Луи Буссенар - Канадские охотники Страница 32

— Ну и что?

— А вы задумывались кто — из людей, животных — вот так пробил ее по скалам, по мху, по траве, по выступающим из-под земли корням?

— Нет, никогда…

— Так вот, месье, по этой тропе каждый год в течение месяца с середины июня до середины июля ходят дикие животные, которые пасутся на лугах, едва с них сойдет снег, отыскивая растение, которое они обожают. У этого растения мелкие трехцветные цветочки — белые, розовые, красные, темно-зеленые листья в белых точечках и — любимое лакомство кабанов — мясистый корень, который часто именуют «свинячим хлебом».

— Расскажите, расскажите, Перро вы всегда сообщаете что-нибудь новенькое и интересное, — сказал Его Высочество, пытаясь определить вес тетерева, — на замечательный трофей с восхищением смотрели слуги.

— Так вот, — продолжал метис, — не только кабаны любят это растение. К нему неравнодушны и бигорны. Вы слышите? Бигорны!

— Вот тебе на! Надо было раньше сказать, я воздержался бы от выстрела.

— Который загнал их к черту на кулички!

— А они что, были близко?

— Все может быть, я не решился бы это отрицать. Про бигорнов, которые хитрее любых других животных, никогда ничего определенно не скажешь: у них глаза рыси, ноги оленя-карибу, нос гончей, хитрость лисы…

— Я уже сожалею об этом злосчастном выстреле.

— Да и помимо бигорна есть причина не стрелять здесь без крайней необходимости: на склонах гор лежат снега, и раскатистое эхо выстрела может вызвать оползни.

— Все-таки надеюсь, что ничего непоправимого не случилось и мы скоро достигнем мест, облюбованных этими дьявольскими созданиями.

— Но мы ведь уже на их территории, и, возможно, сегодня к вечеру…

— Сегодня? И вы не предупредили меня?

— Зачем возбуждать мозг, предвосхищая событие, которое зависит от множества случайностей? Кстати, я, кажется, ошибся в предсказании сроков нашей встречи с бигорнами. Она состоится не сегодня.

— Почему не сегодня?

— Можете смеяться, если хотите, но я чую бурю.

— Что вы хотите сказать?

— Только то, что в воздухе появился странный запах, значит, скоро быть буре.

— Я тоже чувствую какой-то запах, такой воздух бывает сразу после разряда молнии.

— Вот именно, так «пахнут» раскаты грома.

— А, отгадал, это озон. Здесь его, видно, необычайно много.

— Да, и, похоже, ленточная буря приближается.

— Ленточная буря?

— Она распространяется узкой полосой, и чаще всего вдоль реки, текущей в ущелье. Справа и слева от русла относительно спокойно, а в ущелье ужас что творится.

— А мы как раз находимся в долине Ивовой реки.

— Иначе говоря, буря идет прямо на нас.

По дну каньона, шириной не больше километра, несут свои прозрачные воды Виллоу-Ривер (Ивовая река) — мгновенные перемены погоды поразительны.

Белесый прозрачный туман струится над водной поверхностью и, прижимаясь к высоким берегам, делает все более плотным воздух ущелья, потом поднимается все выше, ложится на деревья, скалы, причудливо меняя их очертания.

Похоже, будто какой-то эфир — легче воды, но тяжелее воздуха — наполняет долину и начинает движение с юга на север под порывами крепчающего ветра.

В глубине каньона река кажется свинцовой, кроны деревьев образуют пятна цвета позеленевшей от времени бронзы, а над ними возвышаются, словно призраки, крепкие белые стволы берез.

Охотники переглянулись, их лица кажутся мертвенно-бледными в этом словно закопченном воздухе. В небе горит красное солнце, не обрамленное лучами, но достаточно горячее, жара становится невыносимой.

Мулы, почуяв приближение урагана, сбились в кучу на широком выступе, где сэр Джордж только что убил тетерева.

Не прошло еще и двадцати минут.

Перро принюхивается и говорит:

— Плохо нам придется. Еще есть полчаса, потом начнется дьявольская пляска.

— Надо поискать укрытие, — советует джентльмен.

— Лучше останемся на открытом месте. Буря сломает, как спички, эти красавцы деревья, и они раздавят нас, как улиток. А грота на расстоянии мили нет.

— Что же делать?

— Остаемся здесь, ляжем ничком на землю, чтобы нас не унес ветер, мулов же всех вместе крепко свяжем сбруей.

— Не разгружая?

— Ни в коем случае. Вещи, накрепко притороченные к спинам животных, составят с ними одно целое, особенно если мулы между собой будут тоже связаны — возможно, так удастся хоть что-то спасти.

Туман становится все плотнее, скрывает реку, укутывает деревья и скалы, меняя их очертания. В долине поднимается ветер, он становится все сильнее, рычит, как зверь, перетряхивая темные тучи, в которых то там, то сям сверкают быстрые, раскалывающие небо молнии. Уже все как в сумерках. Туман, сначала белесый, с мертвенно-синеватым оттенком, — люди еще видят друг друга, — скоро становится совсем плотным, чернильного цвета. Он накрывает все тяжелыми облаками, словно дымом из заводской трубы.

Китаец Ли, вдавливая себя в землю, воет от страха.

Лакей и кучер стучат зубами как кастаньетами[84].

Сэр Джордж и Перро сохраняют спокойствие — мужественное смирение по-настоящему сильных людей перед лицом беспощадной стихии.

Слепящая молния проре́зала толщу тумана, и тут же раздался оглушительный гром.

Наши путешественники, ослепленные, оглушенные, помимо своей воли вскакивают и снова падают, отброшенные воздушной волной невиданной силы.

Буря нарастает, смешивая все воедино — ураган, гром, молнии, кажется, эта часть Скалистых гор вот-вот будет уничтожена.

Воздух до такой степени заряжен электричеством, что люди чувствуют, как на их головах шевелятся и потрескивают волосы, высекая крохотные искры. Озона в атмосфере огромное количество, его запах столь пронзителен, что путешественники дышат прерывисто, будто задыхаясь.

Земля под ними дрожит, качается, треск падающих деревьев сливается с беспрерывными громовыми раскатами; охотники словно вдавленные в землю великой тяжестью, упавшей из облака, лежат ничком.

Слышны приглушенные стоны, но за последним взрывом бури наступает мертвящая тишина…

ГЛАВА 5

Заработная плата. — Билла надо отдать под суд. — Оргия продолжается. — Оригинальная дуэль. — Две бочки пороха. — Одновременный финиш. — Тревога. — Ни Жак, ни Жан не вернулись. — Похороны жертвы. — Угроза, нависшая над Франсуа. — Взорванный сейф. — Украдены документы и ценности.

Можно вообразить себе удивление и негодование братьев, получивших неопровержимое доказательство виновности Рыжего Билла.