Станислав Валах - Партизанские ночи Страница 35

Все это заняло у нас не более 5 минут. Мы отошли на луга. Во время короткого привала заметили, что «Вицек» прихватил с собой портрет Гитлера. На вопрос, зачем он его тащит, «Вицек», загадочно улыбаясь, ответил:

— Увидите.

Утром в один из последних апрельских дней шахтеры и рабочие машиностроительной фабрики в Нивке, проходя мимо заводской столовой, высоко задирали головы. Зрелище было весьма утешительное: на телефонных проводах рядом со столбом висел портрет Гитлера. Язык у него был высунут, а на горле затянута петля из красного шнура. Под ним подпись: «Висит палач, повешенный пролетариатом». Немного ниже болталась какая-то коробочка, из которой торчали два конца провода, что должно было имитировать заряд взрывчатки.

Проделка удалась отлично. Немцы от страха перед привешенной «миной» не очень спешили снимать портрет своего фюрера, они только поставили жандарма, который должен был разгонять толпу любопытных.

Готовясь к операциям «за рельсы», мы произвели несколько «снабженческих» операций.

По готовились не только мы.

Никто из нас и не думал, что в ту самую минуту, когда настало время нанести удар и когда 28 апреля я принимал доклады командиров о полной боевой готовности, начальник гарнизона СС в Освенциме издал специальный приказ, который значительно затруднил осуществление нашего плана.

Этот документ хранится в Государственном музее в Освенциме:

Начальник гарнизона СС Освенцим

Освенцим,

29 апреля 1944 года

Касается: Интенсивного террора и диверсионной деятельности польского нелегального коммунистического движения Сопротивления в период с 27.IV до 5.V. 1944 г.

Нелегальный Центральный Комитет Польской Коммунистической рабочей партии ППР призвал своих активистов к усилению деятельности в мае в период с 27.IV—5.V.1944 г. причем 1 мая праздник должен пройти под лозунгом выступлений рабочего класса за свободу и демократическую Польшу, а 3 мая — как 153-й национальный праздник.

Из достоверных источников известна, что террор и диверсионные акты в более интенсивной форме должны быть направлены против немецких учреждений и расположений немецкой армии…

С настоящего момента и по 5.VI.1944 г. включительно в гарнизоне Освенцима отменяются любые отпуска, а также отпуска на территории гарнизона и города включительно.

Отдельные части должны позаботиться о достаточном числе постов.

Особенно тщательно следует осуществлять контроль за рабочими из числа гражданских лиц польской национальности. Роты охраны Освенцима I и Освенцима II должны обеспечить безопасность лагеря и караульных помещений. Остальные роты должны пребывать в состоянии усиленной боевой готовности. Последнее относится особенно к периоду после наступления темноты. Казармы должны особо охраняться внешними часовыми и унтер-офицерским составом…

Каждый эсэсовец обязан в период до 5 мая 1944 г. исполнять свои обязанности с особенной бдительностью.

На немецкие железнодорожные пути мы двинулись в ночь с 29 на 30 апреля. О том, как проходили отдельные операции, я узнал через несколько дней из донесений командиров и бесед с партизанами.

Ментковский отряд, как только наступили сумерки, переправился на другой берег Вислы. Все залегли в кустах близ железной дороги, отправив вперед одного разведчика. Он вернулся через несколько минут возбужденный: «Немцы! Полно немцев!» Помимо баншутцев, он разглядел еще и солдат вермахта. Несмотря на эту тревожную весть, «Личко» решил действовать. Когда они были уже у самого полотна в сторону Пжецишува, проезжала дрезина. Было ясно: немцы приняли специальные меры предосторожности. «Личко» переждал, пока мимо пройдет патруль из пяти человек, и тут же выполз на рельсы. Едва успели открутить первую гайку, как со стороны Пжецишува послышался характерный шум мотора. Дрезина возвращалась, ощупывая мощными рефлекторами пространство по обе стороны насыпи. Партизаны едва успели спрятаться в спасительных зарослях. Когда дрезина проехала, они снова вышли на рельсы, но на этот раз их обстреляли. Партизаны вступили в перестрелку. Немцы осветили местность ракетами, дрезина возвращалась на полном ходу, изредка обстреливая заросли из пулеметов. Только тогда «Личко» отказался от своих намерений и вывел отряд из-под огня без потерь.

С подобными же трудностями столкнулся и отряд под командованием «Куны». И тут завязалась схватка с охраной путей. Она закончилась трагически для одного из аловцев, самого юного члена группы, «Казимежа» (Юзефа Глодека).

Все мы глубоко переживали смерть самого молодого аловца и решили отомстить за него.

Через несколько дней аловцы из Копцовиц передали нам весть о зверском надругательстве гитлеровцев над телом «Казимежа». Палачи привязали труп к автомашине и поволокли его таким образом в Имелин. Там они согнали всех жителей для опознания трупа убитого, но безрезультатно — в местечке его никто не знал, так как «Казимеж» был родом из Бычины.

Он навсегда остался в нашей памяти — улыбающийся, веселый, всегда полный самых невероятных идей, которые он тут же приводил в исполнение. Ему было 14 лет, когда в октябре 1939 года он убежал из дома с намерением пробиться в Польскую армию. Так он дошел до Сана, и только кто-то из возвращавшихся беженцев привел его обратно в Бычину. Обожал книги. Увлекался географией и астрономией. На чердаке отцовского дома он даже построил астрономическую обсерваторию — вынул из крыши несколько черепиц и установил там подзорную трубу собственной работы, наблюдая ночами звездное небо.

Через двадцать лет его героическая смерть была увековечена памятником, установленным на том месте, где он отдал жизнь за Польшу. За памятником ухаживает молодежь, особенно харцерские отряды из Имелина и Хжанова.

В то время, когда партизаны под командованием «Куны» вели неравный бой с гитлеровцами, второй партизанский отряд из Либёнжа, пополненный «легальными» аловцами, под командованием «Валека» двинулся на перегон Освенцим — Хелмек.

Однако на полотно им не удалось даже выйти, поскольку каждые несколько минут проходил патруль.

Попытали счастья в другом месте, на несколько сот метров ближе к Висле, но и здесь положение было не лучше. «Валек», опытный солдат и участник многих забастовок, приказал двигаться еще дальше и остановил аловцев только на опушке леса. Далее уже тянулись спускавшиеся к Висле луга и пастбища. Наблюдая за проходящими патрулями, они установили, что те появляются через каждые 10—15 минут. За такое время еще никогда и никакой группе не удавалось развинтить рельсы, но у «Валека» не оставалось иного выхода, и он решил попробовать. Одни отвинчивали гайки, другие выворачивали винты, которыми рельсы крепятся к шпалам. Вместо обычных двенадцати вывернули винты только из восьми шпал. Пришлось здорово поднатужиться, чтобы отогнуть рельс. С нечеловеческим усилием сделали они это и едва успели перевести дух, как часовой со стороны моста дал тревожный сигнал. Они сошли с насыпи и в нескольких десятках метров от нас припали к земле. Патруль возвращался и через несколько минут мог обнаружить развинченные рельсы. Одновременно послышался шум приближающегося поезда. Партизаны пережили несколько напряженных минут — кто первым подойдет к развернутому стыку — патруль или поезд? Поезд оказался более быстрым.