Луи Буссенар - Капитан Ртуть Страница 33

Там располагались офицерские покои, также неприбранные, со следами прерванной оргии[124]. Одна только изолированная комната была тщательно ухожена. Стены побелены, на полу — звериные шкуры вместо кровати, на стене — мексиканский орел. Несомненно, здесь жил Бартоломео Перес. Вся обстановка состояла из стола и нескольких стульев. Комната походила больше на монастырскую келью[125], чем на жилище воина.

Капитан поднялся на третий этаж, увенчанный террасой, открыл дверь — и остановился. С первого взгляда было ясно, что здесь жила женщина. Ртуть вспомнил комнату, в которой застал когда-то дочь своего недруга. Та же роскошь и тот же тонкий, пронизывающий, удивительный аромат, витающий в воздухе и пропитавший декоративные ткани. Этот запах пьянил, кружил голову, от него не было спасения, тем более что комната была закрыта наглухо. Ртуть поспешил открыть окно, свежий воздух ворвался в помещение…

— Странная женская прихоть! — пробормотал юноша. — Действует как опиум.

Осмотрев обстановку внимательнее, Ртуть обнаружил, что запах исходил от лампы, стоящей на столе под матовым колпаком, которая служила одновременно и лампой и кадильницей[126].

Здесь же лежала небольшая записная книжка. Юноша перелистал ее и очень удивился: страницы были испещрены неровными линиями, как будто рука, начертавшая их, не могла выразить мысль. Пристально вглядевшись в иероглифы[127], Ртуть вдруг отчетливо разобрал слово: «Пощадите!» Затем это слово повторялось несколько раз, пока не превратилось в бесформенную полосу.

— Мне доводилось видеть почерк сумасшедших — очень похоже. Но здесь при ближайшем рассмотрении угадывается борьба угнетенного сознания.

Капитан был заинтригован. Он заметил, что несколько ящиков стола остались приоткрытыми, словно их бросили при поспешном бегстве. Необъяснимое предчувствие овладело юношей, он заглянул в один из ящичков и обнаружил там гору лент, кружев, перчаток — обычных девичьих мелочей. Но вдруг среди безделушек его пальцы нащупали что-то маленькое и твердое. Вещица выскальзывала из рук. Ртуть схватил ее, вытащил на свет… и остолбенел.

Это был аметист величиной с орех, фиолетовый, прозрачный, с отверстием для цепочки. На одной из граней красовалась камея[128], представляющая древних богов Толтеков, первых обитателей Мексики.

Ртуть побледнел и никак не мог справиться с волнением — он где-то видел подобные камни, они составляли ожерелье. Кто же носил его?

— Нет, нет, — прошептал юноша. — Воображение обманчиво. Однако мои глаза не могут ошибиться — этот фиолетовый цвет… Изображение я тоже хорошо помню. В детстве я играл такими камнями, перебирал их в руках. Боже! Это же камень из ожерелья моей матушки!

Ртуть был взволнован до слез. Он снова обыскал ящик, но больше ничего не нашел, подошел к окну и рассмотрел камень. Сомнений не оставалось! Но скажите на милость, каким образом аметист оказался у Долоры, доньи Альферес, дочери Бартоломео Переса, непримиримого врага французов?

В этот миг снаружи раздались крики:

— К оружию!

Пронзительно запел горн Питуха.

Капитан положил драгоценную находку в карман и бросился на лестницу. Навстречу бежал Бедняк с криком:

— Мексиканцы идут! Более двухсот!

ГЛАВА 10

Тревога. — На смерть следует иметь позволение. — Ртуть оправдывает свое имя. — Поворачивайся! — Власть алкоголя. — Пить! — Оргия. — Сигнал. — Восемь против двухсот. — Карбахаль взят в плен. — Снова Перес. — Открытие. — Неужели она погибла?

Сигнал тревоги подал индеец Сиори. Взобравшись на горный хребет, откуда открывался вид на окрестности, он увидел отряды всадников, мчавшиеся к ферме. Партизаны находились на расстоянии более одного лье, следовательно, они прибудут на место через четверть часа.

Если восемь «ртутистов» не сумеют выбраться из здания, то окажутся в западне и в лучшем случае будут безжалостно расстреляны врагами, если только мексиканцы не подвергнут их перед смертью страшным пыткам.

По сигналу все французы, включая часовых, собрались во дворе вокруг Ртути, готовые исполнить приказ. Бежать! Само это слово претило храбрецам, не боявшимся смерти. Они вооружены, карабины наготове, ножи и пистолеты — за поясом.

Питух был настроен воинственно, как никогда. Казалось, горн трепетал у него на груди.

— Птичка хочет петь, — смеялся старый служака.

Бомба гордо выпрямился во весь богатырский рост. Негр Тейеб широко улыбался в предчувствии рукопашной.

Бойцы ждали лишь сигнала Ртути. Лицо капитана словно окаменело, а глаза пылали огнем. Друзья смотрели на него: они с восторгом пошли бы на смерть!

Оставался единственный путь — дверь, через которую французы проникли сюда. Она выходила на короткую дорогу, ведущую к каменному мосту над пропастью с бурным серебристым потоком. Стоя у моста, восемь человек — не забывайте, их всего восемь! — могли задержать на несколько минут полчище матадоров, убить десять, двадцать, сорок человек… А их — двести…

— Сиори! — позвал Ртуть.

Индеец приблизился.

— Знаешь ли ты, — спросил капитан, — какое-нибудь убежище неподалеку, где мои солдаты могли бы спрятаться на несколько часов?

— Да, хозяин. Там, внизу, есть пещера. О ней никто не знает.

— А смогут ли они бежать оттуда, если я подам сигнал?

— Да, хозяин.

— Хорошо.

Непередаваемое выражение разочарования появилось на лицах смельчаков, которые только и бредили победой, не отдавая себе отчета об опасности. Что ж, им придется удирать от мексиканцев!

Бедняк взял слово:

— Капитан, вы знаете, что все мы готовы стоять насмерть…

— Знаю, — холодно отозвался Ртуть. — Вы сможете умереть только тогда, когда я дам на это позволение.

В это время Сиори закричал:

— Мусье Делорм, через десять минут они будут здесь! Вон они летят с холма! Похоже, они спасаются бегством.

Капитан посмотрел в указанном направлении. Всадники неслись, охваченные паникой. Действительно, казалось, что они удирают от преследования.

— Друзья, — громко приказал Ртуть, — следуйте за индейцем.

— О, капитан, как бы мы хорошо постреляли!

— Выполняйте приказ! — закричал наш герой громовым голосом. — Или, честное слово, я размозжу голову первому, кто ослушается.

— А вы, капитан? Вы хотите умереть один?

— Я не обязан давать вам отчет… Ты, Бедняк, останешься со мной. Сиори, проводишь людей в пещеру. Там ложитесь на землю и ждите. Бедняк, возвращайся скорее, я тебя жду… Ты, Питух, будешь за командира, я рассчитываю на тебя.