Александр Кулешов - Искатель. 1984. Выпуск №6 Страница 39

— Не вините себя, дорогая. Все равно не поможешь. Вы же не могли предвидеть.

— Конечно, нет… Помню, еще что-то слегка стукнуло в окно. Наверно, она уже стояла там, она, должно быть, пришла к нам… а мы с Мергатройд кричали друг на друга. Очень громко… А она услышала… Она все слышала…

— Вы так и не сказали, что же крикнула ваша подруга.

— Только одну фразу: «Там ее не было…»

Она помолчала.

— Понимаете? Мы не исключили трех женщин: миссис Светтенхэм, миссис Истербрук и Джулию Симмонс. И одной из трех там не было… Ее не было в гостиной, потому что она проскользнула в другую дверь и была в холле.

— Да, — сказала мисс Марпл, — понимаю.

— Одна из этих трех. Я не знаю кто. Но я выясню!

— Простите меня, — сказала мисс Марпл, — но она… мисс Мергатройд сказала именно так?

— Как так?

— О, дорогая, как мне вам объяснить? Вы сказали так: «Там ее не было». Делая ударение на каждом слове. Понимаете, есть три способа сказать то же самое. Вы могли сказать: «Ее там не было». Если имели в виду кого-то определенного. Или «Ее не было там». Тогда бы вы подтверждали уже существующие подозрения. Или можно сказать (и вы сейчас сказали так): «Там ее не было». Очень ясно… с ударением, если это было ударение на слове «там».

— Не знаю, — покачала головой мисс Хинчклифф. — Не припомню… Да и как, к черту, я могу припомнить? По-моему, ну да, точно, она сказала: «Ее там не было». Мне кажется, так естественней. Но я просто не знаю. А что, это имеет значение?

— Думаю, это имеет значение, и весьма существенное.

МИСС МАРПЛ ИСЧЕЗЛА

В тот день почтальон принес в Литтл Педдокс три письма.

Два из них адресовались мисс Блеклок. Она распечатала их, когда они с Филлипой пили чай.

В первом был счет за починку котла на кухне. Она сердито хмыкнула.

— Цены у Даймонда просто неимоверные… Но у других, думаю, не ниже.

В другом письме говорилось следующее:

«Дорогая тетя Летти!

Надеюсь, будет нормально, если я к вам приеду во вторник? Два дня назад я написала Патрику, но он мне не ответил. Так что я решила, что все нормально. В следующем месяце мама поедет в Англию и надеется увидеть вас.

Мой поезд приходит в Чиппинг Клеорн в 6 час. 15 мин. Вам это удобно?

С искренними чувствами.

Сначала мисс Блеклок прочла письмо с неподдельным и простодушным удивлением, потом перечитала еще раз, уже более мрачно. Она подняла глаза на Филлипу, которая улыбалась, читая письмо сына.

— Ты не знаешь, Джулия и Патрик уже пришли? Филлипа оторвалась от письма.

— Да, они пришли сразу вслед за мной и поднялись переодеться. Они насквозь промокли.

— Я хочу, чтобы ты прочитала это.

Она протянула Филлипе полученное письмо. Филлипа прочла и наморщила лоб:

— Ничего не понимаю…

— Я тоже. А пора бы понять. Позови-ка Патрика и Джулию, Филлипа.

Филлипа крикнула, стоя под лестницей:

— Патрик! Джулия! Мисс Блеклок хочет с вами поговорить.

Патрик сбежал по лестнице и вошел в комнату.

— Привет, тетя Летти, — радостно сказал он. — Вы меня звали?

— Да. Может, ты объяснишь мне, что это значит?

Патрик прочел письмо.

— Черт, я же хотел отбить ей телеграмму! Ну что я за осел!

— Я так понимаю, письмо от твоей сестры Джулии?

— Д-да…

Мисс Блеклок мрачно сказала:

— Тогда позволь тебя спросить, кто такая эта молодая женщина, которую ты привел сюда, назвав Джулией Симмонс и которую я должна была принимать за твою сестру и мою родственницу?

— Ну, я встретил ее на одном коктейле вскоре после того, как демобилизовался. Мы разговорились, и я сказал, что еду сюда, а потом мы… Ну, подумали, что будет здорово, если я возьму ее с собой… Понимаете, Джулия, настоящая Джулия, сходила с ума по театру, а мама даже слышать об этом не хотела, с ней семь припадков из-за этого было. Ну вот, а Джулии как раз подвернулась возможность поступить в одну ужасно хорошую труппу в Перте или еще где-то, и она подумала, что стоит попробовать… Но она думала, что маме будет спокойней, если она решит, что Джулия здесь со мной и как паинька учится на фармацевта.

— И все-таки я хотела бы знать, кто эта молодая женщина. Тут в комнату с холодным и отчужденным видом вошла Джулия, и Патрик о облегчением повернулся к ней.

— Нас вывели на чистую воду, — сказал он.

Джулия подняла брови. Потом с тем же холодным видом прошла вперед и села.

— Пусть так. Вы очень на меня сердитесь? — Она с каким-то почти бесстрастным любопытством всмотрелась в лицо мисс Блеклок. — Я бы на вашем месте сердилась.

— Кто вы такая?

Джулия вздохнула.

— Ну что ж, наверно, настал момент, когда надо внести ясность. Я — одна половинка Пипа и Эммы. Для большей точности скажу, что имя, данное мне при крещении: Эмма Джоселин Стемфордис, однако мой отец вскоре перестал называться Стемфордисом. Кажется, он именовал себя Де Курси.

Отец с матерью разошлись через три года после нашего с Пипом рождения. Каждый из них зажил своей жизнью. Нас они поделили между собой. Я стала частью отцовской добычи, В общем-то он был плохим отцом, хотя и обаятельнейшим человеком. Мне пришлось провести несколько затворнических лет в монастырской школе, когда отец сидел без денег или готовил какую-нибудь преступную авантюру. Обычно он не скупясь платил за мое обучение в первом семестре, а потом уезжал и бросал меня на попечение монахинь на год или даже два, В перерывах мы с ним прекрасно проводили время, вращаясь в обществе космополитов. Война нас окончательно разлучила. Я не имею понятия, где он и что с ним. У меня тоже не обошлось без приключений. Какое-то время я участвовала в Сопротивлении во Франции. Это было потрясающе. Короче говоря, наконец, я обосновалась в Лондоне и задумалась о будущем. Я знала, что брат моей матери, с которым она страшно разругалась, умер и оставил большое состояние. Я прочитала его завещание, надеясь, что там окажется что-нибудь и для меня Но там ничего не говорилось, то есть прямо ничего не говорилось. Я навела справки о его вдове, она, казалось, совсем выжила из ума, держалась только на наркотиках и медленно умирала. Откровенно говоря, вы показались мне самым подходящим вариантом. Вам должны были привалить огромные деньги, и, насколько я смогла выяснить, вам их было особо не на кого тратить. Буду совершенно честной. Мне пришло в голову, что если я подружусь с вами и вы проникнетесь ко мне, ведь в конце концов, обстоятельства изменились со смерти дяди Рэнделла… Я хочу сказать, что во время бури, пронесшейся над Европой, мы растеряли те немногие деньги, что у нас имелись. Я думала, что, может, вы пожалеете бедную сиротку, которая осталась одна-одинешенька, и, может, оговорите для нее небольшой годовой доход.