Луи Буссенар - Приключения воздухоплавателей Страница 37

— Фотограф из «Илестрэйтид стар»[86]. Настоятельнопрошу позволения сфотографировать вас. Плачу сто долларов. Устраивает?

— Yes!

— Я прилечу на аэростате. Номер моей очереди?

— Два.

— Алло! Алло! Господин Жан Рено?

— Алло! Кто это?

— Вы не простой заключенный. Может, напишете статью для «Траст»?[87]. Скажем, в двести строк… По доллару за строку.

— Согласен! Только оплата вперед. Я сделаю сообщение о побеге, который произойдет в ближайшее время.

— Чудесно! Чек вы получите завтра утром.

— Алло! Алло! Вы господин Жан Рено?

Стандартный вопрос, заданный в стандартной форме, на этот раз заставил Жана Рено сначала покраснеть, а затем побледнеть. Сердце его бешено забилось, горло сдавило… С первых же звуков он узнал этот божественный голос, доносившийся до него с удивительной ясностью.

— Да, мисс Эллен, это я! Какое счастье слышать вас!

— Я возмущена чудовищным обвинением, выдвинутым против вас! Ваш арест привел меня в отчаяние. Я очень одинока и несчастна. Среди всей этой роскоши, окруженная злейшими врагами, я чувствую себя узницей в золотой клетке. А мне так хочется вновь обрести спокойствие от сознания вашей преданности!

— О, мисс Эллен! Я благословляю эту тюрьму! Здесь у меня появилась драгоценная возможность общаться с вами, узнать о ваших планах, о вашей участи…

— К несчастью, боюсь, у нас не будет этой возможности. Мой отец порвал все связи с внешним миром. Ах! Если бы вы знали… Мужайтесь, дорогой друг, и надейтесь на лучшее!

— Мисс Эллен! Вы тоже мужайтесь! Через два дня я буду на свободе и сразу же прилечу к вам на помощь. Я узнаю, что случилось с Дикки и… Мисс Эллен! Вы меня слышите?..

Но ответа не последовало. Всемогущий хозяин Мэнора неожиданно прервал разговор.

«Мисс Эллен! Дорогая, любимая! Она не забывает меня! Ее первая мысль обо мне… О! Никогда прежде я не был так счастлив!» — думал Жан. Не изведанные прежде чувства переполняли молодого человека. Ему хотелось погрузиться в свои мысли, насладиться нежданным счастьем, таким коротким и таким полным. Но в эту минуту снова раздался звонок. Самые разнообразные просьбы и предложения сыпались одно за другим. К нему обращались со всех сторон в надежде заполучить то, что могло бы до конца удовлетворить ненасытное любопытство публики.

— Алло! Алло! Господин Жан Рено? Вам нужен адвокат?..

— У меня уже есть адвокат.

— Только одно интервью!..

— Еще? Но я уже даю интервью…

— Дантист?.!

— Педикюрша?..

— Портной?..

— Публичное выступление?..

— Вы дадите пресс-конференцию после освобождения?

— Будете подавать апелляцию?

— Восхищены взломом сейфа Мясного Короля!..

Заключенный уже не знал, кого слушать и за что приниматься.

— Алло! Алло! Мистер Жан Рено, послушайте, это очень важно! Такой ловкач, как вы, наверняка спрятал ценности и украшения в надежном месте… Мы готовы купить бриллианты… По очень высоким ценам… Если вы предпочтете иметь дело с нами… Нас устроит разумная прибыль… О процедуре покупке договоримся… Гарантируем полную конфиденциальность и безопасность…

Услышав столь неожиданное предложение, Жан Рено не смог удержаться от смеха. На всякий случай он ответил:

— Хорошо! Там видно будет.

«Судя по всему, в типовых тюрьмах молодой Америки можно найти все, даже скупщиков краденого, — подумал Жан. — Кроме того, какая реклама! Какой блеф! Какое прославление! И кого! Простого вора in partibus[88], да и то ненастоящего! Здесь даже Джеку-Потрошителю[89] воздали бы наивысшие почести и еще при жизни поставили памятник».

Телефонные звонки обрушивались лавиной, не давая молодому человеку ни опомниться, ни передохнуть. Весь этот шум настолько утомил Жана, что в конце концов он сам решил прервать переговоры, попросил телефониста больше ни с кем не соединять, закурил сигарету и принялся мечтать.

Между тем флэштаунская тюрьма подверглась налету аэростатов, приносивших жадных до сенсаций репортеров, желавших сфотографировать знаменитого заключенного или взять у него интервью. Жана позвали в большую приемную с неприветливыми решетками на окнах, напоминавшими посетителям, куда они пришли. Находясь под неустанным надзором сторожей, Жан отвечал на вопросы, позировал перед фотокамерами. Кроме того, молодому человеку приходилось выдерживать натиск осаждавших его со всех сторон людей, наперебой предлагавших свои услуги, рекламу и даже еду. Впрочем, усилия Жана мало-помалу компенсировались. Каждое его интервью щедро оплачивалось. Молодой человек без всякого стеснения рассовывал по карманам хрустящие бумажки. Когда же, устав от надоедливых посетителей, он спровадил последних, то обнаружил, что стал обладателем довольно кругленькой суммы.

«Положение заключенного поистине обязывает, — подумал Жан. — Это дело сложное, но зато выгодное. Вырванные у американских ротозеев деньги будут с пользой потрачены сразу же после моего освобождения».

Ночь прошла спокойно. Хорошенько выспавшись и отдохнув, молодой человек с аппетитом позавтракал и отправился в читальный зал. Надо сказать, что после тщательного умывания с его лица исчезли остатки грима, и он снова стал самим собой. Что же за этим последовало? Жана Рено перестали узнавать! Как он забавлялся, увидев в утренних газетах свои фотографии и читая невероятные истории, рассказанные им репортерам с потрясающей серьезностью!

В читальном зале Жан обнаружил, что за ним наблюдает какой-то человек, явно из числа заключенных. Незнакомец был в расцвете лет, с умным, волевым лицом, крепкий и энергичный. Улучив минуту, он подошел к молодому человеку и быстро начертил на уровне своей груди таинственный знак.

— Меня зовут Хэл Букер, — вполголоса сказал странный человек и протянул Жану руку.

Последний, казалось, не заметил или не понял знака, однако протянутую руку все же взял и крепко, как принято у американцев, пожал.

— Очень приятно! — ответил Жан. — Чем могу быть полезен?

— Как! Разве мое имя вам ни о чем не говорит?

— Абсолютно ни о чем. Может, объясните, о чем оно должно говорить?

— Невозможно, чтобы вы его не знали!

— Извините, я — иностранец.

— Пусть так! Но его знает любой из рыцарей!

— Я не рыцарь и даже не подозреваю, кто они такие.

— Как, сэр, вы мне не доверяете?! После того как я без колебаний назвал вам мое настоящее имя?.. А ведь я нахожусь здесь под именем Джошуа Мидвэя… Если бы только полиция знала, что в ее руках сам Хэл Букер, один из главарей…

— Тише! Молчите! Вы принимаете меня за кого-то другого. И должен признаться, что вы не единственный. Поймите меня правильно, несмотря ни на что, я порядочный человек, и совесть не позволяет мне продолжать этот разговор. Я не имею права вмешиваться в чужие дела и тем более злоупотреблять вашим доверием.