Эрл Гарднер - Дело о кричащей женщине Страница 34

– Очень хорошо.

– В этот день на дневной прием к доктору были записаны несколько человек, а вот на вечернее время лишь двое: Логан и Кирби.

– Только эти двое? – переспросил судья Камерон.

– Да, Ваша Честь.

– Там указаны инициалы или адреса, или другие намеки, чтобы идентифицировать личности посетителей доктора?

– Нет, Ваша Честь, только фамилии. Если Суд захочет взглянуть, в книге регистрации визитов только фамилии. Ни инициалов, ни адресов.

– Очень хорошо, – согласился судья Камерон. – Суд принимает книгу регистрации в качестве доказательства.

– Теперь, мистер Нельсон, расскажите, вы посещали доктора Бэбба в клинике, до того, как он умер?

– Да, сэр.

– Сколько раз?

– Трижды.

– Чем был вызван ваш визит в первый раз?

– Я взял у него отпечатки пальцев, чтобы сравнить их с отпечатками, которые я обнаружил в его доме.

– Во второй раз?

– Мне сообщили, что доктор Бэбб пришел в сознание. Я попытался задать ему несколько вопросов.

– Он смог вам ответить?

– Не смог.

– А в третий раз?

– В третий раз я был у него незадолго до смерти.

– В каком состоянии он находился?

– Возражаю, – произнес Мейсон, – вопрос задан некорректно. Свидетель – эксперт по отпечаткам пальцев, а не в области медицины.

– Я задам следующий вопрос, и вы поймете, почему я задавал предыдущий, – заспорил Баллантайн. – Можете ли вы сказать, находился ли он в сознании по сравнению с его состоянием во время вашего первого визита?

– Он находился в сознании, он был способен отвечать на вопросы, но по каким-то причинам он не мог поддерживать беседу. Он мог отвечать на вопросы только «да» и «нет» и он назвал нам одно имя.

– Какое конкретно имя?

– Джон Кирби.

– Как же он сообщил вам это имя?

– Я задал ему вопрос, знает ли он человека, который ударил его, и он ответил: «Да». Я попросил его уточнить мне фамилию, и он назвал «Джона Кирби».

– У меня все, – сказал Баллантайн и кивнул Мейсону, который тут же спросил у свидетеля:

– Вы утверждаете, что в итоге выяснили у него фамилию подозреваемого?

– Да, сэр.

– А какие фамилии он называл до того, как дал окончательный ответ?

– Больше никаких.

– Что с ним произошло?

– Нам показалось, что он испытывает какие-то затруднения. Я пытался задавать ему вопросы, но он лежал неподвижно; в конце концов вопросы дошли до него и он стал отвечать «да» или «нет».

– Но вы не может сказать наверняка, понимал ли он смысл вопросов?

– Я судил по его ответам.

– И его ответы составляли только «да» и «нет», – констатировал Мейсон. – Полагаю, возможен вариант, что он только лишь понимал, как факт, то что ему задают вопросы; и, стараясь на них ответить, он мог воспользоваться лишь двумя словами, которые был в состоянии произнести, то есть шанс ответить правильно составлял пятьдесят процентов.

– Не думаю.

– Я спрашиваю вас о конкретных фактах, – уточнил Мейсон.

– Если мне позволит Суд, – сказал Баллантайн, – я вношу протест. Весь допрос свидетеля строится на доводах. Сама суть вопроса основывается на доводах. Свидетель не является экспертом в области медицины и у него нет оснований считать себя таковым и стараться ответить на вопрос.

– Свидетеля попросили охарактеризовать в общих словах состояние потерпевшего, – произнес судья Камерон. – Я считаю, что вопрос правомерен. Свидетель может дать ответ не как эксперт, а как неспециалист в данном вопросе.

– Я считаю, что когда он отвечал, он отвечал непосредственно на тот самый вопрос, который ему и задали, – ответил свидетель. – Я сделал подобный вывод из сути его ответа. Я считаю, у нас были затруднения, чтобы заставить его услышать наши вопросы, но уж когда он понял, чего от него хотят, он находился в состоянии на них ответить и он действительно ответил на них.

– Итак, вы сказали, что в итоге он назвал вам имя Джона Кирби? спросил Мейсон.

– Да, сэр.

– И что это единственная фамилия, которую он вам назвал?

– Да, сэр, совершенно точно.

– Другими словами, вы несколько раз спросили его, кто это сделал?

– Мы несколько раз спросили его, а не знают ли он, кто это сделал?

– Что дальше?

– Несколько раз вопрос оставался без ответа. В конце концов в ответ на седьмой или восьмой подобный вопрос он ответил: «Да».

– А затем вы спросили, кто это сделал.

– Да.

– И он ответил?

– Да.

– На этот вопрос?

– Да.

– С первого же раза?

– Нет, не с первого. Повторилась примерно такая же история, как и с первым вопросом.

– Сколько раз вы повторяли свой вопрос?

– Скорее всего, раз семь или восемь.

– А не могло оказаться, что больше восьми?

– Вполне вероятно.

– И вы могли его спрашивать раз двенадцать?

– Я не считал сколько раз задавал ему этот вопрос. Я просто старался сделать так, чтобы он понял вопрос.

– Вы спрашивали и спрашивали его кто это сделал?

– Да.

– И после каждого вопроса какое-то время ждали ответа?

– Да.

– А в ответ он только молчал?

– Да, все так и было.

– А потом, в конце концов, где-то на десятый раз, а возможно на тринадцатый или четырнадцатый, после того как вы задали свой вопрос, вы получили на него ответ?

– Не думаю, что на четырнадцатый раз. Не думаю, что мы задавали вопрос четырнадцать раз. Я считаю, что мы в лучшем случае, повторили вопрос раз семь или восемь.

– И он в конце концов сделал заявление, которое вы сочли за ответ?

– Он совершенно отчетливо произнес имя «Джон Кирби».

– Возможно, он произнес это невнятно?

– Ну... не до такой степени, что невозможно было разобрать имя. Я бы сказал, что когда он говорил, он произнес имя вполне отчетливо. Он говорил чуть невнятно, но отнюдь не бормотал.

– К этому моменту вы уже знали, кто является подозреваемым?

– Нет, сэр. Тогда мы еще не приступили к его поискам. Мы занялись им только после того, как тщательно проверили все варианты номера его машины, сопоставив все буквы и цифры. Нам нужно было проверить какое-то количество машин, но как только нам стало известно имя, мы тут же нашли и машину, которая соответствовала описания и принадлежала Кирби, так что мы сразу же начали проверять подозреваемого.

– И вы проверили машину на предмет отпечатков пальцев?

– Точно так.

– И обнаружили отпечатки пальцев идентичные тем, которые обнаружили в номере мотеля и доме доктора Бэбба?

– Да, сэр.

– У меня все, – сообщил Мейсон.

– Я хочу пригласить моего следующего свидетеля, Мильтона Рексфорда, объявил Баллантайн.

Рексфорд – высокий, сутулый, на вид слегка туповатый тип лет сорока вышел, поднял правую руку, принес присягу, а затем какое-то время стоя оглядывал бледно-серыми глазами зал суда. Он несколько долгих секунд удобно усаживался в кресло, назвал свое полное имя Мильтон Хэйзен Рексфорд, и подтвердил, что живет на Малакка-авеню.