Пиздец уже год как идёт полным ходом, а обновление смыслов только-только началось. Перестраиваемся всё, сука, перестраиваемся. Запрягаем долго, «мы ещё не начинали» и прочая хуйня в оправдании воровства одних и лени других с надеждой на чудо у третьих. Так что… продай. Целее будешь.

— Продам, — пообещал Боря, который сам был не рад налогам на внедорожник.

Вроде только за пару месяцев начислили транспортный как владельцу, а всё равно ощутимо вышло. Автомобиль давно не средство передвижения, а роскошь. Хоть осла заводи. Да чем его зимой кормить?

«А что будет, когда за полный год налог на внедорожник придёт?» — хмыкнул внутренний голос.

— Сам понимаешь, — продолжил тракторист. — Этих бы в расход пустили. Говно — вопрос. Но другие бы приехали. Их там много. Делать народу нехуй, прутся на любую работу. Да и дела до них обычно никому нет. Жрут себе нацвай на стройках, растят мак и коноплю на том, что мы называем дачами, мечтают о мерседесе во снах своих влажных. Дом из говна и сена — верх развития, если между нами. То их право, Борь. Нам оно до пизды. Но когда к нам самим начинают лезть все эти деятели, приходится напоминать, что мы давно от них отделились. Не братья они нам, понимаешь? Это не казахи с их понтами, надеждой на запад, просчётам в экономике, но всё же — свои ребята в целом. Это не дружелюбные киргизы, от которых никогда никаких проблем не было. Напротив, за нас тогда и сейчас. Это не спокойные в целом узбеки. Не миролюбивые туркмены. Не монголы, которые нам всегда помогали и от кириллицы до сих пор не отказались. Этих по рукам надо бить чаще других почему-то. Так как кроме силы ничего не понимают. Кавказ уже успокоился. Наш который. Союзный. Грузины в себя придут, армяне с азербайджанцами точки соприкосновения найдут. А эти… эти не успокоятся. Стайные интересы ищут где бы приткнуться, потому что своего особого вектора развития нет и не будет. Этакие люди без особого будущего с любопытными рядовыми экземплярами, который нам криминальную статистику умножает. Но воинов у них нет, только зубы и когти. Вместе — сила. По отдельности — пизда с ушами. Понимаешь?

— Понимаю.

— Тут же суть в чём. Этих на русском фронте нет и не будет, — добавил тракторист со знанием дела. — Их либо китайцы поглотят экономически, либо нагло-саксы против нас новой ордой пустят с юга с повязками зелёными под кумаром белого дыма. А раз какие-то уебаны сверху решили, что лучше работников нам не найти, пока мужики на передке, напоминать приходится что почём нам между делом.

— Не все же… такие, — прикинул Боря.

— Кто дома остаются — так вообще золотце, — усмехнулся тракторист. — А кто к нам едут почему-то гораздо чаще хуйней страдают. Уездные города ещё куда не шло, а Москвабад страдает. Ей богу, на северокорейцев бы давно поменяли всё это строительное недоразумение. Там ребята хотя бы в космос стремятся, а не овец… ну ты понимаешь.

— Да понимаю, — добавил Боря, так как все понимали. Вслух или про себя.

— Такая вот у них взаимовыручка, а не брат за брата, — продолжил тракторист. — Эти спину тебе не прикроют. Но первыми в затылок выстрелят. Были у нас уже случаи. Напробовались. Бесполезные похоронки ещё на учениях, — он тяжело вздохнул и снова повеселел. — Но плов, сука, готовят прекрасно! Только поэтому и терпим. Понимаешь?

Боря кивнул. Боря понимал.

Но всё же его мучал ещё один вопрос:

— Слушай, а кто