Владимир Дудченко - Канал Страница 39

Рядом, с любопытством поглядывая на русского, пристроился египетский боец. Ахмед подождал, когда оба будут готовы, и махнул рукой и крикнул: „Ялла“!

Полещук нащупал автомат и начал его разбирать. Итак „Курс молодого бойца“ вслепую, — подумал он. — Отделяем магазин, контрольный спуск, теперь пенал, потом — шомпол, возвратный механизм… Быстрее, быстрее…! Ага, теперь отделяем затворную раму с затвором, затвор, и, наконец, отделяем газовую трубку со ствольной накладкой… — Полещук, разумеется, не видя ни улыбавшегося майора, ни подошедшего полковника Чеботарева, быстро собрал автомат, щелкнул предохранителем и вскочил на ноги. Почти одновременно с ним с криком вытянулся египетский боец.

— Шатыр! [Молодец! — араб. ], - обрадовался спецназовец. — Клянусь Аллахом, не ожидал такого. Вслепую! От тебя, переводчика! А раз так, этот Калашников — твой. — Ахмед протянул АК-47 Полещуку. — Здесь у нас этого добра навалом.

— Спасибо, ахи [брат мой — араб. ], - сказал Полещук и посмотрел на Чеботарева. Тот, видимо, уже утратив интерес к импровизированному соревнованию, сидел на плоском камне и смотрел в бинокль на море в сторону Синая. — Не положено нам оружие, Ахмед. Если что, у меня в батальоне есть „Порт-Саид“.

— Как это не положено? — брови майора поползли вверх. — Вы же находитесь в зоне боевых действий! Что, евреи различают, русские вы или египтяне? — Шрам на темной щеке Мухаммеда посветлел, он грубо выругался. — Искяндер, вот тебе мой личный подарок. — Майор достал из кармана маленький пистолет. — Это карманный „Браунинг“, добыл у израильтян. Держи на память о Зеленом острове. — Он повернулся спиной к Чеботареву и быстро сунул Полещуку миниатюрный пистолет. — Спрячь, ахи, вдруг пригодиться. Запасной обоймы нет, извини, не до того было. Потом рассмотришь, — добавил он, — калибр 6.35…

— Шукран, майор, — поблагодарил спецназовца Полещук и направился к Чеботареву, осторожно трогая в кармане плоскую рукоятку маленького пистолета.

Советник, похоже, ничего не заметил. Глядя в даль, он мысленно уже был, наверное, в Союзе.

— Ну, надеюсь, не очень опозорил Советскую Армию? — иронично спросил он подошедшего Полещука, оторвавшись от бинокля. — Не знаю, как у них с нормативами, но, по нашим, разбирал-собирал ты хреново. На четверку с минусом… И соперник твой такой же слабак!

— Да я же вслепую разбирал и собирал автомат! — обиженно сказал Полещук. — Вы что, товарищ полковник, не видели?

— Видел, видел… — ответил советник.

Полещук мысленно послал полковника подальше, и они вместе направились к майору Ахмеду, что-то громко объяснявшего своим подчиненным, указывая рукой в сторону израильтян.

Яркое солнце слепило глаза. Вокруг простиралось сине-зеленое море. Где-то далеко, в дымке, просматривался берег залива. Тихо шумел прибой. Полещук посмотрел на четко видимые в прозрачной воде противодесантные мины, соединенные друг с другом белым кабелем, и подумал, что евреи сюда действительно не сунутся…

Глава десятая

Прошлой ночью группа израильских самолетов попыталась совершить налет на район Сафага, но была отогнана огнем средств египетской ПВО, заявил представитель военного командования ОАР. Он категорически опроверг израильские утверждения, что самолетам якобы удалось нанести удар по расположенной в Сафаге египетской военно-морской базе.

Как сообщает агентство МЕН, ссылаясь на заявление представителя вооруженных сил ОАР, сегодня египетские подразделения ПВО сбили еще один израильский самолет типа „Мираж“. Это четвертый израильский самолет, сбитый ПВО Египта за последние два дня.

Говорят, что самые лучшие чувства испытывают подчиненные, увидев дымок машины, увозящей своего начальника. Именно такие чувства ощутили советники 6-ой пехотной бригады, когда полковник Чеботарев, скупо попрощавшись, убыл из Роды в Каир, откуда должен был лететь в отпуск в Союз. По мнению всех, это было не по-офицерски. Не проставился товарищ полковник, грустно констатировали офицеры, зажилил фунты! На „Волгу“, понимаешь ли, копит, а мы здесь, как эти…

— Ладно, давайте по койкам, — сказал Романенко.

— Нет, погоди, — встал подполковник Субботин, батальонный советник, и обвел глазами собравшихся в комнате офицеров. — Это же херня какая-то! Мужики, может, у кого заначка есть?

Заначки ни у кого не было. А выпить хотелось всем. Причем, прямо сейчас. Обстановку разрядил Полещук.

— В общем, так, — сказал он и посмотрел на часы. — Если прямо сейчас вы мне дадите машину, то через полчаса или максимум минут через сорок я привезу спиртное.

Народ замолчал, все уставились на молодого лейтенанта.

— Полещук, ты шутишь? Где в этой дыре можно найти спиртное?

— Нет, не шучу, — сказал Полещук. — А где — мое дело, места надо знать… Выделяйте арабийю [машина — егип. ], и все будет.

— Куда поедешь? Ночь на дворе, а? — спросил подполковник Субботин.

— Короче, мужики, — сказал Полещук. — Или да, или нет.

Ответ был однозначный, и через пять минут Полещук уже мчался в газике к палестинскому госпиталю, где, как он предполагал, можно разжиться спиртом.

— О, мутарджим Искяндер, аглян, аглян! — удивился палестинский доктор-старлей. — Какими судьбами? Что-то случилось?

— Ничего страшного, Аббас, — ответил Полещук, пожимая руку доктору. — Маленькая проблема.

— Ну, мутарджим, говори, — палестинец посмотрел на ногу Полещука. — Нога?

— Да, нет, дорогой, с ногой все нормально.

— Тогда что?

— Аббас, нужен спирт.

— Зачем?

— Понимаешь, русские хабиры обгорели на солнце и надо бы их спины спиртом смазать, — беззастенчиво врал Полещук, глядя в глаза палестинского доктора. — Аллахом клянусь, очень надо.

— Искяндер, причем тут спирт? — удивился палестинец. — Я могу тебе дать мазь от ожогов. — И он пошел к своим аптечным закромам.

— Нет, Аббас, — настаивал на своем Полещук. — Они, русские, привыкли у себя лечиться в таких случаях только спиртом.

— Ладно, Аллах с вами, спирт — так спирт, — стал, наконец, почти догадываться палестинец. — Только пусть не употребляют во внутрь. Я же знаю вас, русских… Но два литра?!

…Через каких-то десять минут Полещук трясся в газике, бережно прижимая руками к груди двухлитровую емкость коричневого стекла с медицинским спиртом. Вся операция по добыче алкоголя заняла действительно около часа.

— Это что? — спросили хабиры у Полещука, когда он с гордым видом поставил коричневую бутыль на стол.