Алексей Федосов - Лекарь Страница 42

— Дай попить? — Больше просипел, чем проговорил. Ибрагим сходил за водой. Пока я пил, мелкими глотками, больше не влезало, он начал свой рассказ.

— Я почти закончил обшаривать пол. Когда за спиной раздалось монотонное постукивание, глянул это ты сидишь, смотришь на меня и стучишь. Ну сидишь, и сидишь, я пошел сюда попробовал поднять плиту, не получилось, вернулся что б найти ключ, а ты продолжаешь, и улыбка до ушей, твоя бородатая харя сияла как солнышко. Я заговорил, ты молчишь, я тебя стукнул, только голова мотнулась. До меня дошло, что-то не так, схватил тебя в охапку и оттащил сюда. Здесь ты ожил.

— Ибрагим, я тебе говорил, что я умнее?

— По-моему ты глупее.

— Нет, мой дорогой, я умнее, хотя эта хитрая скотина, меня чуть не убила.

— Кто?

— Хаким расплавил золото, обклеил слиток тонкими дощечками и вставил эту доску в стенку комода, дай мне ещё воды.

Приятно было пить, и наблюдать за выражением лица.

— Только для того, что бы обезопасить себя он насыпал на дно какой-то дряни. Ты только заглянул и отошел в сторону, а я там внутри торчал, вот и нанюхался. Как меня скрючило.

Ибрагим встал и хотел пойти туда, — Подожди, остановил я его, рано ломать, сначала открыть надо и выбраться наружу, сломать и убежать, а то будем, как два дурака сидеть и пялиться друг на друга, пока не сдохнем. Он остановился, вздохнул. Вернулся и сел рядом.

Поерзал, устраивая свою тощую задницу на каменных ступенях. Откинулся на стену и, прикрыв глаза, мечтательно произнес, — Сколько там может быть золота?

— Я думаю тысячи на две, три, динаров.

Он открыл глаза, сел. — Выберемся, домой пойду. С такими деньгами, я себе боярство куплю.

— С такими деньгами! Да, тебя, твой повелитель, как он называется?

— Князь.

— Твой повелитель, коназ, тебя поперек бревна положит, и заберет твои деньги. Лавку открыть и торговлю начать. Женится, детишки появятся. Наследникам дело передашь.

— А сам то, чего как перекати поле, по пустыне шатаешься? Если посчитать сколько раз я тебя с собой звал…. можно половину дороги замостить.

— Так я почти согласен, осталось только отсюда выбраться. Забрать золото и унести ноги из этого города.

Ибрагим поднял с пола светильник и полез осматривать плиту, закрывшую вход. Запыхтел, пытаясь приподнять. Спустился вниз, сел на место. — Не открывается и не куда вставить ключ. Мы с тобой как две мыши. Попались.

— Но Хаким же отсюда выходил. Я думаю, что должен быть ещё один выход.

— А может он, и не закрывал?

— Может быть и так. Тогда наши дела плохи. Я говорил, что он был хорошим мастером?

«По проходу мы прошли прямо, потом спустились вниз, свернули налево…»

Мы с тобой сейчас под соседним домом, можно попробовать, выбраться через него.

— если посчитать, сколько ступенек мы с тобой спускались вниз, нам копать…. От старости сдохнем. Пойду, осмотрю комнату ещё раз.

— По внимательней, а то дернешь не то, что надо, приспит к иблисам.

— Я только посмотрю, переставлять, и дергать не буду. — С этими словами он подхватил с пола светильник.

— Э — э, а я что в потемках сидеть должен?

— Так пойдем со мной, у входа постоишь.

С кряхтением поднялся, — Пошли. Тебе только палачом, быть, жалости в тебе ни капли.

Всё было на своих местах. Не считая того, что мы изрядно наследили, в пыли остались отпечатки. Ибрагим занес ногу, чтоб шагнуть, как я остановил его, — Погоди. Подними светильник повыше. Давай начнем отсюда.

— А что отсюда увидишь?

— Очень много! Смотри, как всё пылью припорошено. Где мы прошли видно. На шаг влево и стой там.

— Чего?

— Влево шагни на шаг и замри.

«Вот мы вошли, прошли до комодов, я остался у первого, Ибрагим у второго, вот он вернулся обратно. Сел рядом, смотрит, я открыл. Встал, шагнул, ударил ногой, сдвинул. Всё ровное, одинаковое. Шарит по полу. Вот он подхватил меня, тащит обратно»

— Теперь перейди на право. И опусти светильник к полу, но не очень низко. Руку поверни. Тень на пол кидает.

— Я тебе что…. — Не найдя с чем сравнить, замолчал.

«Вот оно!»

— Вот оно! Ибрагим смотри что там, — Я указал на едва заметные продолговатые вмятины в пыли. — Очень похоже на следы. Если встать на последние отпечатки и пошарить может там, что ни будь и найдется.

Осторожно ступая, Ибрагим подошел к самой стене. Стал осматриваться.

«Сесть. Колени упрутся, повернутся …. А смысл так подходить….. Это должно быть в стене….»

— Ибрагим смотри, что мы ищем, на стене.

Он кивнул головой, и стал освещать каждый камень, внимательно осматривая, прежде чем коснуться его рукой.

Я молча смотрел за ним и за игрой теней. Это продолжалось довольно долго. Успел устать и подумывал, о том, чтоб усесться прямо на пол.

— Есть, — раздался довольный голос Ибрагима.

— Что там?

— Я камень вынул, за ним кольцо, чтоб пальцем зацепить. Дергать?

— Погоди, я до плиты доберусь. — Добрел до лестницы и, поднявшись по ступенькам, присел,

— Давай.

Над ухом раздался тихий скрип, я толкнул спиной плиту. Она легко стала подыматься. Достав из сумы рулончик ткани, подсунул и отпустил.

— Ибрагим иди сюда.

Он подошел и пристроился рядом со мной, — Твой Хаким занятный человек. Надо же такое придумать.

Я спустился, вниз предоставив ему возможность, выпустить нас из этой темницы. Ибрагим поднял плиту и вниз хлынул поток свежего воздуха. Выбравшись, он прошел к двери, прислушался, потом вернулся обратно.

— Мухаммад, надо выломать эти, золотые доски, только чем? — Спросил он оглядываясь.

— Пройти, всего ничего, сходи, возьми, деньгу дай.

— И вся улица будет здесь, интересоваться: зачем в коморке Хакима, молот понадобился?

— Купи! Не нужен, молот, возьми топор, например. По-моему ты тоже нанюхался этой дряни.

— Может их просто вытащить, а потом сжечь, отрава сгорит, а ….. оставшееся соберем.

— Хотя нет, здраво рассуждаешь. Только не забудь, что двух странников ищут по всему городу. А тут они такие счастливые, с двумя комодами: Салам, это мы.

— М — да! А может….

— Ибрагим!! Иди и купи. Только по сторонам, смотри.

— Лекарь, а тебе не кажется, что ты ….

— Заканчивай спорить, я останусь сторожить, если что, спущусь вниз. Давай, иди.

Ещё поворчав для приличия, он всё-таки ушел. Я остался один и решил ещё раз осмотреть клетушку. Мне очень подозрительной показалась плита на входе. Уж очень она смотрелось, как-то странно. Все были из светло-желтого камня, а эта чуть-чуть отличалась. Осмотрел, ничего. По краям ровный слой застывшего известкового раствора.

На нижней доске двери, было написано:

??????????????????????????????????????????????????????????????????????????????

«И, поистине, он из-за своей любви к богатству, стремления сохранить его скупится израсходовать из него часть, которую предписано раздавать»

Прочитал я и задумался. К чему это? Не похоже на Хакима. Хотя к старости….. кто его знает, что перевернулось в его голове.

За дверью послышались тихие шаги, кто-то подкрался и затаился. Я молчал, оглядываясь по сторонам. С той стороны устали ждать и послышался скрежет, попытался просунуть лезвие и подцепить засов. Я ухватился за него и надавил, не давая поднять. Послышалась, ругань. В дверь застучали, требовательным голосом потребовали открыть. Потом, послышался глухой удар, и наступила тишина.

— Мухаммад, открывай, это я Ибрагим.

Я открыл, Ибрагим за шиворот втащил тело, бросил у стены. Глянул на него, труп. Череп проломлен.

— Мухаммад, быстро этого вниз, я туда, разбиваю комоды, забираем золото и уходим, думаю что этого, — Кивнул головой на мертвеца, — скоро хватятся.

Говоря это, он потащил, было к люку свою жертву, но я остановил его. Указав на плитку, — Разбей!

Ни слова, ни говоря, он размахнулся и ударил молотом, она треснула, ударил ещё пару раз.

Я вытаскивал обломки, откидывая в сторону. Под ними была маленькая ниша, а в ней небольшая шкатулка. Ибрагим засопел в ухо, заглядывая через плечо. Поднял крышку………

Пусто!!!

Сплюнув, Ибрагим потащил в подвал себя и покойника.

«Хаким!! Для чего всё это? Зачем это все было делать?»

Дошел до входа, наклонился, оттуда послышались глухие удары, треск ломаемого дерева, брань. Он вылез, злой как шайтан, как собака, я сначала подумал, он убьет меня на месте, броском пластины. Сдержался, бросил под ноги. Я даже не стал поднимать, и так знал что там медь.

— Ты знал?

— Догадывался.

— И когда?

— Как только ты ушел, посмотри на дверь, внизу.

Ибрагим подошел, присел, разглядывая, потом спросил, — И что бы это значило?

— Хаким это написал, и поместил в это место, потому что богатство потеряло для него смысл жизни, он раздал все, что у него было. Каждый раз она служила ему, напоминаем о бренности бытия.