Пасть дьявола - Ольга Дмитриевна Конаева Страница 31

Мы с Лили, моей тогда ещё будущей женой, учились в одном мединституте в Москве. Но она южная женщина, тяжело переносила наш холодный и сырой климат, зимой постоянно болела. Она уехала домой, едва получив диплом. Я не хотел покидать родину и остался в Москве. Так случается очень часто, многие пары с разных континентов расстаются по окончании учёбы именно по этой причине. Мы оба очень тяжело переживали разлуку. Однажды я не выдержал и приехал сюда, чтобы повидаться. Думал ненадолго, но, встретившись, мы больше не смогли расстаться.

– И вы об этом не жалеете?

– Нет, не жалею. Хотя и очень тоскую по Москве, по нашей русской зиме… Здешняя жизнь похожа на вечный праздник, а вы, наверное, знаете, что от праздника устаёшь гораздо больше, чем от ежедневной работы. Мне часто снится один и тот же сон, будто я брожу по заснеженному лесу, и, словно наяву, ощущаю, как пахнут ёлки. Бегу по колено в снегу и проваливаюсь в сугроб по пояс. И чувствую себя при этом настолько счастливым, что, проснувшись, стараюсь сохранить это состояние как можно дольше.

У меня есть мечта – вернуться домой, в Россию, и поселиться в небольшой деревушке, в старом деревянном домике. Чтобы в нём была печь, возле которой я сидел бы и смотрел на огонь. Я с детства люблю смотреть на огонь и слушать, как потрескивают дрова. Корни мои из деревни, и деды, и прадеды. Поговорка «где родился, там и пригодился» – это про меня. Может быть, живя в деревне, а не в Москве, моя Лили не болела бы из – за того, что бегала по растаявшему от реагентов снегу в сапожках, и у неё постоянно промокали ноги. Ведь в городе вечно сыро и не принято ходить в валенках, а в деревне можно всё…

Я хотел бы, чтобы мы с соседями могли поболтать через забор о погоде и о том, какая хорошая нынче уродилась картошка, а вечерами без особых церемоний забегали друг к другу в гости выпить чаю или поиграть в лото до самого рассвета. Ведь нигде в мире не найдёшь никого искренней и душевней, чем простые русские люди. Чтобы рядом была небольшая речушка, куда я летом ходил бы купаться и ловить рыбку, и лес, в котором можно собирать грибы, землянику и клюкву. Я очень люблю собирать грибы, и научил бы разбираться в них свою Лили. Я уверен в том, что она непременно полюбила бы эту простую, неспешную жизнь. Вот такие вот бесконечные «бы» – хотел бы, мог бы…

– А у вас есть дети?

– К сожалению, нету. А мне бы так хотелось иметь мальчика, похожего на вашего сына. У вас замечательные дети.

Михаил слушал и невольно сознавал, что у него нет желания отрицать то, что Петя не его сын. Он с первых минут, как только увидел мальчика, решил для себя, что, если его мама не найдётся, никому его не отдаст и будет воспитывать как родного. Приняв такое решение, он пришел к окончательному выводу, что Анфиса в состав их семьи не вписывается. В глубине души он понял это уже давно.

Ослеплённость и оглушенность стремительностью развития их отношений, в которые он бросился после их первой встречи по мальчишески, как в омут головой, не позволяли ему разобраться в том, что их встреча была не такой уж и случайной, как казалось на первый взгляд.

Лишь со временем, изучив характер и привычки Анфисы, он научился отличать искренность от фальши, а главное, понял, что она и Маша есть две противоположности, которые никогда не сойдутся в одной точке. И, несмотря на его чувства к Анфисе, выбора между ними нет и быть не может, дочь для него всегда была и будет на первом месте. Мысли о приближающейся свадьбе особой радости давно уже не доставляли, но и видимых причин для расставания с Анфисой вроде бы тоже не было.

Не было ровно до того момента, когда он увидел Машину видеозапись. Тогда он убедился в том, о чём догадывался раньше, но не хотел верить – Максим появился в их доме не случайно. Он нарочно не стал убирать камеру, зная, что, увидев её, Анфиса обязательно просмотрит съёмку и поймёт, что это конец их отношений. Поэтому он не удивился тому, что, вернувшись домой с найденными детьми, не увидел её среди встречавших их людей. Нельзя сказать, что это его нисколько не огорчило, но радость, принесённая Машиным возвращением, свела эту горечь на нет.

Доктор подошел к окну, и мечтательно – грустное выражение, сохранявшееся на его лице во время рассказа о деревенском домике, засияло искренней радостью.

– А вот и моя Лили! – воскликнул он, устремляясь к двери.

Через минуту в комнату вошла стройная, смуглая женщина латино – американской внешности, с тёмными, гладко причёсанными волнистыми волосами, схваченными в пучок, и чёрными бархатистыми глазами.

– Здравствуйте! Как ты, дорогой? – спросила она мелодичным голосом, прижавшись к доктору ровно на одну секунду.

– Со мной всё хорошо, милая. – ответил доктор, целуя жену в щёчку и забирая из её рук медицинский чемоданчик, – а как ты?

– Я тоже в порядке.

Лили была чуть выше доктора. Но она смотрела на него немного снизу, изящно, по птичьи изгибая длинную тонкую шею и склоняя головку к плечу, словно следуя восточной традиции, будто женщина всегда должна быть ниже своего мужа не только физически, но во всех её проявлениях.

На первый взгляд казалось, что они представляют собой две взаимоисключающие противоположности, как чёрное и белое, как вода и огонь, как небо и земля. Но стоило им взглянуть друг другу в глаза, как сразу же становилось понятно, что эта, несовместимая на первый взгляд пара, была изначально запрограммирована и создана судьбой только друг для друга и больше ни для кого, столько любви и тепла излучали эти взгляды.

– Лилечка, знакомься пожалуйста с нашим пациентом. Это Михаил Андреевич.

– Доброе утро, Михаил Андреевич! – сказала Лили, на чистейшем русском языке, приветливо улыбаясь, причём на её смуглых матовых щеках проявились очаровательные ямочки, – как вы себя чувствуете?

– Здравствуйте! Спасибо, хорошо! Ваш муж почти уже поставил меня на ноги.

– Мой Женечка очень хороший врач.

Лили ласково коснулась руки доктора, и, не тратя времени, принялась загружать в свой чемоданчик склянки, которые он подавал, попутно расспрашивая её о других больных и давая советы и рекомендации. Михаил наблюдал за их слаженными действиями, проникаясь ещё большей симпатией к этой симпатичной паре.

Их отношения были удивительно схожи с теми, что были между ним и его покойной женой Светланой. Они тоже учились в одном институте, тоже поженились по большой